Зависимая
Шрифт:
Боль. Разве могут слова причинить столько боли? Въедливая, слепая боль, словно от удара острого ножа, расползалась по ее телу, парализовав душу. Вот так просто в один миг он отрекся от нее. Выкинул, словно ее и не было в его жизни. Обычная шлюха, которую можно бросить сразу, как надоест или сунет свой нос, куда не следует. А им так же больно? Этим девушкам, которым все равно, под кого ложиться, лишь бы денег платил больше. Чувствуют ли они хоть долю того, что сейчас чувствовала она? Как будто внутри все умирало, сжигалось в огне, выжигая в крови его имя, которое теперь будет постоянным напоминанием об этой боли.
Она
Забившись в истерике, девушка молила выслушать ее, но деревянная дверь словно была звуконепроницаемой, или же таким было его сердце, ведь казалось, ни одна стена не в силах удержать этот полный отчаяния крик. К ней подошел Даян, но она поняла это лишь по звуку, потому что так и не могла себя заставить оторвать взгляд от двери. Он взял ее за руку, пытаясь потянуть вверх, но Алекс вырвалась. Ее агрессия напоминала ему реакцию израненной кошки. Хрупкой, потерянной, почти сломленной, но не утратившей своей жизненной силы.
– Девил!
– закричала Алекс, наконец окончательно поняв, что потеряла его.
Даян резко прижал ее к себе, и она позволила слезам вырваться наружу. Скоро его рубашка стала мокрой, но это не заботило его. Мужчина поднял ее на руки и понес на улицу, к своей машине, припаркованной возле дома. Аккуратно опустив ее на переднее сиденье, он захлопнул дверь и, обойдя автомобиль, занял место водителя.
Она прислонилась лбом к стеклу, но не видела дороги из-за слез. Ей было все равно, куда они едут, что ее там ждет. Дома, деревья сливались перед ней от скорости и слез. Алекс просто не могла поверить, что все вот так закончилось. Разве мог один простой поступок резко изменить все? Еще утром она чувствовала его тело рядом, его тепло согревало ее. Сейчас же перед взором стоял его непроницаемый взгляд и жгучий холод. 'Теперь ты свободна', - со злорадством сказал внутренний голос, вкручивая эти слова в сердце, словно надавливая на острие ножа, которое проткнуло ее. Чувствовала ли она эту свободу? Нет, и больше никогда не почувствует. Потому что даже кровоточащее сердце принадлежало Девилу. Все в ней принадлежало ему, ее Дьяволу.
Боже, от этой зависимости невозможно избавиться. Ни что на нее не влияло: ни его пощечина, ни его жгучие слова, даже выгнав ее из дома, он не избавил ее от себя. Он - ее наркотик, который пропитался в каждую клеточку ее тела, забрался в душу и сердце, проник в мысли. Глупо, так глупо было пытаться избавиться от того, что уже стало ее частью, ее сущностью. Закрывшись в себе, она не обратила внимание на квартиру, в которую привел ее Даян. Шаги давались ей рефлекторно, а рука мужчины на ее локте поддерживала, не давая упасть. Как только ее тело ощутило под собой мягкость дивана, она сжалась, свернувшись на нем калачиком.
Даян присел возле нее на корточки, смотря на сломленного Ангела. Его рука убрала упавшую ей на лицо прядь волос, пальцы стерли скатившуюся слезу.
– Тссс, хватит плакать. Ты же не такая слабая, - уверенно проговорил
– Зачем я тебе?
– хрипло спросила Алекс, словно ее не так уж и заботил ответ на этот вопрос.
Он громко рассмеялся, и этот смех даже затронул его глаза, чего раньше не было. Снова погладив ее по волосам, пропуская белокурую прядь между своими грубыми пальцами, мужчина с явным вызовом спросил:
– А если я хочу тебя для своего удовлетворения, хочу наслаждаться твоим телом? Что ты будешь делать? Драться? Или добровольно отдашься мне, раз Дьявол от тебя отказался?
– Мне все равно, - тихо ответила она. В ее голосе не было ни одной эмоции. Лишь глухой звук.
– Глупый Ангел. Ну зачем тебе было лезь в мужские игры? Одним поступком ты смогла задеть его единственное больное место.
– Разве у Дьявола есть оно?
– Оно есть у всех. У Дьявола, у его всадников, у тебя. Мы остаемся людьми, даже если поступаем жестоко и бесчеловечно. Не забудь об этом на будущее.
– И как же ты узнал о слабом месте Дьявола?
– спросила Алекс, продолжая лежать, не двигаясь, не реагируя на его ласку.
– Я слишком долго был рядом с ним. Дольше Уолтера. Поэтому нам проще других понимать его. А тебя читать легче всего. Ты просто как открытая книга.
– И какое же слабое место у меня?
– Девил, конечно. И страх снова потерять близкого человека.
– Все время забываю, что у вас есть мое досье, - устало выдохнула она. Ласка Даяна успокаивала, но было странно, что она ни капли не боялась, что эта ласка перерастет во что-то больше.
Алекс задрожала. Нервное истощение брало свое. Он поднялся и взял плед с кресла, укрыв им ее. Такой простой жест, но сказал ей о многом. Даян был словно старший брат, познавший мудрость, но не делился ею, желая, чтобы она сама научилась на своих ошибках.
– Он никогда не был вспыльчивым и безрассудным, но впервые просчитался. Я забрал тебя, потому что знаю, что он придет за тобой. Просто по-другому уже не сможет. И лучше, если он будет знать, где тебя искать.
– Ты ошибаешься, - с болью в голосе сказала она, запрещая себе надеяться.
– Посмотрим. Но пока ты останешься здесь. В тепле и безопасности. И без моего ведома квартиру не покидай.
Алекс лишь смогла прикрыть глаза в знак согласия. Она так устала. Слишком много чувств, мыслей, переживаний. Голову сдавило тупая боль, и она понимала, что ее нервы просто не выдержат. Ей нужна была эта спасительная темнота. Хотелось заснуть и отдаться ей.
– Поспи, я приеду позже. Привезу твои вещи и еду.
Его голос доносился к ней издали, и она прикрыла глаза, уже не стараясь осмыслить их. Хлопок двери был последним, что она услышала.
Глава 21
Ломка
Говорят, время лечит, но я не думаю, что эту боль можно излечить. Я стала жить по инерции. Днем на меня находила апатия ко всему. Я мало ела, просто не хотелось, и почти все время спала, потому что с приходом ночи у меня начиналась ломка по тебе, и я рыдала в подушку, сжимая ее в своих руках. Мысли в моей голове то и дело рисовали тебя с другой женщиной, представляя, как ты ласкаешь ее тело. Я растворилась в пучине отчаяния и готова была на все, лишь хоть мельком увидеть тебя снова.