Завет лихого пацана
Шрифт:
Фартовый никогда не относил себя к знатокам оружия, но сразу же прекрасно понял, что, несмотря на свои малые размеры, пушка эта серьезная, способная доставить его организму немалый урон. А если учесть еще и возраст Георгия Георгиевича, то последствия могут быть самыми неблагоприятными.
Его охрана находилась за дверьми, а потому не было возможности даже подать им знак. Самое разумное в его положении, так это изобразить оскорбленное самолюбие и с бравым видом идти за «официантами».
За те две сотни шагов, которые он прошел от стола до припаркованного к запасному входу джипу, он не встретил ни одного
В свое время он проявил мудрость, заколотив в гроб с десяток самых несговорчивых, так что правил своей империей безраздельно, опасаться было некого. А потому его охрана имела скорее декоративный характер.
Каким-то странным образом вокруг ресторана тоже не оказалось никого из тех, кому можно было бы подать знак. А ведь в обычное время вокруг пасется целое полчище «быков», готовых исполнить любой его наказ. Порой приходилось продираться через эти полчища, будто через густой лес, а тут никого!
Как будто все повымерли.
— Вы меня убивать ведете? — спросил Батяня и, увидев ироничные ухмылки сопровождающих, понял нелепость своего вопроса.
Если бы его действительно хотели замочить, то сделали бы это в зале еще несколько минут назад, а потом ушли бы неузнанными через черный ход.
Уже садясь в машину, Батяня понял, что его повязала контора! Почерк их, один в один. Взяли изящно, тонко, менты так работать не способны. Фартовый испытал самое настоящее облегчение, понимая, что в ближайшие двадцать четыре часа он не умрет.
— А браслетики защелкивать не будете? — поинтересовался он с сарказмом.
— А ты и так никуда от нас не денешься, — весело заметил скуластый парень, плюхнувшись рядом с ним.
Другой, такой же могучий, устроился с другой стороны, крепко тиснув Фартового сильным плечом. Георгий Георгиевич невольно крякнул.
Фартовый рассчитывал, что его отвезут в областное управление, где обычно проводились допросы, но был очень разочарован, когда машина, минут сорок поплутав по улицам, заехала в какой-то тихий двор на окраине города.
— Куда вы меня привезли? — В этот момент его охватила самая настоящая паника. Было досадно, что он ошибся в своих расчетах.
Машина остановилась.
— А голосок-то у тебя дрогнул, — удовлетворенно отметил широкоскулый. — Вытряхивайся. Не до разговоров.
Во дворе никого, только старый облезлый кот. Животинка потерлась провалившимся боком о ствол могучей липы и, тонко мяукнув, двинулась по своим делам.
Вошли в подъезд. Вполне мирная картина, исписанные стены, по углам, как обычно, мусор. Фартового никто не держал за руки, злобно не толкал в спину. Со стороны могло показаться, что все трое тесно связаны между собой узами крепкой дружбы. Подъездный холод остудил лицо, перебрался на шею и колючими неприятными мурашками пробежался по спине. Они поднялись на
Широкогрудый, протолкнув Батяню в дверь, вошел следом, третьим, коротко оглянувшись, шагнул за порог скуластый. Коридор был тесноват, с тусклым освещением и напоминал продолжение подъезда. Хозяйского глаза никакого, потолок потемнел, пол обшарпан. Троицу встречал мрачный коренастый мужик с мускулистыми руками. Подозрительно глянув на вошедшего старика, он уже через секунду охладел к его персоне, понимая, что тот ничуть не опасен.
Прошли в комнату. Вполне сносно. Ковров нет, но линолеум новый. За небольшим квадратным столом сидел моложавый мужчина, с располагающей внешностью. Глаза веселые, во взгляде ничего злодейского.
— Что же это вы остановились, Георгий Георгиевич? — с любезной улыбкой поинтересовался незнакомец.
Кашлянув в кулак, Фартовый прошел в комнату. Обернулся — никого. Сопровождающие повернули в кухню, а вот коренастый по-прежнему нес вахту в прихожей.
Фартовый сел на свободный стул, стоящий у стола, и сказал с выраженной ехидцей:
— Узнаю родную контору.
— Это почему же?
— По обхождению. В ментовке такого не встретишь, там по имени и отчеству не привечают.
— А как же? — с заметным интересом спросил его моложавый собеседник.
— За шкирку схватят и мордой об стол. И после каждого удара будут спрашивать: «Чьих рук дело, козел!»
— Не сладко, — посочувствовал мужчина. — Для начала хочу представиться. Я действительно возглавляю в регионе службу ФСБ, генерал-майор Виктор Ларионович Яковлев.
— Приходилось слышать, — в глазах Фартового плеснулся интерес. — И к чему понадобился весь этот концерт?
— А вот к чему. Мне бы не хотелось вас пугать, но в данный момент вас как бы уже нет. Завтра через свою агентурную сеть мы пустим слушок, что вас захватила группа Меченого, у которого к вам давний личный счет.
Фартовый старался держаться спокойно, но почувствовал, как брови подвели и вопреки его желанию стали сходиться у переносицы. Странно, что он упустил в своих расчетах группу Меченого. В прежние времена они мирно сосуществовали и даже были в хороших отношениях, но однажды не поделили изумрудную копь, располагавшуюся на границах сфер влияния каждого. По праву старшего Фартовый отодвинул своего молодого коллегу от этого прибыльного промысла, а когда тот, выразив неудовольствие, расстрелял артельщиков, находившихся под «крышей» Фартового, наказал Меченому более не попадаться ему, если не хочет, чтобы его собирали по кускам.
Угрозу Меченый помнил и заметно присмирел, хотя понемногу подгаживал, обирая хитников, забравшихся на его территорию. Но большой опасности он не представлял, и Фартовый за давностью времени позабыл о прежних разногласиях. Возможно, что он и не вспомнил бы о них, если бы не этот молодцеватый генерал-майор. Выходит, что его никогда не теряли из вида, наблюдали за каждым шагом и были в курсе даже самых маленьких проблем.
— И что с того?
Яковлев пожал плечами:
— Действительно, что с того? Подумаешь, мелочь, вас просто не стало! Мы можем, например, разрубить вас на куски и скормить рыбам, — равнодушно сообщил Яковлев.