Земляки по разуму

Готко Олег

Скорее всего, это было единственной причиной того, что непризнанный поджигатель сексуальной революции надолго покинул отчий дом живым и невредимым.

***

Суббота, 14 мая 1994 года.

Банк не работал.

Когда Длинный подошел к солидной двустворчатой двери, ему сообщила об этом безрадостная картонная табличка. На сером от частого употребления прямоугольнике так и было написано: «ЗАКРЫТО».

Он

обошел вокруг здания. С другой стороны дома оказался черный ход, через который сновали туда-сюда люди в спецодежде. Между ними, мешая работе, расхаживал толстяк с озабоченным лицом. Дождавшись, когда тот отдалился от двери, Длинный, без труда придав себе такое же невеселое выражение, прошмыгнул внутрь.

На него никто не обратил внимания.

Через несколько часов, развалившись в кресле дома у Самохина, Длинный с нетерпением поджидал Саньковского, которому в окончательном плане отводилась немаловажная роль. Он курил и загадочно жмурился в ответ на вялые Димкины вопросы. Наконец, раздался звонок и в комнате появился Семен.

— Привет, экспроприаторы. Как дела?

— Дела у прокурора, — менторским тоном фраера ответил Длинный, — а у нас — делишки…

— У какого прокурора? — насторожился Саньковский. Ему совсем не понравилось такоеначало разговора.

— У районного.

— Он-то здесь при чем?

Со стороны трудно было понять то ли Семен в самом деле испытывает острый приступ тупоумия, то ли умело его симулирует.

— Пока ни при чем.

— Пока?!

— Да ладно тебе! Если все пойдет так, как я запланировал, то наших «дел» у него не будет.

— Хотелось бы верить, — пробормотал Семен и обернулся к Самохину. — Что он там напланировал?

— Не знаю, — быстро и честно ответил без пяти секунд сообщник, возможно, готовясь к очной ставке, а заодно и репетируя сцену чистосердечного признания.

— Тогда выкладывай, Длинный.

Присев, Саньковский приготовился внимать.

— Как известно, профессионалов ловят достаточно часто, — начал издалека Длинный, вызвав на лицах друзей гримасы неудовольствия.

Кому на их месте было бы приятно слышать, что даже профессионалов ловят?.. И не просто ловят, а делают это «достаточно часто».

Длинный не обратил на мимику никакого внимания. Пустив элегантное колечко дыма, он продолжил:

— Ловят их потому, что у каждого вырабатывается свой характерный «почерк». То есть, им мешает и выдает с потрохами шаблонность мышления. Такая вот элементарщина, на которой погорел не один медвежатник. Любители же, такие, как мы, менее уязвимы в этом отношении, что дает некоторые преимущества…

— Ты не мог бы перейти поближе к делу?

— Минутку терпения, джентльмены удачи. Я веду к тому, что, чем нестандартнее ограбление, тем меньше шансов оказаться за решеткой.

— Если удастся вовремя смыться, — вставил Димка.

Только эта проблема и не давала ему покоя со вчерашнего дня. Совесть же спокойно спала, убаюканная утверждением,

что он помогает другу в беде.

— О, это главное в любом деле, но об этом после. Сейчас я предлагаю вашему вниманию план самого необычного ограбления! Он прост…

— И поэтому гениален, — не удержался от сарказма Семен. — Только не говори, что он называется: «Революция»!

— …не требует расходов и стопроцентнонадежен! И безопасен!

— Ты можешь перестать бродить вокруг да около и просто сказать, что это за чудесный план? — не выдержал обилия рекламы Димка.

— С большим удовольствием! Он заключается в том, — Длинный откинулся в кресле, наслаждаясь триумфом, которого с ним пока никто разделить не мог, и родил алогичное, — что грабить банк мы не будем!

«Издевается», — подумал Саньковский.

«Подорвали здоровье старика золотые рыбки», — поставил диагноз Самохин и сделал пальцем у виска однозначный жест.

— Вы не поняли!

— Это участь всех гениев, — поскучнел лицом Димка.

— Я имею в виду, что мы не будем вламываться в открытые двери, размахивая оружием, чтобы нагнать страху на обслуживающий персонал! Оружие, кстати, стоит денег, а их у нас нет. Не будем мы также рыть подкоп и резать автогеном бронированные шкафы! Мы не будемделать всего этого, а ведь именно это обычно и называют ограблением, разве нет?

— А что мы будемделать? — возможность решить одним махом все свои финансовые проблемы не хотела давать Самохину покоя, несмотря на то, что поведение приятеля не внушало доверия к здоровью его души.

— Мы просто войдем в банк и возьмем деньги!

— Опять ты за старое! А сигнализация?

— Ее устанавливали прямо при мне, — похвастался Длинный. — Кроме того, там есть еще трое охранников.

— И мы просто входим в банк и берем деньги… Давай хотя бы помашем ржавыми топорами, как Раскольников, а? И скажем, мол, поднимайте руки добрые люди ибо в Писании сказано, что нужно делиться.

— Откуда ты знаешь, что там это сказано? — вытаращился на Димку Длинный.

— От верблюда!

— Фу, как остроумно. Вы бы сначала дослушали меня, а потом критиковали.

— Так говори, а не тяни кота за хвост! — выкрикнул Самохин и тут же забормотал мысленно: «Don't worry, Dima, be happy…»

— О каком верблюде речь? — поинтересовался Семен, боясь упустить малейшую деталь странного плана. — Кстати, насчет кота мне тоже не все ясно.

— Кот? Ах, кот, — Димке удалось немного расслабиться и он предположил. — Наверное тот, которого он накормил дохлыми рыбками…

— Нам понадобятся всего два баллончика со слезоточивым газом, — поспешил заговорить Длинный, подозревая, что диалог двух друзей может завести их черт знает куда, — и твоя, Семен, необыкновенная способность проникать в чужое тело…

— Ни за что! — моментально отреагировал Саньковский и для большей ясности повторил. — Никогда!