Затемнение
Шрифт:
– Вы нас преследовали.
– Я офицер полиции. Преследовать подозрительных людей входит в мои обязанности. Особенно иностранцев.
– Произошло недоразумение. Конечно же вы способны понять.
Он с вызовом посмотрел на нее.
– Кто вы?
Марго надеялась, что на ее лице отразилось недоумение.
– У вас мой паспорт.
Инспектор
– Кто вы?
Медленно и раздельно. Слова отдались в мозгу, как плохая шутка, и Марго сразу перешла к концовке анекдота.
– Понятия не имею.
Лицо Петали застыло.
– Вы бывали в испанской тюрьме, сеньорита? Нападение на офицера полиции мы так запросто не прощаем.
Она распознала угрозу.
– Вы пытаетесь меня запугать?
– Думаю, вы не из тех, кто интересуется старыми книгами. Разве что сжечь их дотла. – Он гневно сверлил ее темными глазами, и Марго мгновенно поняла, что Амалио их всех продал. – А еще меньше нас восхищают наркодилеры.
Она отпрянула.
– Наркотики?
Быстро перебрала в уме вероятности. Не преследовали ли ее наркоторговцы? Кто-то выдал их полиции? Типы, напавшие на Джейка, угрожали местью. Не она ли сдала их правоохранителям?
Или сдали ее? А пожар на Калье-Хитана как результат того, что ситуация вырвалась из-под контроля?
Может, она входила в команду химической лаборатории, и дом взлетел на воздух, когда они пытались произвести что-то смертоносное? Метамфетамин, чистый героин или кокаин для местного распространения? Здесь недалеко Марокко. Она читала где-то, что Марокко – крупнейший в Европе поставщик гашиша.
А если все дело в наркотиках, то причем тут женщина с детьми? Члены семьи какого-то наркоторговца?
– Вас видели у дома на Калье-Хитана, - заявил Петали. – Мой свидетель говорит, что не только сегодня. Вы были там несколько месяцев назад.
– А если и была?
Она мысленно складывала кусочки головоломки. Крики, что слышала. Запах дыма.
Сердце понеслось в бешеном темпе, и Марго схватилась за ручки кресла, чтобы не начать биться о стены. Боже, что произошло? И какая ее роль в этом?
Петали быстро окинул взглядом комнату, наклонился и понизил голос. У Марго возникло ощущение, что вовсе не для ее блага.
– Вы скажете мне, что там было, правду, а не то mierda (дерьмо – исп.), которым меня пичкали, а я прикину, как отозвать denuncia, жалобу.
Марго облизала губы. Как она могла рассказать ему правду, если ей самой та была не известна?
– Послушайте, вы упомянули что-то насчет наркотиков. То, что случилось в том доме, имело к ним
– Вы мне скажите.
Боже, ей хотелось завыть. Но она обуздала гнев. По правде говоря, она стремилась узнать все не меньше, чем инспектор.
Нет, это ложь, призналась она себе. Она не хотела ничего знать, она хотела вернуться домой и забыть о Калье-Хитана и том, что там произошло.
Марго сжала кулаки, вонзив ногти в ладони. Что-то таилось в ее голове, какое-то ужасное воспоминание, и оно не позволит ей забыть. Возможно, если бы они с Петали работали вместе, объединили информацию…
Марго вздохнула, приняв решение.
– Послушайте, я расскажу все. Ваше дело верить или нет, но скажу, что мне известно. Однако вам придется освободить моего друга.
– Сначала дайте что-нибудь.
Она прикинула в уме. Какая часть информации помогла бы вызволить Джейка?
– Два дня назад, около Вашингтона, четверо мужчин, похожие на выходцев с Ближнего Востока, искали меня. Нашли Джейка.
Петали тут же заинтересовался.
– Могли они быть турками?
– Выпустите Джейка - и будет вам остальное.
Быстрый кивок и беглый приказ на испанском. Петали открыл ящик стола и вытащил папку. Потом расковал Марго и провел ее в комнату для допроса. Несколько минут спустя ввели Уайза.
Выглядел он помятым и усталым, но новых синяков на лице не появилось.
– Ты в порядке? – спросила она его.
Он кивнул.
– А ты?
– Прекрасно.
– Хватит!
– Петали подвинул Джейку стул.
– Sientate. – Другой предложил Марго. – Итак, кто вы?
Марго набрала воздуха.
– Я не знаю. И это правда.
И посвятила инспектора во все, что произошло, и по ходу рассказа он становился все более спокойным. Когда она закончила, в комнате повисла тишина.
– Это…- Казалось, Петали пытается подобрать слово по-английски, - …asombroso (потрясающе – исп.), – наконец произнес он, словно только испанский мог передать его изумление.
– Я не лгу.
– Я ведь ром… gitano, цыган. В моем народе всегда говорят: «Лжи легче поверить, чем правде». – На его тонких губах мелькнула мимолетная улыбка. – Не думаю, что здесь тот случай.
– Послушайте, и я не верил, - вмешался Джейк. – Поначалу. Но парни, испробовавшие на мне цепь, на самом деле существуют. А еще те два подонка, которые чуть не застрелили ее.
– Ближневосточные граждане. Вы слышали, как они говорят?