Заставлю тебя полюбить
Шрифт:
Я отвернулась, не желая смотреть ему в лицо.
Ненавижу их всех.
Они отнимут у меня детей. Я знала это наперед, когда просилась к Эмину в Волгоград.
— Послушай меня. У Полины с Рустамом тоже было несладко. О том, что Полина стала женой, она узнала не сразу. Диану дважды пытались выдать замуж насильно, и только Эмину это удалось. Не ты первая и не ты последняя вступаешь в брак не по собственному желанию, дорогая.
— Уходите, — попросила вежливо.
Рядом раздался тяжелый вздох. От меня ждали согласия, пусть и недобровольного.
—
— Я не хочу вас слышать. Уходите.
Басманов-старший поднялся с кресла. Еще один тяжелый, пугающий вздох служил мне напоминанием, что долго терпеть он не намерен.
— Я уйду. Однако если ты не склонишь голову, как все женщины до тебя, детей ты не увидишь, — жестко отчеканил мужчина.
Я резко обернулась, крикнув в его спину:
— Я буду бороться, слышите?!
— Ты так и не поняла, девочка? — Эльдар обернулся и опасно сощурился, — Давид тебе не поможет. Давид и дети, которых ты от него родила — это все моя династия. Твои дети — принадлежат мне. Хочешь стать им матерью, выйдешь замуж. Кстати, за них тебе спасибо. Благодаря им ты еще жива. Чудные мальчик и девочка.
— Я вас ненавижу.
Процедила.
Тихо.
Сквозь зубы.
— Ненавидь молча. В белом платье. С фальшивой улыбкой. Договорились или нет?
Я быстро вытерла слезы и отвернулась. Не позволю увидеть им свою слабость.
Я думала, Эльдар ушел. Пять минут подходили к концу, но кто остановит главу династии? Давид многим ему обязан, уж точно не он.
— Хорошо, — вдруг сказал Эльдар, — давай заключим сделку, Жасмин. Через некоторое время после официальной свадьбы я помогу тебе развестись. Мне самому не прельщает мысль пустить в свой дом девушку, которая ненавидит моего сына. Проблем у меня хватает.
— Через некоторое время?
— Мне нужно полгода для формальности. Чтобы общественность успокоилась. Чтобы все тихо и мирно. Сейчас мы договорились?
Я кивнула.
Выбора они мне не оставили. Оба. А уж полгода в качестве собственности Басмановых я переживу. Главное, что у меня не отберут детей и, наконец, позволят их увидеть.
— Есть еще условие, — сказал Эльдар тихо и подошел.
— Говорите.
— Давид не должен знать о нашей сделке. Все сделаем быстро. Он будет в ярости, но я попробую сдержать его пыл.
Эльдар развернулся на пятках. Только что мы заключили сделку, выгодную нам обоим. Эльдар сказал, что я смогу видеть детей и после развода только с условием, что жить мы будем в его особняке.
Как же все запутанно — совсем не так, как я мечтала все эти месяцы. От семьи Басмановых мне теперь век не отделаться.
— Мы поговорили, — донеслось из коридора.
Эльдар прикрыл за собой дверь. Неплотно — так, что я все слышала.
— Я говорил с лечащим врачом, завтра ее выпишут.
— Хорошо.
— Перевези ее вещи в наш особняк. Свадьбу организуем в начале сентября,
— Что это значит?
— Согласие есть, — объявил Эльдар, — через две недели возьмешь ее в жены. А пока детям нужна мать, отведи ее к моим внукам. Чтобы не передумала соглашаться.
Глава 27
Давид приезжает следующим утром. Еще из окна своей палаты я вижу, как резко тормозит его автомобиль. Он всегда вел машину агрессивно, но сейчас он буквально ворвался на территорию учреждения.
Хлопнул дверью, направился ко входу.
Я отсчитывала минуты до этой встречи.
Вещи были давно собраны, рекомендации даны врачом. Меня отпустили сегодня. Осталось увидеть малышей и прижать их к груди. У меня не было возможности сделать это раньше.
Дверь за спиной резко открылась.
— Давид?
Я обернулась. Лицо у него было более чем взволнованным.
— Ты готова? — уточнил он.
Я кивнула. Давид взял мою сумку с вещами и позвал за собой.
— Идем, моя девочка.
Моя девочка…
Интересно, где сейчас Маша? Пока мы шли в неизвестном мне направлении, я вспомнила о ней. Я ведь даже не попрощалась с этой девушкой. Давид говорил, что она спасла мне жизнь. Как именно — я не знала, но мне хотелось поблагодарить ее.
— Сюда, к лестнице, — велел Давид.
Я повернула за ним.
Руки задрожали, окутанные волнением. Чем ближе мы подходили к детскому отделению, тем быстрее билось мое сердце в предвкушении. Мне нельзя было нервничать, знаю, вот я и пыталась занять себя разными мыслями: о Маше, о скором браке с нелюбимым мужчиной…
Этажом ниже, в детском отделении плач был повсюду. Я так не привыкла к этому, что не знала, куда мне смотреть и что думать. Если бы не спина Давида, за которой я неизменно шла, я бы точно потерялась.
Давид резко обернулся — словно почувствовал мое состояние. Я пригляделась к нему и встретила такой же растерянный взгляд. Он тоже блуждал в своих мыслях.
— Ты как? — спросил внезапно.
И взял меня за руку.
Крепко так.
Обхватив мою ладонь своей сильной рукой, он повел меня дальше. Через несколько минут мы подошли к заветной двери. Детский бокс.
— Заходи, как будешь готова, — глухо выдавил Давид.
— Мне кажется, я никогда не буду готова…
Я подняла взгляд, пытаясь прочитать его мысли.
Нет.
Там звенящая тишина и жесткая сосредоточенность. Я не знала, о чем думает Давид, а так хотела.
Рад ли он, что стал отцом?
Как бы сильно я не хотела отрицать очевидное, но я подарила ему детей. И навеки привязала себя к нему.
— Я тоже думал, что не готов, — глухой ответ.
Тем не менее Давид первым толкнул дверь. Его сильная ладонь уперлась в мои лопатки и легонько подтолкнула внутрь. Здесь было тихо. Я сразу поняла, что дети спали, а я так хотела их услышать.