Зеленый фронт

Рус

Небольшая кучка сидевших возле костра женщин тревожно оживилась.

– Истинно вам говорю, это все проделки нечистого, бабоньки, - почуяв реакцию слушателей, обрела второе дыхание рассказчица.
– Пропадем ведь в этом лесу не за грош! Уходить надо!

В миг возле костра поднялся галдеж.

– Куда!

– Кругом немцы.

– Может обойдется, а там и наши вернуться.

– Укроемся... Просто далеко в лес забредать не надо.

Склочная баба аж всплеснула руками от охватившего ее возмущения.

– Укроемся?! Как же! Про крепость тоже вон говорили...

А?! Что вышло?! Бежать надо без оглядки, пока и с нами такое не сотворил!

Лежавшая в нескольких метрах от них Агешка шумно заворочалась и что-то горячо зашептала:

– Матка Боска! Это же чыкрыши! Уйдите от меня! Прочь! Прочь! Спасите!

На какое-то мгновение ехидная улыбка коснулась губ рассказчицы и сразу же испарилась.

– Вот, а я вам что говорила!
– убежденным тоном начала она, с превосходством посматривая на остальных женщин.
– Всем нам достанется, если здесь останемся! Нечистый ведь не шутит... Я ведь его видела, вот прямо как вас, - бабища сделала небольшую паузу после сказанной фразы, подчеркивая ее значимость.
– Грязный весь такой, вонючий, словно в овчине вывалился. Морда заросшая вся, волосики такие малюсенькие-малюсенькие... Тьфу ты, мерзость! И мосластый будто и пожрать нечего! А носа вроде как и нет! Пятачок вместо него!

Вдруг из рук одной из женщин, внимательно слушавшей и молчавшей, вырвалась растрепанная девчушка. Глаза горят, волосы дыбом, а кулачёнки сжаты, словно побить кого хочет.

– Врете вы все! Врете!
– обвиняющий детский голосок прозвучал словно выстрел.
– Взрослая, а все равно врете! Нет там никакого нечистого! Там только Лес! И хороший он!

– А ну цыц малявка, - слегка растерялась та от детского напора.
– Жизни еще не видала со взрослыми разговаривать!

– А вот и не цыц!
– отпрянула девчонка.
– А вот и не цыц! Все равно вы все наврали... Лес хороший. Он с нами постоянно играет, когда вы уходите. И игрушки нам делает! Правда ведь Мишаня?! Ну скажи, Лес хороший?!

Пригревшийся возле костра малышок, пошуршав в своей курточке, что-то вытянул на свет.

– Вот... Лодочку сделал...

В наступившей тишине все словно по команде уставились на то, что мальчишка держал в чумазой ручонке. Лодочка! Золотистые смоляные коренья, искусно переплетаясь между собой, образовали крошечный кораблик. В свете костра были прекрасно виды высокие борта с едва заметными иллюминаторами, длинные струнки канатов с тугими парусами... Словом это была не просто лодочка, как ее незатейливо назвал мальчонка, а самый что ни на есть корабль.

Внезапно, резко дернувшись вперед, бабища вырвала кораблик с яростью бросила его в костер.

– Мерзость, мерзость!
– шипела она, сверкая бешеными глазами.
– Изыйди от нас нечистый! Оставь нас в покое!

Мальчишка оторопело смотрел на костер, не веря своим глазам — тугие корни сосны от жара распрямлялись и разрывали лодочку на части. Губы его задрожали, на глаза начали медленно наворачиваться слезы...

Хлоп! Стук ладони по чьему-то загривку! Раздался вскрик!

– Заткнись, наконец-то, дура-баба!
– вдруг из темноты

послышался до боли знакомый голос.
– Уймись! Не доводи меня! Сколько раз уже повторял, прекращай сеять у меня тут свои сектанские проповеди! Предупреждал ведь! Да?! Не понятно?! Сейчас, вон Сергей еще добавит для вразумления... А вы, бабоньки, ведь жены красный командиров... Как же вам не стыдно?! Нашли ведь кого слушать.

Качая головой Голованко, вышел из темноты.

– Совсем что-ли ополоумели в мое отсутствие. Куры! А ну быстро воды нагреть да лапника принести! Раненный у нас... и это гости еще... Живо!

Из темноты один за другим вышли еще несколько человек, среди которых узнали лишь одного — Сергея. Двое других несли какой-то ящик с видневшейся серебристой тканью.

– Давай, ее сюды клади, - старшина ухватился за край ящика.
– Помедленнее! Разведка, что стоишь? Режь одежонку, надо на раны посмотреть.

Абай, что-то шепча одними губами, ухватился за ворот платья и принялся осторожно резать ткань. Длинные волосы, спадавшие на плечи, почти полностью закрывали лицо девушки.

– Эти паскуды чуть не в упор в нее стреляли, - Голованко осторожно отогнул край ворота.
– Как же Леська ты там то оказалась?
– бормотал он, скомканной марлей оттирая кровь.
– Ведь думали утопла ты...

Якут медленно вытащил нож из сделанного разреза и трясущимися руками поправил платье.

– Командир, ты должен это увидеть, - каким-то сдавленным голосом произнес он.
– Командир!

Тот глянул лишь одним глазом и сразу же весь напрягся словно сдавленная пружина — того и гляди вырвется на волю и все вокруг разнесет. Его рука быстро нырнула за гимнастерку и вытянула небольшое удостоверение, которое мгновенно оказалось вверху.

– Внимание! В этом месте действуют сотрудники наркомата внутренних дел! Всем гражданским лицам незамедлительно разойтись! Сержант Тургунбаев обеспечить выполнение приказа!
– металл в его голосе в мгновение ока начал разогнать кучкующихся любопытных.
– Старшина! Вас это также касается...

Голованко имел совершенно пришибленный вид и казалось ничего не воспринимал. С отрешенным лицом он стоял возле тела девушки и не отрываясь смотрел вниз — туда, где прошелся нож Абая. Острая сталь словно скальпель хирурга располосовала рукава и перед платья, обнажившее белую кожу. Нежная девичья кожа, практически не тронутая загаром, выглядела бы совершенно беззащитно, если бы не одно но... Верхняя часть груди, немного шея и руки почти до кистей были покрыты словно рыболовной сетью переплетенными темными шнурками.

Трясущие руки старшины осторожно коснулись одного из шнурков, берущих свое начало откуда-то из-за плеча.

– Боже... Корень..., - голос его задрожал и он медленно повернулся в сторону капитана.
– Что же это такое делается, капитан?! Она же вся в каких-то кореньях... Да и, я же … Видел, как ее затянуло в водоворот...

– Черт! Этого еще не хватало! Абай, дери тебя за ногу! Почему он еще тут?!
– недовольство разведчика грозило вырваться наружу.
– Бегом! И чтобы больше никто ни ногой!