Зарубежная литература XX века: практические занятия
Шрифт:
Найдите в романе любой пример авторской рефлексии по поводу повествования либо нарушения иллюзии правдоподобия подчеркнуто современными сравнениями. Проанализируйте выбранный вами пример.
Литература для дальнейшего чтения
Золите Т.Художественный мир Джона Фаулза. Рига, 1982.
Кабанова И.В.Тема художника и художественного творчества в английском романе 1960 – 70-х гг. (Джон Фаулз, Б.С. Джонсон): Автореф. канд. дисс. М.: МГУ, 1986.
Тимофеев В.Уроки Джона Фаулза. СПб., 2003.
Экранизация:
«Женщина французского лейтенанта» (США, «Юнайтед Артистс», 1981). Режиссер Карел Рейш. В ролях: Мерил Стрип, Джереми Айронс. 114 мин.
Джулиан
Julian Barnes
род. 1946
АНГЛИЯ, АНГЛИЯ
ENGLAND, ENGLAND
1998
Русский перевод С. Силаковой (2000)
Об авторе
После окончания Оксфорда в 1968 году Джулиан Барнс работал рецензентом и телевизионным критиком в ведущих английских изданиях, а с 1986 года целиком посвятил себя литературе. Он лауреат множества английских и европейских литературных премий и прочно занимает место в первом ряду современных английских писателей. Из десяти его романов на русский язык переведены главные: «Метроленд» (1981), «До того, как она встретила меня» (1982), «Попугай Флобера» (1984), «Глядя на солнце» (1986), «История мира в 10 1/2 главах» (1989), «Дикобраз» (1992), «Любовь и так далее» (2000), отдельные рассказы. Барнс – писатель очень техничный и разнообразный, черпающий вдохновение из самых разных источников, автор интеллектуальный, чьи тексты могут быть прочитаны, среди прочего, как иллюстрация к теории постмодернизма.
Французский теоретик постмодерна Франсуа Лиотар в «Состоянии постмодерна» (1979) называет главными свойствами этого направления крушение просветительского рационализма и просветительского проекта вообще, отказ от любых метанарративов; великие истории более не «легитимируют» (термин Лиотара) сознание человека. Они дробятся на более мелкие, простые рассказы, которые более точно передают кризис современности.
Современная действительность настолько дестабилизирована, что за ней невозможно обнаружить «истинную» реальность. Нестабильность системы знаний приводит к замене критерия истины другими, объективно работающими сегодня критериями: цинизм, перформативность, эклектизм. В эпоху Интернета для человека вопрос идет не о доступности знания (он может получить любую информацию за считанные секунды), а о том, как отличить реальность подлинную от реальности, создаваемой средствами массовой информации и рекламой, как из множества наличных, взаимопротиворечивых версий действительности выбрать ту, которая ближе всего стоит к реальности.
Жан Бодрийяр в книге «Подобия и симуляции» (1980) говорит о невозможности сегодня «доказать реальность реальности». Последствия этой констатации для искусства и литературы описывает английский теоретик Терри Иглтон: «"Искусство" и "жизнь" скрестились – искусство подстраивается под товарную форму, которая уже приобрела эстетическую притягательность. ...Искусство больше ничего не отражает. Сегодня не осталось действительности, которая сама по себе не была бы образом, спектаклем, подобием, приятным вымыслом» [25] . Рассуждая о вытеснении реальности «знаками реальности», симулякрами, маскирующими отсутствие стоящего за ними референта, Бодрийяр приводил пример Диснейленда – гигантского «тематического парка», который представляет в концентрированном виде тщательно отредактированные образы США и тем самым маскирует в сознании его посетителей истинные, далеко не столь радужные и приятные реалии Америки. Бодрийяровский анализ «гиперреальности» Диснейленда привлек интерес философов и культурологов к феномену «тематических парков», «Легомира», «Морского мира» и прочих дорогостоящих предприятий, прообразом которых послужил Диснейленд. Историю именно такого тематического парка и рассказывает Барнс в романе «Англия, Англия».
25
Иглтон Т.Капитализм, модернизм и постмодернизм (1985) // Современная литературная теория. М.: Флинта, 2003. С. 188.
О произведенииЗаглавие романа напоминает о рассказе Лоренса «Англия, моя Англия», о соответствующих главах «Любовника леди Чаттерли», пронизанных лирическим чувством по отношению к Англии уходящей и сегодняшней. Но трудно найти более далекую от Лоренса по тону прозу, чем проза Барнса.
В первой части романа, озаглавленной
Но, с другой стороны, ничего, кроме эмоциональной правды этих воспоминаний, у нее нет. Паззл «Графства Англии», в котором какое-нибудь графство то и дело пропадает, складывается старательно, с трепетной любовью, и когда наконец после всех треволнений исчезнувшее графство находится в кармане папиных брюк и головоломка сходится, а в Англии девочки, в ее сердце «больше не зияет ни одной дыры» – возникает столь важное для человека детское ощущение абсолютной полноты и упорядоченности жизни.
Это ощущение подлинности и полноты достигает пика в день Сельскохозяйственной выставки, когда она с родителями гуляет между парусиновыми тентами и обозревает плоды родной земли, представленные согласно строгим правилам: «Три георгина, декоративные, более 8 дюймов – в трех вазах; четыре георгина, декоративные, шесть-восемь дюймов – в одной вазе; пять георгинов, мини-шар... Весь мир Георгинов схвачен. Ничто не осталось неучтенным». Брошюру с правилами выставки она хранит всю жизнь как воплощение гармоничного, удовлетворенного спокойствия, и стремление вырастить для следующей выставки лучшую фасоль символизирует желание девочки войти в этот мир упорядоченной красоты.
На уроках в школе в память детей с помощью рифмованных строк («До Рождества Христова сорок пять Римляне Англию пришли завоевать») навсегда закладываются основные события родной истории. Ненадежность памяти, сконструированность официальных версий истории – это постмодернистские темы, которые получат полное развитие в следующих частях романа. Но вот из семьи уходит отец, на выставке фасоль Марты не получает никакой награды, ее чувство равновесия и справедливости жизни нарушено, и умненькая девочка начинает вырабатывать защитные механизмы против жестокости и предательства, против беспамятства и лжи. Эта внутренняя броня очень пригодится ей во взрослой жизни, когда она станет помощником, а точнее, Штатным Циником при Джеке Питмане.
Основное действие романа (часть вторая, «Англия, Англия») разворачивается в начале нашего тысячелетия на вершинах мира корпоративного капитала. Достигший всех мыслимых почестей и немыслимо вульгарный, беззастенчивый сэр Джек Питман, глава транснациональной корпорации, задумывает создать нечто, равное по величию Девятой симфонии Бетховена. С помощью высокооплачиваемых интеллектуалов-консультантов, Джерри Бетсона и безымянного француза (намек на роль французской философии в постмодерне), он разрабатывает план, как извлечь максимум прибыли из товара под названием «Англия».
В сегодняшней Англии часто с сожалением говорят об утрате страной былых позиций в мире; ностальгия о славном прошлом – вполне понятная вещь у старой нации. Значительная часть сегодняшней экономики Британии зависит от туристов, приезжающих взглянуть на старинные замки и музеи, на поля знаменитых сражений, своими глазами увидеть ритуал смены караула у Букингемского дворца или парад шотландской гвардии. Одна из самых финансово процветающих английских организаций сегодня – Национальный трест, управляющий отошедшими в государственную собственность памятниками истории и культуры. Англичане научились извлекать прибыль из своего прошлого, из славы своих предков, и именно эту тенденцию делает Барнс предметом сатирической гиперболы в романе.
Как говорит консультант Джерри Бетсон: «Есть в нашей стране люди, которые считают, что наша должность в мире, наша личная геополитическая функция – это служить символом упадка, моральным и экономическим пугалом». Это неправильно; товар «Англия» надо просто правильно позиционировать: «Ее социально-культурные исторические реалии – а их легион, тьма! – штучный, ходкий товар. В особенности при нынешнем общественно-политическом климате. Шекспир, королева Виктория, индустриальная революция, садоводство и прочее в том же роде. Позвольте слоган: "вы движетесь – а мы уже пришли". Это не самоутешение, это сила нашей позиции, наша слава, имидж нашего продукта. Пальма первенства – вновь у нас. Мы продадим наше прошлое другим странам в качестве их будущего!»