Земля любви
Шрифт:
– Её любовь к Матео оказалась гораздо сильнее моей. Жулиана действительно без него жить не может. А я поняла, что смогу… Я смогу прожить свою жизнь с тобой, Марко Антонио!
– Значит, мы с тобой оба с самого начала были заведомо проигравшими, - промолвил он печально.
– Да, выходит так, - согласилась Розана.
– Но позволь мне всё же попытаться сделать тебя счастливым!…
Марко Антонио согласно кивнул, но сам подумал о том, что должен помочь Жулиане обрести наконец счастье.
По прошествии нескольких дней он обратился с просьбой к отцу:
– Папа, Жулиана не знает, как
– Как? Что ты имеешь в виду? – спросил Франческо.
– Ты всегда относился к Жулиане как к дочери, она воспитывает твою внучку…
– Не тяни, Марко Антонио, - прервал его Франческо. – Говори конкретнее, что ты задумал?
– Папа, Жулиана не сможет быть счастливой со своим итальянцем до тех пор, пока он не станет работать на земле. Поэтому я прошу тебя: подари ей ту фазенду, что ты получил от нашего клиента в счёт оплаты его долга.
– Я тоже не хочу, чтобы Жулиана страдала, - ответил Франческо. – Но как можно помочь тому итальянцу, если он сам о себе не в состоянии позаботиться?
– Папа, я не узнаю тебя!
– огорчился Марко Антонио.
– Когда ты получил в счёт погашения кредита парфюмерный магазин, то не пожалел отдать его своей бывшей жене и её кучеру. Выходит, о них ты позаботился, а о собственной внучке не хочешь?
– Я отдал тот магазин твоей матери только потому, что она всегда была неравнодушна к французским духам! Ты сам подумай, что бы мы делали с ним, зачем он нам нужен? А сейчас и мадам Жанет при деле, и кучер не сидит на её шее! К тому же ты разве забыл, какое несчастье постигло бедную старушку?
– Отец, не надо говорить о маме в таком тоне. Она любит этого Медейроса, и нет ничего предосудительного в том, что ей захотелось родить от него ребёнка. Ты ведь и сам ещё молодой отец - в твои-то годы!
– Но у меня молодая жена. А мадам Жанет, видимо, переоценила свои силы и не смогла повторить подвиг доны Марии, родившей богатыря на старости лет.
– Я никак не пойму тебя, отец. То ты жалеешь её, даришь ей магазин, а то насмехаешься над ней.
– Может быть, я неловко пошутил, так ты меня прости, - повинился Франческо. – Разумеется, я сочувствую Жанет. Знаешь, что она мне сказала, когда потеряла ребёнка и вышла из больницы? «Это расплата за мой грех, Господь наказал меня в отместку за ребёнка Жулианы, которого я её лишила!»
– Как же она, должно быть, страдает!
– Да, это так. Вот я и решил отвлечь её от страданий. Сейчас, насколько мне известно, она с головой ушла в работу.
– Мама скоро откроет свой магазин. А как нам всё же быть с Жулианой? Ты отдашь ей ту фазенду?
– А ты отпустишь с ней Анинью? – задал встречный вопрос Франческо. – Там же глушь и комары. Помнится, когда-то ты именно из-за этого отобрал у Жулианы дочь! Или то была совсем другая фазенда?
– Какой ты сегодня ядовитый, папа!
– усмехнулся Марко Антонио.
– Зачем ворошить прошлое? Теперь я живу с Розаной, у нас всё хорошо. Того же я желаю и Жулиане. А если она будет счастлива, то и за дочку свою я буду спокоен.
– Ну ладно, я перепишу фазенду на Жулиану, - сдался Франческо, - только пусть она сначала уговорит своего норовистого итальянца. А то он, говорят, слишком гордый, ещё не захочет ехать на
– Я думаю, против такого куска земли он не устоит. А если не захочет быть на ней хозяином, то пусть будет управляющим у Жулианы!
Глава 42
Возвращение Гумерсинду с фазенды было драматическим. Дома его ожидали бойкот со стороны Марии и яростные нападки со стороны Анжелики. Она припомнила ему тот гамак, в котором когда-то увидела его вдвоём с темнокожей рабыней, припомнила и тот вечер, когда Гумерсинду выгнал из дома Розану.
– Кстати, у нас есть для тебя приятная новость, - сказала она со злорадной усмешкой. – Розана получила обратно своего сына!
Гумерсинду промолчал. Сейчас было не самое подходящее время для того, чтобы выяснять, как это произошло и почему Матео отдал мальчика Розане.
Анжелика же тем временем продолжила:
– А теперь мы хотим услышать, что ты собираешься делать со своим чернокожим сыном. Приведёшь его сюда? Поселишь вместе с нами?
– Я не вынесу этого стыда и сразу же уйду отсюда!
– нарушила молчание Мария.
– Я вижу, вы тут уже основательно проинформированы, - недовольно произнёс Гумерсинду.
– Да, мы даже успели побывать в доме Мальяно и поговорить с твоей негритянкой Наной. Там у них все уже знают, что эта служанка переспала со своим хозяином, когда работала у нас на фазенде, - доложила Анжелнка.
– Что ж, вы сильно облегчили мне задачу, - сказал Гумерсинду.
– Если вам всё известно, то мне остаётся только попросить прощения у тебя, Мария, за тот давний грех… И у тебя, Анжелнка, - добавил он после небольшой паузы.
– Тогда у меня не было сына, а я очень хотел его иметь… И вот теперь у меня двое сыновей! Один из них - тот негритёнок, который тебе всегда нравился, Мария. Он действительно хороший, смышлёный мальчик. Мать вырастила и воспитала его ценой огромных усилий. А теперь настал мой черёд. Парень тянется к знаниям, и я помогу ему получить хорошее образование. Но жить он будет, как прежде, со своей матерью и отчимом. Так мы договорились.
Марию больно уязвило то, что Гумерсинду всё уже решил сам или вместе со своим негритёнком, а с ней даже не посоветовался. И она, желая досадить ему, вдруг заявила:
– Я хочу поговорить с этим мальчиком. И с его матерью тоже!
– Зачем тебе это надо?
– спросил Гумерсинду, ещё не подозревая никакого подвоха.
– Пусть она выполнит своё обещание и отдаст мне сына! Я сама займусь его дальнейшим воспитанием.
– Мария, ты не сделаешь этого!
– в отчаянии воскликнул Гумерсинду.
– У тебя же доброе сердце!
– Ну, если ты и сейчас не сомневаешься в моей доброте, то тебе нечего опасаться за своего темнокожего отпрыска. А мне он и правда был всегда симпатичен, ты верно заметил. Так что я смогу его полюбить.
– Мария, ты сейчас издеваешься надо мной, я понимаю, - сказал Гумерсинду.
– Наверное, я этого заслужил. В тебе говорит обида.
Анжелика, сама того не замечая, приняла сторону отца:
– Мама, не надо обострять отношения. По-моему, отец в данном случае рассудил верно. Пусть мальчик живёт с матерью, а мы будем ему помогать. Как-никак он мне доводится братом.