Зеркала и галактики
Шрифт:
Элан вернулся на тропу и зашагал прочь от Приюта.
Глава 3
Майк не особо верил, что тигреро отыщет исправный передатчик, но ушел и ушел. Без него спокойнее: как-никак, демон. К тому же Майк перехватил взгляд, которым проводила уходившего Элана Мишель, – и этот беспокойный взгляд ему вовсе не понравился. Версан подождал, пока тигреро скроется за поворотом тропы, и уселся рядом с девушкой на бревне у кострища. Положил руку ей на пояс, привлек к себе.
– Должен предупредить, мадам Вийон, – начал Майк. – Если хоть раз увижу Элана возле вас, я его убью.
Мишель отстранилась; густые брови сошлись к переносью.
– Вот что, господин Эри. Не пошли бы вы к черту?
– Мишель, он – демон, поверьте мне. Настоящий демон, только еще не распробовал это на вкус.
– Я уже слышала об этом. Ну и что?
У Майка в сердитом оскале блеснули зубы.
– Слеток не для того застрелил Гайду, чтобы вокруг вас увивался второй такой же.
Она вскинула голову.
– Элан не увивается – это первое. А во-вторых, не ваше дело.
Версан взял ее левую руку, положил себе на ладонь. На пальце у нее поблескивал оправленный в золото изумруд – подарок Тони.
– Мишель, послушайте. Слеток погиб ради вас…
– Перестаньте, – оборвала она севшим голосом. – Я не вешаюсь Элану на шею, он ко мне вообще не подходит – чего вам еще?
– Я всего-навсего предупредил: держитесь от него подальше.
Девушка повернулась, уставилась колючими глазами.
– Я не позволю ему забрать над вами власть, – продолжал версан. – Даже если вам не по нраву, что я вмешиваюсь.
– Теперь понимаю, почему от вас жена сбежала, – бросила Мишель зло. – Вы – кошмарный диктатор.
– Вы влюбились в Слетка, потому что он – жиголо, – с глухой яростью зарычал Майк. – А теперь увлеклись Эланом, зная, что он демон.
– Представьте, что получили пощечину – хлесткую, увесистую, искры из глаз.
Он помолчал, глядя в землю.
– Извините, если я что не так сказал. Но экстрасенс-демон – это слишком серьезно…
– Майк! Найдите себе иное занятие. – Версана вскочила, быстро дыша. – А вздумаете что-нибудь сделать Элану – пристрелю, как собаку.
– Неужели? – он приподнял бровь.
– Не сомневайтесь! – Разозленная, Мишель ушла с площадки.
Версан проводил взглядом ее высокую гибкую фигуру. Вот еще головная боль. У него нет права вмешиваться в жизнь Мишель, и будь на месте тигреро любой другой… Но Элан! Кабы не чертовы способности, тигреро был бы чудным парнем, и Майк с полным удовольствием назвал бы его своим другом. А так… Выругавшись в сердцах, он поднялся с бревна, огляделся, прислушался. Вроде на Приюте все в порядке.
Отворилась дверь, и на крыльцо вышла Лена. Писателька была бледна, золотистые косы растрепались. Майк зашагал к ней. Девица лепит отчаянный бред в своих опусах, но сама по себе недурна. Ей бы мужика толкового,
– Майк, вы не знаете, где Элан?
– Ушел на Седьмой Приют.
Светлые глаза широко раскрылись.
– Зачем?
– Здесь неисправен передатчик, а вас надо отправить на Кристину.
– Господи… – она прижала ладошки к губам. – Но я… – У нее выступили слезы. – Можно, я… Майк!
Он привлек ее к себе, погладил по шелковистому затылку.
– Что такое?
– Скажите ему… я не хочу улетать. Майк, ну пожалуйста. Я не хочу!
Версан погладил ее по хрупкой шее, по спине.
– Мы не можем похоронить человека здесь. Надо отправить его домой, а кто будет сопровождать? Кроме вас, некому.
– Можем! – закричала она. – Я не хочу домой! Элан… он… Скажите ему! Я люблю его. Майк, ну объясните же! – Лена обняла его за шею, прижалась всем телом. Ее била дрожь.
Версан потряс головой. До чего нелепо все складывается.
– Но послушайте, – попытался он вразумить писательку. – Если Элан вызовет корабль…
– Не надо! – вскрикнула она. – Я умру! Майк, миленький, скажите ему… Не надо меня прогонять. Пожалуйста! – У Лены вырвалось низкое, воющее рыдание, с которым она вдруг скользнула вниз и обхватила Майку колени.
– О, черт… – Он поставил ее на ноги. – Дура. С ума сошла?
Она уткнулась лбом ему в грудь.
– Да… сошла с ума. Я не могу без него!
Майк разозлился.
– Ты не нужна ему – неужто не видишь? Какого черта…
– Ну и что? Я хочу остаться… вот и все! Поговорите с ним!
Из двери выглянула мадам Крокодав, напустилась на версана:
– Ты зачем ее мучаешь? Почему девочка плачет?
– Элан ушел вызывать корабль, чтоб отправить ее агента на Кристину, а Лена хочет остаться тут.
Писателька повисла у него на руках, застонала, замотала головой. Тяжелые косы били по ногам ее и Майка.
– Уж мне эти мужчины! – возмутилась Урсула. – Что выдумали? Погибших на маршруте там и хоронят, испокон веку так повелось. Бедная девочка, – она отняла писательку у версана. – Бестолковые они, мужики, не надо из-за них переживать. До чего довел малышку! – бросила она Майку. – Найди лопату и начинай рыть могилу. Сейчас Крокодава пришлю тебе помогать.
Майку подумалось, что оставить Лену в группе – самое правильное решение. Коли девица забрала себе в голову Элана, может статься, в конце концов она отвлечет его от Мишель? С другой стороны, две втюрившиеся в тигреро девахи – как бы не перецапались…
Литагента опустили в могилу в лучах закатного солнца, под неумолчный гул речки. Вкопали столб с именем, уложили куски нарезанного дерна, сверху положили венки. Майк оглядел людей. Семь человек, считая его самого. По идее, надгробное слово должен сказать Крокодав, как старший группы, – однако его тихий голос потонет в шуме воды.