Заставь богов смеяться
Шрифт:
Выбравшись в город однажды, она раз за разом повторяла удачный опыт. Время выбиралось тщательно, чаще всего оно выпадало на дневной сон или на окошко между занятиями в расписании. Эмили действовала осторожно и старалась не попасться с поличным. Достаточно быстро она поняла, что привлекает внимание местных жителей — своих тут знали в лицо — и предпочла ретироваться в сторону моря.
На набережной нашлось тихое, уютное местечко чуть поодаль от причала, где швартовались рыболовные судна. Наверное, ближе к вечеру, когда рыбаки возвращались с добычей, здесь было оживленно, но днем над пирсом разливалась гулкая, умиротворяющая тишина. Ее нарушал лишь
Ветер представлялся Эмили ворчливым стариком, подгоняющим беззаботные волны и брезгливо плюющим в паруса рыболовецких шхун. Она с любопытством всматривалась в его рисунки на воде — поднимающиеся вдалеке волны, белой пеной выкидывающиеся на берег, казались причудливым узором, который можно разгадать, если применить верный шифр. А вот само море вызывало, помимо восхищения, с которым ничего нельзя было поделать, чувство глухого раздражения — ведь именно море разлучило ее с Артуром.
И несмотря на это Эмили каждый день приходила на причал. Она устраивалась в полюбившимся местечке, чуть подальше от самого пирса, и, прикрыв глаза от яркого солнца, вдыхала свежий, пропитанный йодом запах моря. В такие моменты даже образ Артура бледнел и казался чем-то нереальным. Все исчезало, оставалось только головокружительное предчувствие чего-то хорошего. Море не умиротворяло, но оно бодрило и дарило обещание чего-то светлого. И, наверное, поэтому Эмили приходила к нему снова и снова.
К сожалению, место приглянулось не только ей. Во время прогулок вдоль набережной линии на глаза частенько попадался парень лет восемнадцати. Тот ходил под парусом на лодке-плоскодонке. Поначалу она с подозрением косилась в сторону незнакомца и опасливо сторонилась его, но парень, пару раз заметив ее, начал кивать при встрече, как своей знакомой. Эмили хоть и озадачилась таким проявления дружелюбия, но не стала искать новое место. Пляж большой, места хватит всем.
Но так думали не все.
— Эй, сиротка! Что ты тут делаешь?
Эмили тяжело вздохнула. Эту группу ребят, старше ее года на два-три, она приметила издалека, но, видимо, Сильвер-Бей и ее превратил в сонную муху, раз посчитала их неопасными.
Ее быстро окружили. Три девочки, два мальчика. Все выше и больше ее. Всматриваясь в насмешливые лица, Эмили поняла, что драки не избежать.
— Эй, чего молчишь? — одна из девочек, тех, что была ближе, толкнула в грудь. Несильно, но достаточно ощутимо.
Эмили и не подумала сделать шаг назад. Опыт подсказывал, что когда тебя задирают, лучше дать отпор. Если повезет, ты побьешь обидчиков, если нет, то они — тебя. Но в любом случае надо защищаться: тех, кто плачет и просит пощады, бьют дольше и с большим удовольствием.
— А зачем ты спрашиваешь? — в тон ответила Эмили, исподлобья изучая обидчицу. — Тебе-то что?
— Да ты нам еще и хамишь, приютское отродье! — с затаенной радостью откликнулась другая девочка и перемигнулась с зашептавшимися мальчишками. — Проси прощения, а то ведь хуже будет!
Эмили не обратила внимания на оскорбление, только шмыгнула носом и сжала кулаки, готовясь ударить первой. Она не стала спрашивать, почему на нее нападают — чужих всегда задирают, испытывая незнакомцев на прочность. А приютская форма, кроме которой у нее ничего не было, действовала на этих ребят, как красная тряпка на быка.
Эмили уже мысленно продумывала оправдание синякам и ссадинам, которые
«Своих защищать будет», — поняла она и быстро ударила одну из девочек кулаком в нос.
Та взвизгнула, явно не ожидая такой прыти от загнанной в угол малявки. На Эмили же навалились сразу четверо. Скулу обожгло болью, в глазах закипели злые слезы, но с губ не сорвалось ни вздоха, ни крика. Даже когда вцепились в волосы, а затем рванули и потащили за собой, как на аркане, она все равно упрямо сжимала рот и не плакала. А затем вдруг хватка нападавших ослабла, и почти сразу прекратились болезненные тычки и пинки. Эмили вырвалась из захвата, радуясь неожиданной передышке. Она хотела продолжить драку, но замерла, столкнувшись с мрачным взглядом парня, бросившего свою лодку.
— Вы совсем озверели? — сурово спросил он, отвешивая подзатыльники застигнутым врасплох обидчикам. Мальчики дали деру сразу, но одну из девочек он успел схватить под локоть.
— Мелисса, мне рассказать твоему отцу, чем ты тут занимаешься?
— Патрик, не надо, — хныканье похожее на скулеж. — Мы же пошутили…
— Хороши шутки! — рявкнул тот и, поддав ноющей девчонке пинка под зад, бросил: — Чтобы я вас больше здесь не видел!
Та рванула за друзьями. Их спины уже едва виднелись вдалеке. Даже топот недолго разрезал гулкую тишину знойного дня — слишком быстрый темп взяли ее обидчики.
— Эй, ты как?
Эмили подняла голову и настороженно посмотрела на своего неожиданного спасителя.
— Нормально, — буркнула она и хотела было тоже сделать ноги, но парень остановил.
— Подожди! Я знаю Мелиссу — мелкая, злопамятная болонка. Они тебя сейчас подкараулят за ближайшим углом.
Эмили снова шмыгнула носом и мрачно уставилась в землю:
— Угу, но мне все равно надо домой.
— О том и речь. Подожди, я нормально пришвартую лодку и провожу тебя.
Она беспомощно оглядывалась по сторонам, пока ее новый знакомый затаскивал лодку на берег. Разумнее всего было удрать, мало ли, что взбредет в голову этому парню? Сдаст еще преподавателям, конечно же, из лучших побуждений, и все, пиши-пропало.
«С другой стороны, — подумала вдруг Эмили, — пускай сдает. Вдруг меня отправят домой, к Артуру?»
— Пойдем, я закончил. Меня зовут Патрик. А тебя?
— Эмили.
У Патрика был широкий шаг и широкая улыбка. И к первому, и ко второму пришлось подстраиваться.
— Ты зачем ходишь на пирс каждый день? — с показной строгостью спросил он. Эмили интуитивно поняла, что играть роль старшего товарища ему не впервой.
— Да так… — неопределенно ответила Эмили и демонстративно пожала плечами. — Нравится…
— Море любишь? — подмигнул Патрик. Глаза у него были красивые, сапфирового цвета.
«Почти как у Артура».
— Нет, — честно ответила она и надулась. — Ненавижу море.
Ее защитник рассмеялся.
— Не может такого быть!
— Почему? — удивилась Эмили. — Ты вот любишь яблоки?
— Да я как-то к ним равнодушен. — Патрик выглядел удивленным. — А при чем здесь это?
— А я люблю! — победно проговорила она и резюмировала. — Кто-то любит яблоки, кто-то — море…
Патрик оглушительно расхохотался. Эмили настороженно поглядывала на него, в любой момент готовая, как испуганный воробушек, рвануть подальше от этого подозрительно дружелюбного типа.