Здесь вам не причинят никакого вреда
Шрифт:
– Как-нибудь! Потом придумаем. Покажи-ка мордашку, – Ирэн кончиками пальцев повертела лицо Мари направо-налево-вверх-вниз и осталась довольна. – Ну вот, другое дело! Теперь можно и за стол. Я уже все накрыла. Ты Дину не видела? Потерялась куда-то.
Дина нашлась там, где, по ее мнению, и должна находиться кошка в торжественных случаях – на праздничном столе, между вазой с виноградом и блюдом с тортиком.
Последовало короткое, но насыщенное разбирательство по поводу места, которое должны занимать хвостатые тунеядки в приличном доме. В итоге Дина
– Закрой глаза, – скомандовала Ирэн, – не подглядывай. И ты, Динка, не подглядывай!
Мари даже закрыла лицо руками. Ее всегда забавляло, как серьезно сестрица относится к подаркам и сюрпризам. Раздалось копошение, треск разрываемой бумаги, потом до Мари донесся аромат – тонкий и звонкий.
– Теперь можно! – сказала Ирэн.
Мари убрала руки. На столе стоял изящный хрустальный флакон с бледно-желтой жидкостью.
– Здорово! – искренне сказала она.
– Ура! Только честно, понравилось? Это твой запах, теперь все мужики твои. Я сначала упаковала в коробочку, а сейчас вдруг сообразила, что без коробочки гораздо шикарнее…
Мари притянула щебечущую сестричку и с чувством чмокнула. Потом взяла флакончик и осторожно вытянула пробку. Аромат вырвался на волю. Мари зажмурилась. Дина, которая успела занять стул хозяйки, чихнула.
– Это не туалетная вода, – продолжала трещать Ирэн, – а настоящие духи. Их нужно брать по чуть-чуть. Сюда, сюда, сюда и везде. Запах несколько дней держится, если не мыться.
– Если не мыться, – сказала Мари, – то запах чем дальше, тем крепче.
– Фу! Нахваталась казарменных шуточек. Надушись немедленно! И открывай шампанское, ты же знаешь, я стрельбы пробками боюсь.
Какая там стрельба! Шампанское оказалось таким дорогим, а сестричка так его заморозила, что Мари со всей ее специальной подготовкой пришлось попыхтеть, чтобы выдернуть пробку – настоящую, корковую – из запотевшего горлышка.
Французский брют, благородно шипящий и пускающий щекочущие нос пузырьки, фамильные, позеленевшей бронзы канделябры со свечами, пламя которых тоже отливало зеленоватым, раскрасневшаяся от удовольствия Ирэн, наполняющая комнату рассказами о всяких пустяках, кошка, мягкой рокочущей подушкой устроившаяся на коленях. Что еще надо девушке для полной гармонии с миром?
Ничего больше не надо. А в данном случае даже не помешало бы кое-что убрать. Гармонию портила полка над телевизором, точнее, ее содержимое. Раньше, до начала практики в подразделении 11, Мари просто пожала бы плечами, но сейчас…
– Ты чего? – Ирэн оглянулась. – Ты же мою коллекцию всегда терпеть не могла!
«А вот даже не знаю, что я ее теперь», – подумала курсантка, глядя на прямоугольники ПТО-дисков. «Кошмар на улице Вязов», «Сияние», «Психо», «Изгоняющий дьявола», «Байки из склепа», «Восставший из ада», «Ведьма из Блэр», «Пятница, 13-е», «Хэллоуин», «Крик», «Дракула», «Дети кукурузы», «Чужой», «Чужие-1», «Чужие-2», «Чужие-3», «Чужие-4», «Ночь живых мертвецов», «Рассвет живых мертвецов», другие
«Вот вам еще один коллекционер ужасов. Мы Лео в добровольные эксперты силком затащили, а тут такой специалист. Только, наверное, не стоит сестренку в эти дела втягивать».
– А ты что, – Мари бросила в рот большую желтую виноградину, – перестала их бояться?
– Ну я же не одна смотрю, – Ирэн улыбнулась, то ли о чем-то приятном вспоминая, то ли мечтая. – А вообще очень удобно. И тебе советую. Приглашаешь к себе стеснительного парня, ставишь ужастик, а когда становится страшно, прижимаешься к нему…
Сестра замолкла и с укором посмотрела на Мари. Та попыталась спрятать лицо за бокалом шампанского.
– Нет, – вздохнула Ирэн, – не разыграть нам моих мужиков. Они с первого взгляда догадаются, кто из нас я, а кто – чемпион мира по застенчивости.
Мари поспешила сменить тему, поэтому спросила то, что и хотела спросить, но минуту назад решила не спрашивать, но сейчас забыла об этом, потому что спешила.
– А в твоих ужастиках как люди находят кошмары?
– Да одинаково, в общем-то, – подумав, сказала Ирэн. – Забираются в заброшенные дома, где двадцать лет назад всех убили, заходят в проклятые деревни, лезут в погреба, колодцы, подвалы…
– Нет, я про те кошмары, которые из шкафов вылезают.
– А, как в «Бугимэне»?
– Да… наверное. Как люди ищут такие кошмары?
– Ищут? Искать кошмары? – удивилась Ирэн. – Зачем это? Никто в ужастиках не ищет кошмары. Кошмары сами тебя находят. А почему ты спрашиваешь? Ты ведь не просто так спрашиваешь! А ну, колись, чем ты занимаешься!
– Нет, – сказала Мари, глянув в вечерний полумрак за окном. – Еще бояться начнешь.
– Интересное дело! – возмутилась сестрица. – Бояться я начну! А если я буду знать, что моя сестра занимается чем-то таким страшным, что даже сказать нельзя, думаешь, буду меньше бояться?
На это Мари не нашла что возразить. Мысленно отругав себя за несдержанность, она рассказала все, что узнала с момента зачисления в подразделение 11. Опустив только совсем уж неприятные вещи вроде глотания полицейских.
Сначала Ирэн слушала с восторгом («Ваше подразделение 11 – просто „Секретные материалы“ какие-то! А вы с Георгом – как Малдер и Скалли!»), но постепенно лицо младшей сестренки приобрело несвойственную задумчивость.
– Как же так… – сказала Ирэн, когда Мари завершила рассказ. – Ужасы в самом деле существуют… Почему об этом никто не знает?!
– Дети знают. Но взрослые им не верят. А раз не верят, то и не видят.
Ирэн достала из банки оливку и катнула по столу. Оливка упала на пол, следом тут же спрыгнула Дина: началось ее любимое развлечение – охота на скользкую и подвижную, то есть условно живую еду.
– Но я-то тебе верю.
Мари сконфуженно кивнула. Дина пихнула оливку лапой и поскакала за ней под стол.
В шкафу что-то отчетливо стукнуло. Ирэн вздрогнула так, что локтем повалила бутылку, пролив на скатерть остатки шампанского.