Зарубежная литература XX века: практические занятия
Шрифт:
Такая сверхчувствительность Блоха в отношении языка в то же время – постоянный источник боли. Блох – тоже пример «инвалидности по языку», хотя и в ином смысле, чем окружающие. Постоянное интерпретирование доводит Блоха до того, что он ищет за знаками значения, которых те не содержат: «Но вот почтовая служащая подняла трубку и передала по буквам поздравительную телеграмму. На что она при этом намекала? Что скрывалось за продиктованным ею: «Всего наилучшего»? И что значило «С сердечными поздравлениями»?» и т.д.
Блох испытывает трудности с называнием предметов, с формулированием законченных предложений. Фразы,
Он пошел дальше, потому...
Должен ли он обосновывать, почему он пошел дальше, для того...
Какую он преследовал цель, когда... Должен ли он обосновывать это «когда» тем, что он... Будет ли так продолжаться, пока... Неужели он так далеко зашел, что...
Почему из-за того, что он здесь идет, должно что-то следовать? Должен ли он обосновывать, почему он здесь остановился? И почему, когда он проходит мимо купальни, у него должна быть какая-то цель?
Все эти «затем», «потому», «для того» были как предписания; он решил их избегать, чтобы не...
Проблематика, которую Хандке затрагивает в этой повести и других произведениях 60 – 70-х годов, конечно, не нова. Сомнения в возможностях выразительных и изобразительных способностей языка остро ощущались многими авторами XX века. В родной Хандке Австрии эти проблемы обсуждались с конца XIX века в русле философии языка и нашли свое самое знаменитое отображение в трудах Л. Витгенштейна, оказавшего значительное влияние в том числе и на концепцию Хандке.
Австрийский поэт и драматург Гуго фон Гофмансталь, один и блестящих виртуозов языка, в «Письме» (1902), написанном от лица некоего лорда Чандоса, дал выражение своему языковому скепсису. Другой знаменитый австрийский автор первой половины XX века Карл Краус вошел в историю литературы как величайший знаток немецкого языка и критик его небрежного, автоматического использования. Эти две фигуры стоят у истоков мощной языковой рефлексии в австрийской литературе, которую можно проследить вплоть до произведений современных авторов (например, в творчестве Э. Елинек). Особенность повести Хандке в том, что он не рассуждает о проблематичности пользования языком, но наглядно демонстрирует ее.
Задания
Выделите картины, тематизирующие перспективу повествователя (взгляд, обращенный не на действующий субъект, а на объект, застывший в ожидании)
Проанализируйте семантическое поле смерти / насилия.
Проанализируйте сцены диалогического непонимания.
Проследите, как регистрация действий переходит в интерпретацию. Выделите сцены ошибочной интерпретации поведения, слухового и визуального восприятия.
Проанализируйте семантическое поле немоты.
Выделите и проанализируйте представленные в повести системы знаков.
Обратите внимание на демонстрацию в повести особенностей
Литература для дальнейшего чтения
Хандке П.Издевательство над публикой // Нева. 1997. № 6. С. 81 – 96.
Хандке П.Я – обитатель башни из слоновой кости // Называть вещи своими именами: Программные выступления мастеров западноевропейской литературы XX века. М.: Прогресс, 1986. С. 390 – 394.
Архипов Ю.Интервью с Петером Хандке // Иностранная литература. 1978. № 11. С. 258-230.
Затонский Д.В.Австрийская литература в XX столетии. М.: Худож. лит., 1985.
Марданова ЗА.Творчество Петера Хандке семидесятых годов: Автореферат канд. дисс. Л., 1988.
Сергеев М.В мире «несчастного сознания» // Рец. на: П. Хандке. Повести. М: Прогресс, 1980// Иностранная литература. 1981. № 6. С. 257-259.
Джойс Кэрол Оутс
Joyce Carol Oates
род. 1938
АНГЕЛ СВЕТА
ANGEL OF LIGHT
1981
Русский перевод Т. Кудрявцевой (1987)
Об авторе
Одна из ведущих фигур в современной литературе США Дж. К. Оутс – художник яркий, многообразный и исключительно продуктивный. Она автор пятидесяти с лишним книг, в разных жанрах: полноформатная и краткая проза, поэзия, литературная критика.
Основная область ее творчества – роман, и как романист Дж. К. Оутс неисчерпаема и непредсказуема. Каждый из ее романов, выходящих с 1964-го почти ежегодно, будоражит душу и дразнит воображение читателей, обманывает ожидания критиков. Объявив писательницу создателем эпических социальных полотен («Дорогостоящая публика», 1968; «Их жизни», 1969), рецензенты и исследователи столкнулись с напряженным психологизмом лирической прозы Дж. К. Оутс («Убийцы», 1975; «Сын утра», 1978), затем – с мастерски закрученной интригой классического детектива («Тайны Уинтерторна», 1984) и т.д.
Каждый раз литературная критика говорила то о полной смене вех в творчестве романистки, то о ее возврате к камерному психологизму («Солнцестояние», 1985; «Мария», 1986) или к социально-политической проблематике («Ангел света», 1981; «Ты должен помнить об этом», 1987), ее объявляли то реалистом, то постмодернистом. В последнее десятилетие Дж. К. Оутс признана творцом собственного мозаично пестрого художественного мира, подобного фолкнеровскому.
Художественный мир писательницы действительно чрезвычайно обширен и самобытен. В отличие от фолкнеровского, локализованного в пространстве, он охватывает едва ли не всю территорию страны, а также сумрачные сферы мистики и скрытую пеленой времени область исторического прошлого, к которому, в отличие от Фолкнера, романистка обращается напрямую. Кроме того, многочисленными, иногда отчетливыми, а порой еле различимыми дорожками аллюзий и без того обширная «территория» произведений Дж. К. Оутс соединена с пространством мировой художественной литературы.