Зарубежный детектив - 87
Шрифт:
— Ну это пока одно только предположение. А на предположении, сам понимаешь, далеко не уехать. Номы все равно не можем сидеть сложа руки. Какой-то подлец здорово впутал нас с тобой в это дело. Так что нам самим и нужно очищаться от подозрений. А то пойдут слухи, и наша репутация пострадать может. А я не хочу, чтобы в родном городе на нас искоса поглядывали, избегали, будто прокаженных.
— Согласен с тобой, надо действовать, — поддержал отца Колечанский-младший. — После допроса я записал для себя несколько вопросов, на которые мы должны обязательно сами найти ответ.
— Ну что ж, давай,
— Вопрос первый: что мы на данный момент знаем о преступнике? Знаем, что он взял твое охотничье ружье, а в пятницу вечером застрелил дядю Леринца. Утром в субботу ружье снова было в шкафу.
— Чего не знаю — того не знаю.
— Хорошо. Продолжаю. Убийца взял ружье, пострелял немного, а потом принес его обратно. Равно как и твои охотничьи ботинки. Затем он вырвал клок из моего пиджака и повесил его на изгородь в саду дяди Леринца. Безусловно, он знал, что я ездил в Веспрем и, украв потом мой железнодорожный билет, положил его рядом с отпечатком твоего ботинка. Из всего этого можно сделать вывод: он хорошо знает всех нас, у него есть ключ или отмычка от нашей квартиры, ему даже было известно, что в пятницу вечером нас не будет дома, и он воспользовался этим.
— Откуда же он мог знать, дома мы или нет?
— Ну ответ на этот вопрос нужно еще поискать. И второй вопрос: кто же все-таки убил дядю Леринца и почему?
— Ответ нечего искать. Он очень прост: или из мести, или для того, чтобы завладеть его богатством.
— Во втором случае убийце надо еще быть и наследником. Значит, мы все ближе подбираемся к личности преступника?! А если получим ответ на третий вопрос, тогда будем совсем рядом: почему в интересах убийцы — бросить тень на нас? Возможны два ответа: во-первых, чтобы получить наследство вместо нас.
— То есть, чтобы исключить нас из числа наследников?! — вставил отец.
— Совершенно верно. И это возможно. Но есть и вторая вероятность. Этот человек нас ненавидит. И очень сильно!
— Еще как!
— И наконец, последний вопрос: почему нас с тобой до сих пор не арестовали? При таких-то обличающих нас уликах?
— Этот вопрос я уже задавал Геленчеру. И как ты думаешь, что он мне ответил? А вот что: говорит, это служебная тайна! Ха-ха-ха!
— Я тоже его спросил об этом. Он и мне не ответил. Уклонился от прямого ответа, — сказал, улыбнувшись, Колечанский-младший. — Словом, у милиции просто имеются доказательства, подтверждающие нашу непричастность к делу. И потому они нас не арестовали. А может быть, потому, что они могут это сделать в любой момент?
— Ну что ж, в этом есть что-то. Ну какие еще вопросы ты надумал?
— Все, пожалуй.
— Выходит, не много же мы с тобой знаем. Как, к примеру, убили твоего дядю?
— Убили как? Застрелили. И для этого убийце понадобилось твое ружье. Убийство было осуществлено в пятницу вечером, между семью и одиннадцатью часами вечера.
— А это ты откуда взял?
— Вы вдвоем были на празднике кооператива. Домой возвратились после полуночи. А мы в семь часов вышли из дома, потому что перед кино хотели посидеть в кафе. Домой вернулись в десять тридцать. Сестренка Эстер с приятельницей были на премьере в театре, мы уже спали, когда она пришла. Следовательно,
— Может быть, он тоже ездил в Веспрем.
— Ну, такое предположение можно сразу отбросить. Просто будем считать, что билет действительно мой. Но вот как он его смог заполучить? У меня в конторе? Если действительно там, то число подозреваемых сильно возрастает… хотя я другое думаю…
Но тут Колечанскому-младшему пришлось, как говорится, прервать свое выступление: в комнате одна за другой появились сразу три женщины — его жена, мать и младшая сестра.
— Нет, так не пойдет! Неужели вам не стыдно? — напустилась на мужа Илдико. — Даже вечером вы оставляете нас одних!
— Ну и о чем вы здесь секретничаете? — спросила Эстер-младшая, целуя отца. Ему это очень нравилось. Он любил свою дочь.
Колечанский-старший поднялся и предложил:
— Давайте, дети, выйдем в столовую и поговорим. В конце концов, это ко всем имеет отношение.
В столовой все впятером они расположились вокруг стола.
— Так, спрашиваете, о чем мы с Япошкой секретничали? — начал Колечанский-старший с вопроса дочери. — А о том, что теперь делать, чтобы нас с Яношем не упекли в тюрьму на долгое время…
— А то и на виселицу! — дополнил сын. — За предумышленное убийство!
— Ты это серьезно? — испуганно всплеснула руками Илдико.
— Вполне.
— Уж не вас ли обвиняют в убийстве дяди Леринца?! — вскричала Эстер-младшая.
— Пока еще не обвиняют. Но подозревать подозревают. Если бы обвиняли, нас бы уже здесь не было. А сидели бы мы сейчас и хлебали изысканный тюремный супец, — добавил Янош-младший, бросив взгляд на жену.
— Да вы шутите?! Или всерьез? — взорвалась Эстер-старшая, мать.
— Какие уж тут шутки. Лучше послушайте нас.
И Колечанский-старший рассказал им о разговоре с сыном и двух допросах в милиции.
— Невероятно! — возмущенно проговорила Эстер-младшая.
— Вот и я то же самое говорю, — улыбнулся отец.
Мать Яноша, вся бледная, молчала, до боли сжав руку мужа. Взглянув на нее, Янош-младший рассмеялся.
— Ну, вижу, мы вас порядком перепугали. Не бойтесь, дело не такое уж страшное, как сначала кажется. Конечно, косвенные улики, говорящие против нас, достаточно веские. Однако наверняка милиции известно кое-что такое, что говорит в нашу пользу. Только бы знать, что именно?
— А это-то как раз и является служебной тайной! — весело подхватил отец.
— У нас ко всем вам просьба, — продолжал Янош, — подумайте хорошенько и дайте мне ответ.
— Классический случай: убийство в запертой комнате! — заметила Эстер-младшая. — Излюбленный прием авторов детективных романов. Его изобрел еще Эдгар По наряду с другими подобными приемчиками.
— Но убийцы из-за угла тоже имеют обыкновение в окна стрелять, — добавила Илдико.
— Верно! — ответил с улыбкой Янош-младший. — И кто же в данном случае «убийца из-за угла»?