Зеркала

Ермакова Мария Александровна

Девочка сидела в самом центре клетки, сжавшись в комочек, уставившись невидящими глазами в какую-то точку на полу.

Сзади донесся сдавленный вскрик — Шери споткнулся о выбоину в камне и теперь с трудом поднимался.

Инвари отвернулся от клетки, чтобы помочь ему подняться — нельзя было допустить, чтобы девочка увидела его. Удивлению его не было предела. Он снова посмотрел на Ангели, и его догадка подтвердилась — девочка, уйдя в себя, пыталась разыскать его в Подземелье.

Они ступили на отсвет, падающий из разлома в стене, и по нему, как по огненной дорожке пошли вперед. Теперь даже и Адамант помрачнел и задумался.

То ли тяжесть нависающего камня, то ли общее смятение духа достигало здесь своего пика, но он даже не обратил внимания на Шери, который, едва не подвывая, следовал за ними. Видимо, герцог совсем позабыл о несчастном слуге. Мысль о том, чтобы вернуться самостоятельно, должно быть, приводила немого в неимоверный ужас. Он вошел в разлом последним, затравленно огляделся и метнулся куда-то, скрывшись из виду.

Не замечая более ничего, Инвари остановился на пороге.

Гладкий пол мерцал перед ним, словно подземное озеро. Мириады свечей, светильников и факелов, закрепленных на неровностях стен, заливали его ярким светом, четко очерчивая яйцеобразный овал зала. Огненный росчерк стен сходился далеко впереди в остром конце яйца, и там упирался в противоположное входному разлому огромное, высотой с дом, зеркало, в мутноватой поверхности которого отражались лишь самые яркие из огней. Стекло было заключено в толстую серебряную раму, изрезанную древними письменами, которые отсюда Инвари не мог разобрать. На ступенях перед зеркалом, сгорбившись, застыла темная фигура. Когда Инвари вгляделся в нее, она шевельнулась — подняла голову.

Но Адамант вел его дальше. Ровно посередине зала стоял круглый стол из черного полированного камня, подобный столу в тронной зале. Только, в отличие от него, здесь на столешнице был вырезан глубокий желоб, спиралью закручивающийся к центру. С потолка, недалеко от стола, свисала тяжелая красная ткань. Рядом с ней стоял Ванвельт, избавившийся от всех своих доспехов, в простой и свободной одежде.

Кроме них в зале никого не было.

Адамант повернулся к Инвари.

— Готов ли ты, Ученик, пройти мое испытание? — серьезно спросил он.

Инвари кивнул.

Ванвельт тронулся с места и потянул ткань за собой. Сплошной занавес, от потолка до пола, скрыл место инициации от света. Около Инвари Ванвельт остановился.

— Нужно связать тебя, — глухо сказал он.

Прежде чем подчиниться, Инвари оглянулся на Адаманта.

— Для твоего же блага, юноша! — заметил тот, доставая из-под стола длинную свечу и острые ножницы.

Инвари молча протянул Ванвельту руки, сжатые в кулаки — Звезда Поднебесья снова впилась в кожу. С этой болью он чувствовал себя уверенней.

Он еще не знал, до какого предела предстоит ему дойти, чтобы понять, что происходит. Он не надеялся на помощь, обещанную Гэри. Только безумец мог надеяться на нее ЗДЕСЬ. В Академии его учили, что безвыходных ситуаций не бывает, и потому он стремился получить как можно больше информации, не очень задумываясь о том, куда это может его завести. Его била внутренняя дрожь. Втайне он надеялся, что, когда опасность станет неотвратимой, его Сила, наконец, проявит себя. И тогда ни Адамант, ни Ванвельт не смогут угрожать ему. И тогда случиться, наконец, тот самый заключительный поединок со злом, о котором мечтает каждый подмастерье. Он не допускал мысли, что проиграет. Но все же, если бы Адамант оказался сильнее, оставаться живым в его руках он не собирался!

Академия учила приемам быстрой смерти. И если суждено будет ему погибнуть, он был уверен, что сможет с последней, и потому самой сильной, искрой жизни, отправить предупреждение в Поднебесье. Он надеялся, что Мастера вмешаются. Похоже, что в своем стремлении к величию Адамант зашел слишком далеко!

Ванвельт, подведя Инвари к столу, вышел, откинув занавес. Инвари вновь увидел зеркало — сидящего на ступенях уже не было. Его снова охватила противная слабость. Слабость и безотчетный страх. Он резко обернулся… и ахнул.

Яростные желтые глаза, глаза без зрачков, холодно встретили его взгляд. Черная шапочка была надета на незнакомца. Но нет, он ошибся! У него была лысая, словно обугленная голова, увенчанная острыми ушами из которых торчали пучки короткой жесткой шерсти. И совсем уж некстати улыбались его губы — человеческие, красивые и сочные, на мужественно очерченном подбородке.

— Ну вот, наконец, и ты окажешься в нашей компании, мальчик из Поднебесья! — прозвучал низкий голос.

Незнакомец высвободил из широких рукавов своей хламиды руку, и похлопал его по плечу. Инвари потрясенно разглядывал его. Такого существа он не встречал в Анналах, составлявшихся Мастерами! А Анналы были крупнейшим классификатором живых существ Вселенной. И все же он узнал его, ибо уже видел. Здесь, во дворце. Именно эта тварь заманила его в пропасть! И именно ей он выдал себя в слепом стремлении уничтожить зло.

Страшное лицо близко наклонилось к нему.

— Меня зовут Мор, — тихо сказало существо. — И я не доверяю тебе даже здесь и сейчас. Я буду следить за каждым твоим движением, слышишшшь?

Инвари зябко повел плечами. Ему показалось, или Мор действительно зашипел на него?

— Приступим, — раздался голос Адаманта, — Здесь не место для склок, Мор. На это будет время потом, если вы не станете друзьями…

Мор отступил, склонил голову набок, оглядывая Инвари с ног до головы.

— Сомневаюсь!

Он брезгливо поморщился. Герцог бросил на него недовольный взгляд.

Вернувшись, Ванвельт легко поднял Инвари на руки, и уложил на стол, головой к зеркалу. Адамант в это время разрезал свечу на три части, раздал их своим спутникам. Они, грея свечи в ладонях, вышли наружу и направились в дальний конец зала.

Инвари пристально наблюдающий за ними, был вынужден приподняться на локте, чтобы не упустить их из виду, и потому не заметил, как ткань занавеса шевельнулась, и низкая тень метнулась в темноту под столом.

Адамант, стоящий между своими спутниками лицом к зеркалу, шепотом начал читать заклинание. Инвари показалось, что в середине мутного стекла вспыхнула искра. Адамант взмахнул рукой, словно ловя ее, и провел ладонью над фитилем своей свечи. Тот задымился, и вспыхнул голубым огоньком. Слова Адаманта подхватил Ванвельт, затем Мор, чья свеча загорелась сразу злой вспышкой, и вот уже три голубых глаза ярко и ровно светились в неверном свете, льющемся со стен, приближаясь — они возвращались.

Когда они подошли, Ванвельт снова потянул занавес, скрывая зеркало, и встал у Инвари в изголовье. Адамант — в ногах. Мор — слева. Он близости последнего у юноши заныло сердце. Он крепче сжал кулак и почувствовал, как перстень на его пальце теплеет. Он мог бы уже сейчас воспользоваться его защитой, но это ни на шаг не приблизило бы его к разгадке.