Зависимы сейчас
Шрифт:
— Остановись на секунду.
— Я не буду разворачиваться.
— Просто остановись.
Я въезжаю на заправку и паркую машину у насоса. Я поворачиваюсь лицом к Райку, и моя грудь вздымается от сочувствия в его глазах. Он собирается сбросить на меня бомбу, но он знает, что я могу это выдержать.
— Никто тебе этого не скажет, — говорит Райк. — Все говорят это за твоей спиной, но ты услышишь это от меня, прямо сейчас.
Я долго смотрю на него, уже слыша его слова, прежде чем он их произнесет. Мне кажется, я знаю. Я всегда
— Наш отец жестоко обращается с тобой, — говорит Райк, его глаза краснеют. — Он словесно оскорбляет тебя, и он испортил тебе психику.
Я даю себе время осмыслить это, но я настолько оцепенел от ответа, что просто киваю.
— Да, я знаю.
Райк тоже кивает несколько раз, наблюдая за мной, пытаясь оценить мое психическое состояние. А может, он заново переживает тот факт, что он был старшим братом, тем, кому достался лучший вариант из двух действительно дерьмовых, что ему не пришлось быть воспитанным Джонатаном, не пришлось выдерживать натиск Повзрослей уже блядь! Я не для того тебя растил, чтобы ты был таким идиотом! Почему ты плачешь? Прекрати. Блядь. Плакать.
— Не вини себя за это, — говорю я Райку. Я ничего не чувствую. Я должен так же сидеть с красными глазами, как он, но я просто не могу быть таким. — Я знаю, что я делаю.
— Да, — говорит Райк, снова кивая, но он еще больше расстроен, чем раньше. — Тот факт, что ты веришь, что у тебя могут быть с ним настоящие отношения, так чертовски меня пугает, Ло. Это то, что убивает меня. И именно поэтому я не хочу идти туда и смотреть, как он пытается эмоционально манипулировать тобой.
Я разрываю его взгляд и смотрю на руль.
— Я не прошу тебя ехать со мной, — мой голос резкий, но значительно низкий. — Я могу высадить тебя у твоего дома.
Мы снова сидим в неловком молчании. Может быть, минут пять, мы оба просто думаем.
А потом Райк говорит: — Если я поеду с тобой, думаешь, он будет с тобой мягче?
— Это вообще вопрос?
Райк кивает.
— Хорошо. Поехали.
— Ты уверен?
Он бы сделал это? Он мог бы провести целый час или два с нашим отцом только для того, чтобы словесные нападки были перенаправлены в его сторону?
— Да. Я уверен.
Я не знаю, что я чувствую. Мои легкие словно вырываются из груди, и я знаю, какое слово я хочу сказать. Я знаю, какое слово я не могу сказать.
Спасибо.
В этот момент я действительно чувствую, что у меня есть брат. Который, возможно, слишком хорош для меня.
54. Лорен Хэйл
.
— Ты не пьешь?
Мой отец зациклился на этом одном факте о Райке. Вентиляторы над головой циркулируют прохладный воздух на террасе, а я сижу между Райком и отцом, словно я человек, собирающийся судить армрестлинг.
— Со школы — нет, — говорит Райк. — Я перестарался.
Он не упоминает,
— И поэтому ты ввел Лорена в заблуждение, что он алкоголик — потому что ты не смог справиться со спиртным?
Мышцы на челюсти Райка дёргаются.
— Ближе к делу, Джонатан. Кто утечка?
Мой отец откидывается на спинку железного стула, обхватив свой стакан с виски.
— Я перейду к делу, когда мне захочется. Может, сначала я хочу пообедать со своими двумя сыновьями, — он нажимает кнопку на своем телефоне. — Картер, приготовь для нас три бургера.
— Какие-нибудь предпочтения, мистер Хэйл?
— Как обычно.
— Сейчас всё будет, — линия щелкает.
— Я не твой сын, — говорит Райк, хотя иногда он называет Джонатана своим отцом, когда пытается что-то сказать. Например, как в машине. — Моя мать взяла надо мной полную опеку, если ты забыл.
— Сколько тебе лет? — насмешливо спрашивает мой отец. — О, подожди, тебе двадцать два. В глазах американской судебной системы ты уже взрослый. И как взрослый, ты не собственность своей матери, как тот Ferrari в её гараже, который она купила на мои гребаные деньги.
Райк в волнении потирает челюсть и оглядывает внутренний дворик, словно пытаясь найти повод уйти, но потом его взгляд переходит на меня, и он прекращает поиски выхода.
Мы не можем уйти, пока не узнаем, кто слил информацию. И если для этого придется есть бургер с дьяволом, то так тому и быть.
Мой отец отставляет свой скотч и сосредотачивается на мне.
— Ты уже познакомился со своей матерью?
Твою мать. Я чувствую, как в воздухе разливается смятение и жар Райка.
— Ещё нет, я вообще-то ждал, пока Лили... адаптируется.
— Ты собираешься встретиться со своей матерью? — обвиняюще спрашивает Райк.
Мой отец не вмешивается, что означает, что ему интересно узнать о наших отношениях, интересно, насколько близкими мы стали за последние месяцы.
— Да, — говорю я.
Райк качает головой.
— Как давно у тебя есть её имя? Как ты её нашел? — и тут осознание появляется на его лице, он смотрит между мной и нашим отцом. — Вы двое общались всё это время... — но его ненависть теперь перенаправлена на Джонатана. — Ты не можешь оставить его в покое хотя бы на минуту?
— Он хотел узнать, кто его мать. Не тебе и не мне решать за него, — он небрежно потягивает свой скотч, еще больше разжигая Райка.
— Меня не это волнует. Меня волнует, что ты использовал эту информацию, чтобы притянуть его обратно. Меня волнует, что ты подталкиваешь его к выпивке.
— Райк... — начинаю я и тут же останавливаюсь, не желая защищать своего отца. Не сейчас. — Я собирался сказать тебе, что начал с ним разговаривать.
— Когда? Когда я нашёл бы тебя в больнице с кровотечением из желудка, потому что ты выпил?