Зеленая кухня, или Самый опасный рецепт
Шрифт:
— Да какие уж тут шутки, барин! — Лемпи пододвинула к нему блюдо с пирожками. — Вот, вы закусите, только что из печи. А Ханни что, они с Фредриком с детства вместе. Как иголочка и ниточка, куда один, туда и второй. Помню, мы маленькие играем, а Ханни мать зовет — так Фредрик тоже встает и идет с ней. Вот если это не любовь, то что тогда такое?
Аррен вздохнул. Пирог перед ним был нетронут. Я дотронулась до его руки — он посмотрел на меня и улыбнулся.
— Ну вот, а после Леврикова дня Ханни пропала. Мать говорила, что болеет, простудилась. Простуда дело такое, вы сами знаете. Началось с простуды,
Я прекрасно понимала Ханни — потому что прошла через то же самое. Потому что весенней ночью шла по берегу реки и не верила, что однажды наступит утро. Потому что жизнь потеряла всякий смысл. Аррен сжал мою руку, и я подумала, что нам с Ханни повезло. Мы встретили мужчин, которые пришли на помощь.
— И тут вдруг свадьба, — продолжала Лемпи: быстро метнувшись к печи, она вынула большой горшок, от которого поднимался сытный мясной дух. Картофель, лук, мясо, ароматные травы — как же хорошо, что теперь можно спокойно есть и не думать о правилах худобы, которые предписывает для юных леди столичный этикет. — Вот прямо внезапно! Вот вчера Ханни еще дома лежала, а тут я утром вышла на улицу, а в церкви колокола звонят. И они с Фредриком выходят, за руки держатся, а над ними венок несут, благословляют. Нет, они пожениться-то хотели, но уже осенью. Осенью и стол нормальный можно накрыть, и забот поменьше. А тут вдруг раз, скоропостижная свадьба. А потом Куура сказала, что Ханни ребеночка ждет.
— И чей ребеночек? — спросил Бертран. Я не была знакома с Фредриком, но он нравился мне все больше и больше. Лемпи посмотрела на инквизитора исподлобья.
— Известно чей, Фредриков. Чей же еще-то? А что там Марти натворил, так за то его пускай боги судят. Вот и все, барин, а больше я знать ничего не знаю.
И Лемпи быстрым шагом ушла прочь — почти убежала, чтобы Бертран не успел задать новые вопросы. Некоторое время мы молчали, глядя в тарелки, а затем инквизитор произнес:
— Мотив. Хороший такой мотив. Прибрал дрянь, чтобы она больше никому не нагадила. Марти будут судить боги, а Фредрик организовал их встречу.
— Я его прекрасно понимаю, — каким-то чужим, жестким тоном ответил Аррен. Его лицо неожиданно обрело почти монументальную тяжесть. Мне сделалось не по себе. Что, если он планирует отомстить моему бывшему мужу? Наверняка планирует…
Энтони Локсли должен был получить свое — но я не хотела, чтобы Аррен как-то пострадал. Чтобы влез в неприятности из-за меня.
— Думаю, его понимает весь поселок, — согласился Бертран. — Марти был дрянной человечишка… но правосудие должно свершиться.
Аррен холодно посмотрел в сторону инквизитора — тот сделал вид, что не заметил этого взгляда. Картофель, мясо и маринованные овощи интересовали Бертрана намного больше.
— И что ты предлагаешь? — спросил Аррен. — Побеседуешь с Фредриком и отправишь его куда-нибудь за решетку?
Бертран осторожно положил двузубую
— Я похож на злобного идиота? — нарочито дружелюбным тоном осведомился он. — На тупого держиморду?
— Не похож, — пробормотал Аррен так, словно понял, что Бертран может в любой момент достать кожедерку и применить к нему. За то время, которое мы прожили в одном доме, инквизитор успел утратить зловещий ореол профессии. Он стал для нас своим — и вот теперь Аррен понял, что это не совсем так.
— Отлично, я рад, что не похож, — улыбнулся Бертран. — Для начала я хочу поговорить с Фредриком и буду рад, если вы оба составите мне компанию. Прежде всего мне нужна правда, а не очередной несчастный в импровизированной допросной.
— И что ты собираешься делать, когда ее узнаешь? — спросил Аррен. Инквизитор неопределенно пожал плечами.
— Буду думать, как донести ее до безутешного Тойво Мяккинена так, чтобы он не решил отомстить, — ответил он. — Как думаете, может, привязать к этому делу нашего лешака? Марти как-то нагадил в лесу и получил за это.
Мы с Арреном переглянулись, и он улыбнулся.
— Направленный бросок сконцентрированного заклинания иногда похож на удар камнем, — сказал Аррен. — И лешак как раз и ходил возле мертвеца, и мы все его там видели.
Инквизитор улыбнулся в ответ, и я подумала, что нам очень повезло, что контролировать нас в ссылке отправили именно такого человека.
— Когда преступления валят на нечистую силу, то это значит, что их не расследуют, — произнес он и потянулся за пирожками. — Но для этих мест вполне сойдет. А теперь давайте обедать, пока все не остыло.
Глава 11
Аррен
После похорон жизнь в поселке пошла по-прежнему. Выйдя в поселок, мы увидели, что люди, которым наконец-то не надо было бояться мертвеца, вышли на улицы и направились по делам спокойно, а не оглядываясь по сторонам в ожидании нападения нечистой силы. Откуда-то доносились песни, по улице шла стайка девушек, не боящихся мертвого Марти, а возле кабака сделалось многолюдно. Какой-то пьяница даже прилег на землю.
— И ты ведьма, и муж у тебя ведьмак, и коза у тебя тоже как есть ведьма! — дородная баба грозила кулаком из-за забора такой же дородной соседке. Бертран усмехнулся и громко сказал:
— Ведьмы по моей части. Приходите с заявлением — разберусь.
Бабы тотчас же притихли и уставились на Бертрана с нескрываемым ужасом. Должно быть, представили, как именно он будет разбираться.
— Это мы так, — сказала баба из-за забора. — Это мы просто ругаемся. Слова такие. А ведьм у нас нету, нам и без них забот хватает.
Джереми Коскинена мы увидели в тот момент, когда он выходил из лавки с покупками. Компанию ему составлял один из сыновей — Рикку, как я понял по отсутствию обручального кольца на пальце. Лешак был прав: этого парня действительно можно было назвать сильной молодой порослью. Высокий, стройный, крепкий, он напоминал дуб — и на лацкане его сюртука тоже был дубовый лист.
— Интересные у вас броши, — вежливо, но холодно заметил Бертран. Коскинен покосился на свой лацкан и с достоинством ответил: