Земные наши заботы
Шрифт:
Года три назад чуть не уволили его — мне уж пришлось вмешиваться...
А недавно просматриваю районные газеты. Вижу — статья «Плоскорез на
службе урожая и природы». Сравнительные цифры, красноречивые факты,
стройность в изложении мысли. Какой, думаю, умница автор, как глубоко
безотвальную систему изучил и полюбил. Гляжу в конец статьи: а это агроном
колхоза «Дружба» В. Гринь!
Приспособился человек? Нет, таких людей можно только переубедить, если
есть,
Переубеждать есть чем. Но, к сожалению, не хватает тех, кто нес бы это
убеждение. Чтобы не быть голословным, сошлюсь еще раз на публикацию
«Правды»:
«Почти восемьдесят процентов угодий Башкирии подвержено водной и ветровой
эрозии. В среднем ежегодно гектар пашни теряет около восьми тонн гумуса, а
ущерб от этого исчисляется многими миллионами рублей. Выход из положения
известен: почвозащитная система. Но ее применение и нынешней весной
сдерживается из-за недооценки важного дела некоторыми руководителями
хозяйств. Кому, как не штабу отрасли, помочь земледельцам глубоко понять
необходимость новых агроприемов? Руки, как видим, не доходят до самого
главного — внедрения в производство научных достижений, передового опыта».
На недавней встрече с учеными-аграрниками, о которой уже упоминалось,
Мальцев «читал» популярную лекцию по философии земледелия. В кавычки я взял
слово «читал» потому, что Мальцев никогда, ни с какой трибуны не читает по
писаному, он говорит, беседует со своими слушателями. Мысли вслух. Вот как,
пожалуй, можно точнее всего охарактеризовать его беседы. И не только те, что
ведет он в аудиториях, но и беседы с радиослушателями, телезрителями,
читателями газет и журналов. Высказывает Мальцев то, что думает, в чем
убедил его труд на земле. И, как с каждым интересным собеседником, с ним
можно соглашаться, можно спорить, но нельзя остаться безучастным в этом
серьезном разговоре, касается ли он проблем нравственного воспитания или
чисто агрономических проблем. Правда, и агрономические проблемы приобретают
в его суждениях окраску общечеловеческих, без решения которых голодно и
неуютно будет нам на земле.
Однако отвлекся я. Ученые, с интересом выслушав его, попросили
сформулировать закон возрастающего плодородия.
Терентий Семенович улыбнулся каким-то своим мыслям, сказал
— Нам известен принцип действия этого закона. В согласии с ним
разработана и система земледелия. Ну а как сформулировать этот закон?.. Вы
это сделаете лучше меня.
Смотрел я на Мальцева и вот о чем думал. Почему никто и никогда не
решился назвать его в своих очерках стариком? В разговорах
очерках — нет. Не могу и я приложить к нему это вовсе и не обидное слово. И
не потому не могу, что Терентий Семенович может обидеться. Нет, он сам себя
часто так именует. Однако же не могу, и все. Да и не подходит оно ему.
Написал, что «по двору сам управляется, как и все деревенские старики», что
в селе «не отличить его от односельчан, вышедших на пенсию колхозников». Но
все время чувствовал, не то написал, не те слова. Отличается он от них, и
отличается чем-то неуловимым.
Нет, не тем, что многие, и не сверстники даже, а кто на добрых два
десятка лет моложе его, давно вышли на пенсию и теперь посиживают на
скамеечках, дальше двора не отлучаясь. Не тем, что они сидят, а он и на
восемьдесят пятом году все еще работает и, уверен, будет работать, будет
думать и беспокоиться — иначе он не может. Не тем, что всюду успевает: в
Курган ли надо, в Москву или Ленинград — у него и разговоров нет, едет,
летит. Чаще летает. На поезде долго, а хочется скорее, времени-то не хватает
Скажете достаточно и этого, чтобы отличаться. И все же нет, не этим. Чем
же тогда?..
Однако беседа шла своим ходом. Ученые спросили: уверен ли он, что закон
возрастающего плодородия существует в природе, или это только предположение?
— Степень истинности наших знаний о том или ином законе природы, —
ответил Мальцев, — проверяется степенью успеха в хозяйственной практике.
Закон возрастающего плодородия выдержал такую проверку. А вы знаете, что
практическая деятельность людей увенчивается успехом лишь в той мере, в
какой она строится на познании законов природы. Будь идея ложной, неверной,
противоречащей объективной диалектике, потерпели бы неудачу и мы, и академик
Александр Иванович Бараев, разработавший на основе этого же закона
почвозащитную систему земледелия для районов Казахстана. Подсчитано, что
только в целинных районах Северного Казахстана и Западной Сибири
безотвальная обработка почвы обеспечивает ежегодный дополнительный сбор
пяти-шести миллионов тонн зерна. Выходит, выводы наши правильные, закон
возрастающего плодородия в природе существует. А Владимир Ильич, как вы
помните, утверждал: «...То, что подтверждает наша практика, есть
единственная последняя объективная истина»
— Почему, в таком случае, он не действует сам по себе, независимо от
действий человека?
— Закон может действовать лишь в определенных условиях. Он действует сам