Затемнение
Шрифт:
Он подумал о Марго. Она явно боится обнаружить, что же там случилось в сгоревшем доме. Но еще она решительно настроена разведать, что там произошло. Зубов у нее в избытке.
– А что она?
– Матушка-то? – Джейк вздохнул. – Нет, она была верна себе: ей бы что полегче. Она хотела глотать вещи целиком. Мягкие вещи, которые легко разжевать. Белый хлеб. Когда убили отца, она увезла меня в свой родной город. Оживленное местечко под названием Дьюи, штат Индиана.
–
– Больше похоже на вопль. Я не смог достаточно быстро удрать.
– Так вот откуда это все взялось, - Марго обвела рукой вокруг, имея в виду ситуацию, - на самом деле.
– Это в генах.
– А твой отец. Его убили?
– Бомба в посольстве – Бейрут, восемьдесят шестой.
– Короткая зарисовка всей истории.
Она молча оценила рассказ.
– Так вот какие семейные связи с Фрэнком.
Джейк кивнул.
– Ты не любишь говорить об этом.
Он пожал плечами, недовольный, что по нему все видно.
– Да нечего говорить. Мы не знаем, кто это сделал. Ничего определенного. Недостаточно, чтобы осудить и наказать.
– А ты всегда наказываешь, Джейк?
Он посмотрел на нее.
– Ради справедливости.
Марго вцепилась зубами в хлеб.
– Должно быть, здорово иметь воспоминания. Даже паршивые.
Вернувшись в машину, они стали ждать восхода луны и сидели, дремля, долгие часы. Когда тьма достигла пика, вернулись к госпиталю, припарковались снаружи и прокрались через ворота по длинной подъездной дороге.
Место было темное и тихое, неясные громадные формы вырисовывались в ночи. Прижимаясь к стенам, напарники обогнули здание и нашли нужную комнату. За несколько минут Марго вырезала небольшую дырку в окне, просунула руку и открыла старый шпингалет. Толкнула створку ровно настолько, чтобы пролезть ей и Джейку.
Там они замешкались, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги. Но единственный шум производил аппарат, фиксирующий электрокардиограмму.
Марго тихо пошла к кровати, лавируя между капельницей и другим медицинским оборудованием. В палате пахло мазями, гноем и дезинфицирующим средством. Лицо пациента закрывал толстый слой бинтов, но глаза и рот были свободны. Она рассматривала то немногое, что можно было видеть, сердце так тяжело билось, что чуть не выпрыгивало из груди. Очевидно, что это мужчина, но она его не узнавала.
Когда она наклонилась, он открыл глаза. Они таращились друг на друга,
Он открыл рот, и оттуда прозвучало хрипло и с шелестом одно-единственное слово:
– Скотт.
Сердце ее замерло. Она лишилась дара речи.
Рядом нарисовался Джейк.
– Кто вы?
Тихий и настойчивый вопрос.
Заключенные в рамку бинтов, полные боли глаза задвигались, перебегая с Джейка на Марго. Веки тяжело опустились. На секунду почудилось - он заснул под действием морфия, и она надеялась, что так и есть.
Потом, с виду с большим усилием, он снова открыл глаза. Облизал губы. Заговорил.
– Ричард Кэмс.
Словно прокаркал имя. Ей оно было незнакомо, но, кажется, Джейк удивился.
– Дик Кэмс? – Он отступил, повернувшись к Марго. – Я знал Дика Кэмса. Работал с ним по одному делу.
– Балканы, - прошептал человек на кровати.
Джейк коротко вдохнул и развернулся. Наклонился над пациентом.
– Ходили слухи, что Дик Кэмс стал работать на Билла Коннелли. ООП.
Человек ничего не говорил, только пристально смотрел в глаза Джейку.
Марго тоже молчала. Неожиданно перед ней встал мрачный опасный мир, о котором упоминал почти с самого начала Джейк.
– Бог мой, - сказал Джейк. – Сколько ты уже здесь?
Легкое движение головой, вызвавшее у раненого стон.
– Не знаю.
– Кто-нибудь выходил на контакт?
– Испанская полиция.
– Американцы?
– Вы… первые. – Глаза наполнились слезами, и он закрыл их, словно стыдясь. Марго ощутила приступ сочувствия, и Джейк, должно быть, переживал то же самое.
– Ладно, - быстро сказал он. – Мы вытащим тебя отсюда. Но нам нужно понять, что случилось. Ты знаешь Марго?
Кэмс, казалось, колеблется, сбитый с толку, и волна жалости и понимания потрясла Марго. Если он считает, что они пришли его спасать, почему же они не в курсе, что случилось с ним? Он смотрел на Марго и ждал подтверждения. Действовал какой-то глубоко засевший инстинкт подчинения авторитету или соблюдения субординации. Она не помнила этого человека, испытывала ужас от того, что он мог бы поведать, однако спокойно кивнула.
– Все хорошо, Дик. Расскажи ему все, что можешь.