Зеркала и галактики
Шрифт:
– Платиновый блондин, – подсказала изнемогающая от смеха жена. – С фиолетовыми глазами.
– Вздор, – отрезал Роман. – Зачем ей фиолетовые? Хотя… Ладно; уговорила. Мишелька! – Он схватился за коммуникатор. – На когда вызываем?
Мишель была не в силах слова вымолвить. Надо же выдумать такую дичь! Роман уже тыкал кнопки.
– Чего откладывать? Давай на сегодня. Мишелька, не хохочи, а то не слышно ни фига. Молчите! Что? Нет, я не вам. Девчонки тут хохочут. Да, желаю сделать заказ. Платиновый блондин от двадцати пяти до тридцати лет.
Мишель со Светой с визгом повалились друг на друга. Ну, Роман, ну, комик!
Гости уехали, а Мишель еще долго посмеивалась – до той минуты, когда ровно в десять раздался звонок в дверь.
Мишель охнула. Неужто прибыл заказ?! Она растерянно поправила волосы. Нет, не может быть. Это Роман со Светкой пожаловали: попугать ее и подкрепить шутку. Приободрившись, она пошла открывать.
Отворила внутреннюю дверь – и застыла с тающей улыбкой на лице. На крыльце за внешней дверью из толстого стекла, в вечерних сумерках, стоял незнакомец. Высокий платиновый блондин.
Мишель растерялась. Надо извиниться и сказать… Господи, что говорить? Дескать, заказ отменен? Сделан по ошибке? Ну, Роман, потешник наш, ужо я тебе отплачу!
– Добрый вечер, – сказал жиголо, когда Мишель отворила дверь.
– Здравствуйте. – Она чувствовала, что неудержимо краснеет. – Видите ли, я не ожидала… Думала, приятель меня разыграл.
Мишель внезапно рассердилась. Будет она оправдываться перед наемным любовником! Дать ему от ворот поворот – и все дела.
– Извините, – отозвался он. – Мне уйти? – У него был негромкий мягкий голос.
Мишель хотела осведомиться, должна ли заплатить или об этом позаботился щедрый Роман, но прежде поглядела жиголо в лицо. Он был недурен собой, хотя не из рекламных красавцев. Ее поразили глаза, верней, его взгляд. Профессиональный любовник смотрел на Мишель с печалью выброшенного из дома, смирившегося со своей участью животного. Защемило сердце. Она сделала неуверенный шаг вперед; жиголо посторонился, позволяя выйти на крыльцо.
– Вы Мишель, – сказал он.
– А вы?
– Тони.
Стало неудобно сразу отсылать человека. Он ехал в такую даль, на окраину города, прибыл минута в минуту… Но о чем с ним говорить?
– Скажите, вы… давно так работаете?
– Два месяца. Послушайте, вы не обязаны развлекать меня светской беседой. Если вам неловко, можете с чистой совестью захлопнуть дверь и заниматься своими делами.
– Проходите, – неожиданно решила Мишель. – Я напою вас чаем.
Она провела Тони в студию, где обычно принимала одного-двух гостей, зажгла светильник в углу и ушла на кухню, в душе ругая себя за дурость. Разве можно оставлять чужого человека без присмотра? Мало ли что.
– Чем-нибудь помочь? – жиголо
– И как вы делаете? – Мишель составила на поднос чашки, сахарницу и заварочный чайник.
– Я вас научу. Берете тарелку, надрезаете пакет с печеньем и высыпаете содержимое кучкой. Вот и все.
Мишель прыснула.
– А еще что умеете по хозяйству?
– Есть, – с серьезным видом изрек Тони и взял поднос, на который Мишель поставила пирожные и вафли. – Я понес?
– Не выверните по дороге на пол!
Мишель приободрилась. Во всяком случае, с платиновым блондином можно по-человечески потолковать. Чем плохо? Она узнает кое-что новое о жизни.
Принесла в студию чайник с кипятком, разлила чай.
– Пейте, – она поставила чашку перед Тони и уселась в кресло напротив. Их разделял кофейный столик с пейзажем, который Мишель написала сама. – Сахар, пожалуйста.
Жиголо положил себе сахар, а она засмотрелась на его руки. Какие изящные тонкие пальцы… Пальцы профессионального любовника.
– Скажите, – заговорила Мишель после неловкого молчания, – вам нравится эта работа?
Он поднял на нее свои печальные сиреневые глаза.
– Если я отвечу «Сейчас – да», это будет правдой. Но… Кой черт нравится! Что тут вообще может нравиться?!
Мишель озадачила его вспышка.
– А разве…
– Вот вам и «разве»! Извините, – оборвал он себя. – Вам не стоит этого знать.
Она помешала ложечкой несладкий чай.
– И все-таки, если можно… Мне хочется понять.
Тони подпер голову рукой, запустил пальцы в свою серебристую шевелюру.
– Как по-вашему, кто делает заказы?
– Одинокие женщины, – уверенно заявила Мишель. – Которые платят не только деньгами, но и благодарностью. Многие наверняка серьезно влюбляются. Разве это не приятно? И потом, мне думалось, что лечь с женщиной в постель – для мужчины удовольствие.
– Вы красивая, – Тони макал ложечку в чай, наблюдая, как падают с нее красновато-коричневые капли. – И смутились, когда я приехал. Нормальная молодая женщина сочтет постыдным связываться с заказным любовником… – Он брезгливо скривил губы. – Основные клиенты – мужики. Да еще с какой-нибудь особой придурью. Вы понимаете, о чем я?
– В общем, да. – До нее медленно доходило. – Бог мой… Тогда зачем вы этим занимаетесь?
– Каждый выбирает себе дело по уму. Моего ума на большее не хватило.
Мишель рассерженно выпрямилась.
– Послушайте, вас мало драли в детстве. Есть же профессии… шофер там, к примеру, официант. Все лучше, чем кататься к извращенцам.
– Лучше, – отрешенно согласился Тони. – Но так сложилось. – Помолчав, он грустно покачал головой. – У меня контракт на полтора года. Фирма обеспечивает прикрытие. Перед тем, как мне ехать сюда, о вас навели справки, и начальник охраны дал добро. Вон там, – он неопределенно махнул в сторону стеклянной стены, задернутой прозрачной занавеской, – мои телохранители.