Зарубежный детектив - 87
Шрифт:
— Ваш сын работал в Будапеште?
— Да. Но часто ко мне приезжал. Погостить. А как ждала я его домой и на эти праздники! Праздничный ужин приготовила. Вышла встречать на вокзал. Да вот и не дождалась. А после праздников приходит письмо из будапештской милиции. Сообщают: так мол, и так, сын ваш попал под поезд и погиб…
— Когда же это случилось? Тридцать первого марта?
— Да, тридцать первого марта. — Голос женщины был печальным. — Я на второй день отгул взяла, поехала в Будапешт. А в милиции мне говорят, дескать, есть свидетели, что мальчик мой в тот день выпил. Но я им не верю. И никогда не
Пастор выключил магнитофон. Все задумчиво молчали.
— Ну, что скажете? — спросил он. — Замечу от себя: эта женщина говорила так искренне, что я, например, ей поверил. И поехал в Будапешт…
Следственная группа Будапештского управления внутренних дел проделала скрупулезную работу. Допросили всех свидетелей, которых только удалось найти. И все — за исключением двоих — показали: молодой человек был пьян, и, когда вагон качнуло, он слетел с площадки тамбура прямо под поезд. Но двое очевидцев, отец и сын, продолжают настаивать, что они хорошо видели, как какой-то молодой парень выпихнул этого несчастного с площадки вагона. Следственная группа будапештской милиции, сравнив эти противоречивые свидетельские показания, остановилась все же на версии, что Фодора действительно вытолкнули из поезда. И сделал это какой-то молодой парень…
— Чем они занимаются, эти ваши свидетели? — спросил Геленчер.
— Старший, отец, — бригадир в сельскохозяйственом кооперативе «Прогресс» села Каплонь.
— Возраст?
— Сорок пять. Второй — его сын, студент художественного института. Двадцать два года. С погибшим они оба не были знакомы. Так что можно быть уверенными, что мнение их не предвзятое.
— Что ж, обоих и в самом деле можно считать хорошими, объективными свидетелями, — вслух подумал Геленчер. — Отцу, как бригадиру, вообще положено хорошо разбираться в людях. У сына тоже должны быть отличные наблюдательные способности. Художник! Но у нас все еще пока нет подозреваемого. Так что нам просто некого предъявить им для опознания.
— Леринц Фодор — единственный прямой наследник убитого Колечанского. Вполне вероятно, что кто-то умышленно выпихнул его из поезда, замаскировав преднамеренное убийство под несчастный случай. Это моя точка зрения.
— Ты что же, утверждаешь, что дело Леринца Фодора связано с делом об убийстве Колечанского? — уточнил Геленчер.
— Пока я утверждаю только, что за три недели до насильственной смерти Леринца Колечанского кто-то убил его законного наследника. И предполагаю, что совершило оба эти преступления одно и то же лицо…
— Итак, на сегодня мы имеем троих наследников убитого: двух родных сестер и брата, — подвел итог сообщению Пастора Геленчер. — Возвратимся к ним… — Он надолго задумался, обводя взглядом коллег. — Я согласен с версией Пастора, что оба дела связаны между собой, и потому давайте вынесем постановление: материалы этих двух дел объединить и следствие по делу об убийстве Леринца Колечанского распространить на выяснение обстоятельств, связанных с убийством Леринца Фодора. Нам предстоит также установить, кто из семейства Колечанских, Радачи или Паланкаи 31 марта этого года находился в Будапеште. Лучше всего справиться об этом по месту работы каждого. Пастор, Зеленка, поручаю это дело вам.
После наступившего продолжительного молчания заговорил Зеленка:
— У меня есть предложение,
— Согласен, — одобрил Геленчер. — Есть основания предположить, что один из Паланкаи потенциально мог быть убийцей. Кстати, мы еще не знаем, что за «человек в зеленой шляпе с фазаньим пером» находился, как выяснилось, в лесу, не знаем также и то, кто все же был в действительности убийцей Леринца Колечанского. Необходимые распоряжения в связи с твоим предложением, Зеленка, я сделаю.
— У меня вопрос, — снова подал голос Зеленка.
— Давай вопрос.
— В протоколе осмотра места происшествия записано, что занавески на окне не были повреждены. Значит, через окно никто не проникал в комнату?
Геленчер одобрительно посмотрел на него.
— Но между занавесками имелась щель сантиметров в тридцать-сорок. Так что преступнику вполне можно было именно в эту щель и вбросить стеклянный шарик, — почти про себя отметил Зеленка.
— Спасибо. Надеюсь, новых убийств в этом деле мы не обнаружим, — рассудил Геленчер.
Но он заблуждался.
— И закончим мы сообщением Коложи. Пожалуйста!
Когда Коложи услышал, что Геленчер предоставляет слово ему, он как-то сразу помрачнел.
— Мне поручалось выяснить происхождение богатства Колечанского, проследить его аферы, выявить его врагов, обиженных им людей, установить имена тех, кого он, попросту говоря, обобрал. Докладываю: многих фактов я пока не нашел, однако о самом наследстве уже сейчас могу сказать следующее. В начале века тогдашний глава Колечанских, дед убитого, держал собственную торговлю кожами н$ улице Арпад и имел в этой отрасли солидную репутацию…
— Это как раз нам известно, — заметил Геленчер.
— Ну что ж, — обрадовался Коложи. — Тогда не буду повторяться, а попрошу написанную мною подробную справку приобщить к делу. На словах же замечу: преступник, стремясь заполучить все богатство, наверное, не остановится на этих первых двух жертвах и предпримет дальнейшие попытки убийств. И я хотел бы обратить на эту опасность ваше внимание.
На следующий день, утром, перед тем как передать Геленчеру папку с документами, Зеленка внимательно просмотрел заключение экспертов о том, что обнаруженная на ботинке Колечанского почва идентична пробе, взятой в лесу «Большое болото». Дело со следами в саду убитого прояснилось. Преступник выследил Яноша Колечанского, приметил, где тот оставил на почве следы поотчетливей и на другой или третий день съездил в лес еще раз и изготовил по ним гипсовую отливку.
Довольный своими результатами, Зеленка наведался к Колечанским. К своему немалому удивлению, здесь он случайно выяснил, что Колечанский-младший в конце марта ездил в Будапешт получать награду. Домой же он возвращался не на машине и не вместе с начальником, а один, и тем самым поездом, с которым в свою последнюю поездку отправился Леринц Фодор.
— Почему вы поехали домой поездом? — спросил Зеленка инженера.
— Начальник остался в городе у своего брата и собирался возвратиться только утром. Он и мне предложил переночевать у них, но я спешил домой. Дома жена ждала…