Земные наши заботы
Шрифт:
убывающего плодородия, возведенную в закон природы. Говорите, разрушить еще
недостаточно? Он дорогу другим проложил — обосновал закон возрастающего
плодородия почвы и научился управлять им. Сам научился и нас этому учит. И
предупреждает: будущая жизнь на Земле, благополучие человечества во многом
зависят и от того, как нам удастся сохранить почву и умножить ее плодородие.
Движимый этой благороднейшей заботой, он отыскал в природе диалектические
законы
сами «работают» над улучшением плодородия используемых человеком земель.
Именно Мальцев явился творцом новой земледельческой истории нашей державы.
А мы говорим: он предложил «не пахать». Приняв эту систему, мало кто
обратил внимание на научную основу — на философию земледелия. А ведь именно
знание объективной диалектики и позволило ему «вывести теорию и практику из
длительного застоя», как о том в один голос говорили четверть века назад.
Об ученом, о его месте в науке, мы часто судим по тому, сколько было у
него учеников, последователей, какую школу он создал. Это ученики напоминают
нам о нем, возвеличивая и дело, и имя ученого, потому что и они, ученики,
получают отраженную славу и от дела, и от имени.
Мальцев не в институте, не в окружении ученых создавал свое учение, а на
колхозном поле, поэтому ни учеников у него нет, ни школы. У него есть
хорошие последователи, которые смело пошли по дороге, проложенной Мальцевым.
Но они, как говорится, и сами с усами. Они, приезжавшие к нему поучиться,
теперь заявляют: «Смешно и досадно, когда в печати утверждают, что мы
повторяем разработки Терентия Мальцева». Думается, не на пользу такие
заявления, такое отречение и забвение того, что сделано Мальцевым во славу
науки нашей и отечества.
Виноваты и мы, писатели, журналисты, кинематографисты. Мы видим в его
жизни пример нравственного служения долгу, земле и призванию. Мы наш идеал в
нем видим. Он — совесть народа нашего. Одно в наших рассказах плохо — не
ученый у нас выступает, а только много повидавший на своем веку хлебороб,
которому конечно же есть что сказать молодежи.
Да, он хлебороб, но и ученый, ученый со славным именем. Он живет не
одними интересами науки. Его, великого российского земледельца, волнует и
нравственная сторона нашего бытия.
Вспоминается мне один разговор, случившийся после посещения сельского
клуба, где «показывали себя» пьяные парни. Признаться, я бы не обратил на
них никакого внимания (где их нет, пьяных), если бы не увидел, как изменился
в лице Терентий Семенович. Наверно, вид чертей
как пьянь эта подействовала на Мальцева. Только что он увлеченно говорил о
законах природы, к познанию которых человечество всегда стремилось и будет
стремиться. И вдруг словно споткнулся, сник — пьяных увидел. Они, окончившие
десять классов и имея все возможности тренировать ум свой, ядом его убивают.
— Жалко мне все же тупоголовых людей этих, — признался Мальцев, когда
домой к нему мы вернулись.— Зачем, спрашивается, их десять лет в школе
учили? Так, если не спохватятся вовремя, и свою жизнь впустую проживут,
ничего доброго не сделав, и чужую заедят.
Сказав это, он подошел к книжному шкафу, снял с полки книгу.
— Сейчас прочитаю вам одно хорошее высказывание Энгельса... Вот,
послушайте: «Общественные силы, подобно силам природы, действуют слепо,
насильственно, разрушительно, пока мы не познали их и не считаемся с ними.
Но раз мы познали их, поняли их действие, направление и влияние, то только
от нас самих зависит подчинять их все более и более нашей воле и с их
помощью достигать наших целей».
— Так вот, — продолжал Мальцев, — когда земледелец действует так, будто
никаких естественных сил природы не существует, когда не считается с ее
законами, то он расплачивается за это не только недобором урожая, но еще и
урон природе наносит, нарушает экологическое равновесие, что оборачивается
многими бедами, порой непредсказуемыми. Наверное, то же самое и в обществе?
Думаю, не надо бы нам делать вид, будто все идет хорошо. Да и нельзя не
считаться с теми явлениями, которые все ощутимее беспокоят общество, а не
только нас с вами. Уклоняться от прямого ответа и действия — значит
позволять этим явлениям разрастаться. Сами посудите: бурьян, сорняк в поле
вреден, но он не делает наши культурные растения сорняком. А всякая дрянь и
пьянь в человеческом обществе может делать такой же дрянью и пьянью вполне
хороших людей. И, к сожалению, делает...
Так что, могу подтвердить, нравственная сторона нашего бытия волнует
Мальцева все сильнее. Волнует, потому что он знает: даже идеальная система
земледелия не даст желаемого эффекта, если исполнять замысел будет пьяный
тракторист.
Все это так, но упускаем мы часто, не говорим, что именно он продвинул
науку вперед, а значит, и человечество. Он, будучи свободным от заученных
догм, проник пытливым взором в таинство сотворения почвы и ее плодородия, в