Зелье, кот и чемодан
Шрифт:
— А-а! — радостно закивала Кая. — У вашей жены аллергия. На сиамландское яблоко… — девушка лихорадочно пыталась вспомнить, что за фрукт носил такое экзотическое название.
— Мы не клали в торт никаких яблок, — возразил стоящий рядом су-шеф, заведующий десертами. Был он щупленьким, низеньким и обычно очень веселым, насколько успела заметить Кая, но сейчас его веселость явно была не к месту, и су-шеф ее старательно прятал. — Ни симландских, ни арглийских, ни норландских. В этот торт не входит указанный фрукт.
Норр что-то сказал жене, отчего та
— Жена говорить вы класть, — скорбно перевел норр.
— Мы не клали, — уперся су-шеф.
— Класть! Класть! — взвизгнула норра, видимо, найдя краеугольный камень спора.
Норр и су-шеф одновременно открыли рты, чтобы продолжить спор: «Класть!» — «Не клали!», — но Кая воскликнула:
— Подождите! — и оба мужчины удивленно замолчали.
— Мне ясно, что произошло недопонимание, — твердо сказала девушка и обратилась к иностранцу: — Вы не могли бы показать, на какой фрукт у вашей супруги аллергия? Сам фрукт, его иллюстрацию? Может, хоть нарисуете?
Норр задумался. Полез в карман, достал оттуда другой карманный справочник — «Норландский в картинках». Мужчина полистал и уверенно ткнул в одну из страниц.
— Вот!
— Но это же апельсин! — возмущенно воскликнул су-шеф.
— Апел-син? — недоуменно протянул норр.
— Ну конечно! — ахнула Кая, с трудом припомнив урок соларского в школе. — По-соларски это и будет сиамландское яблоко. Буквальный перевод.
Норр посмотрел на жену, которая продолжала испепелять взглядом всю троицу.
— Я ошибаться, — грустно резюмировал норр и обреченно пробормотал себе под нос: — Она не простить. Ехать лечить нервы в курорт, но… — и он развел руками.
После чего извинился, и Кая с су-шефом вышли из номера, радуясь, что им не придется быть свидетелями супружеской сцены.
— Кажется, норра съедят вместо торта. Причем живьем. А торт-то с апельсиновым желе, — хихикнул су-шеф, подмигнув Кае, после чего, весело насвистывая, пошел по коридору.
Послеобеденное время омрачилось поиском пропавшего ребенка, которого искали часа полтора. Его обнаружили в тележке горничной, где малыш благополучно спрятался, чтобы покататься по этажам, да там и заснул.
Из отеля Кая выходила усталая, но получившая еще несколько похвал своего нового начальника, а посему довольная и собой, и новой работой.
Сумерки еще даже не пытались опуститься на Мост Трех Оре, когда Кая подходила к нему. В прорехе цветущей сирени, опушившей берега, золотилась гладь воды, по которой плыл давешний лодочник. Тетушка Амма рассказала Кае легенду о происхождении моста, бывшего местной достопримечательностью, в первые дни по приезде.
Рассказывалось, что однажды к стоящим на мосту торговкам яблоками подошел странный старик в черном плаще.
— У меня совсем нет денег, — сказал он одной из них, — но мне нужна целая корзинка яблок. Дело в том, что моя любимая жена заболела и сказала, что умрет, если срочно не поест яблок. Продадите ли вы мне корзинку яблок за
— За один оре я могу продать тебе одно яблоко, — проворчала торговка.
— Да будет так! — улыбнувшись, сказал старичок и купил у нее за один оре одно яблоко.
— Если нет денег для больной жены, то продай чего-нибудь, — проворчала вторая торговка, — за один оре я могу дать одно яблоко.
— Я принимаю такую цену, — склонил голову покупатель.
И лишь третья торговка улыбнулась и сказала:
— Возьмите целую корзинку за один оре, что у вас остался. Я стою тут постоянно. Если у вас появятся деньги, то придете и расплатитесь потом. Пусть эти яблоки помогут вашей жене.
— Ты хорошая девушка, — улыбнулся старичок. — Я хочу отблагодарить тебя. Этот оре не простой. Загадай самое свое заветное желание и кинь монету в реку. Оно обязательно исполнится.
Другие торговки посмеялись над забавным старичком, но девушка приняла сказку за чистую монету. Она действительно загадала желание и кинула монету в воду. А старичок тут же растаял в воздухе.
Желание девушки сбылось. Что это было за желание и что это была за монета, тетушка Амма не знала. А может, и сама легенда об этом умалчивала.
Другие торговки тоже бросили полученные оре в воду и попытались повторить фокус, но у них ничего не вышло.
А Мост Трех Оре со временем стал местом паломничества туристов и местных жителей. Монеток на дне было видимо-невидимо.
Собственно, этим обычаем и пользовались местные жители, закидывая магическую удочку в реку.
Кая заметила норра Важермана уже издали. Да и трудно было не заметить чемодан цвета переспелой груши и стоящего рядом с ним высокого шатена в бежевом костюме, сшитом по последней столичной моде. Молодой человек читал местную газету и заметил Каю, только когда она, пыхтя, плюхнула второй желтый чемодан рядом.
— Простите! — спохватился Важерман и смутился. — Я должен был вам помочь. Но зачем вы трудились? Я бы приехал сам, чтобы забрать его.
— Я уже сроднилась с этим чемоданом, — засмеялась Кая, — так часто ношу его туда-сюда. Но надеюсь, что на этом его приключения закончатся.
— Я донесу вам чемодан до экипажа, — серьезно сказал молодой человек. — И даже не спорьте!
Кая открыла было рот и тут же его закрыла. Вспомнила про чек, лежащий у нее в кармане, и покраснела. Надо же вернуть его владельцу! И объяснить недоразумение. Но чуть позже.
— Давайте сначала убедимся, что это тот чемодан, — проворчала она, со смущением отворачиваясь. — А то уже было столько путаницы, что я ни в чем не уверена.
— Позвольте!
Норр Важерман водрузил чемодан на широкий парапет и принялся расстегивать ремни. Желтый монстр распахнул свои попугайно-пестрые недра. Молодой человек лишь скользнул взглядом по разноцветной одежде и деликатно отвернулся.
— Ваша подруга явно отличается страстью к экстравагантным нарядам, — пробормотал он. — Думаю, что на каком-нибудь острове канаков эти расцветки стали бы писком сезона.