Земные и небесные странствия поэта
Шрифт:
Господь!.. Помилуй!.. Помози!.. Ты!.. Господь…
Ой…
О…
Сколько ливня, сколько вод протекло?..
Сколько звёзд рассыпалось зажглось пронеслось?..
О Боже…
…А потом пришло раннее утро сизое дымчатое сиреневое студеное.
Уже ливень умолк ушел…
Уже лед
Уже был первый утренник предзимник мороз…
И Тимур-Тимофей проснулся очнулся первым и увидел, что во храме пустынно тихо было…
Только тепло было в храме от Свещи и дыханья многих прошедших человеков.
Но теперь никого не было во храме.
Только спала завернувшись в бурку жена его Мария-Динария…
И рядом с ней на полу глиняном высохшем теплом Свеча стояла горела.
Тогда стал Тимур-Тимофей глядеть на жену свою прекрасную врановласую при Свече горящей…
А потом стал он тихо гладить её по власам и содрогнулся, потому что власы её смоляные младые сходили рушились сползали с главы её дивной нагой…
О Боже…
И Тимур-Тимофей вспомнил как играла вступала в чресла его ярая тугая огненная кровь его, когда глядел он на невесту свою, а теперь он глядел на жену свою и не было так…
И не было былого блудного возбешения.
И он тронул волосы свои и они сходили с головы его и они были как деревья тайно посеченные подрубленные больны…
И он ужаснулся и вспомнил слова Николая-Герострата: «Отче! я знаю эту рощу. Тут зона. Тут склады тайные моей адовой бомбы как и всюду по Руси моей. И готовит Русь вселенскую бойню народов. И никто не упасется, Отче. И тут роща облученная обреченная. И человеки облученные усеченные, а не знают они… Тут смерть, Отче!»..
Но потом Тимур-Тимофей вспомнил слова Христа:
…Не мучься Николае, овча моя…
Моя свеча сильней твоей бомбы…
Моя свеча сильней смерти, сильней бойни пагубы вселенской…
И еще Тимур-Тимофей вспомнил слова Христа во храме:
…Чада крылатые мои…
Отныне вы муж и жена. И брат и сестра…
Но дарую вам ангельское житие в руських моих небесах… Аминь… Да…
Но Тимур-Тимофей еще не понимал этих слов, а только вспоминал…
И он разбудил жену свою Марию-Динарию и взял в руки Свечу горящую, обливающую его тёплым благодатным воском, который хотелось есть, как сладкую патоку, и они вышли из Даниловского храма во двор…
О…
…Уже утро было чистое сиреневое студеное…
Уже утро сизое было как перья селезня…
Уже до самой утренней звезды до самой кости было расстилалось разбегалось
Уже шел над Русью большой Ветер северяк «чичера» и очищал небеса Руси от дождей и облаков и туч необъятных…
И Мария-Динария блаженная улыбчивая в сухой бурке и Тимур-Тимофей со Свечой горящей в руке и курящимся турецким кальяном поднялись на брошенную высокую даниловскую колокольню-звонницу, чтобы отсюда вступить лечь в Ветер северяк…
И полететь над Русью к дальнему конопляному златистому Фан-Ягнобскому заветному родному полю своему…
Уууууу…
И уже развиднелось окрест и Мария-Динария поглядела улыбчиво на мужа своего Тимура-Тимофея и увидела, что у него за плечами крылия новорожденныя сильныя вольныя лебединые плещутся полощутся готовятся…
О Боже!.. о радость крылатая наша!..
О Боже, как же необъятна милость Твоя, как Русь необъятная Моя!..
И!..
И тут ветер сорвал с Марии-Динарии бурку и понес её над колокольней, а за плечьми раменами сахарными восстали расплескались разгулялись два веселых жемчужных крыла крыла крыла… да!..
И тогда постигли они слова Христа: «Но дарую вам ангельское житие в руських Моих небесах…»
…Мария-Динария! возлюбленная неискусомужняя моя, я не могу стоять!..
Уж крылия мои меня влекут несут в небеса!..
Аааааа…
Монахиня летучая святая вечная моя!.. Ангелица моя…
…Тимур-Тимофей! возлюбленный мой! и я лечу рядом с тобой! с тобой! с тобой!
Ооооооой…
Монах святой вечный летучий мой!.. Ангел мой…
И ветер «северяк» их понес на их крылах.
И турецкий кальян и анаша уж не нужны были им и они оставили их на колокольне даниловской и монастырские гладные галки и вороны алчно склевали расхитили расхватали их.
И они летели над осенней слезной святой блаженной Русью…
И те человеки, в которых еще была вера, крестились им вослед и шептали озаренно.
— Се ангелы христовы грядут как предтечи в небесах Руси уповающей возжидающей…
И те человеки, в которых еще не было веры, те тосковали и говорили:
— Вот летят отсталые снежные зимние зимушники лебеди… Далече… далече… далече…
И рыдали смятенно…
Но Тимур-Тимофей и Мария-Динария летели над Русью от одной колокольни к другой и от одной церкви к другой церкви…
И там, где были колокола не срезаны, там они били в колокола и благовествовали и будили людей русских…
И в руках у них билась горела Свеча Звезда боготечная блаженная…
И никакие ветры лютые дожди снега многие Руси не могли погасить Свечу эту.