Жанна д’Арк из рода Валуа. Книга 2
Шрифт:
– А вы, ваша светлость?
Рене широко улыбнулся.
– Вы удивитесь, падре – я верю.
* * *
Жанна въехала в город через восточные ворота, когда день уже вступил в свои права. Озабоченная только тем, чтобы скорее добраться до Шинона, она никак не ожидала, что будет какая-то встреча. Тем сильнее удивилась, когда Пуланжи сердито проворчал, что народу на улицах могло быть и побольше.
– Зачем? – спросила она. – Я ничего ещё не сделала, чтобы выбегать мне навстречу с приветствиями. Да и потом тоже… Разве все мы делаем то, что должны, ради
– Ты даришь надежду, – смутился Пуланжи. – Сейчас одно это – уже великое дело.
– Однако, почестей не стоит.
Жанна придержала коня возле пожилой женщины, рассматривающей их от дверей своего дома, и спросила, как удобней проехать к церкви.
– Ты та самая Дева? – вопросом на вопрос ответила женщина.
– Я – Жанна, и еду к дофину в Шинон, – мягко ответила Жанна. – Если ты имела в виду именно это, то – да – я та самая.
Женщина с минуту смотрела ей в лицо, а потом вдруг порывисто бросилась вперёд и, прежде чем кто-то из мужчин сумел ей помешать, прижалась лицом к сапогу Жанны.
– Спаси нас! Спаси! – заплакала она. – Раз Господь тебя послал, значит, мы не зря молились! Значит, не хочет он, чтобы злодейства над нами чинились и дальше… Значит, есть Он.., и всё видит!
Жанна не знала, что ей делать. Она беспомощно оглянулась на Клод, но та смотрела не на женщину, а в низенькое окошко второго этажа, откуда с любопытством выглядывало чрезвычайно чумазое личико маленькой девочки. Внезапно из-за соседней двери вышел хмурый мужчина в поношенном камзоле, за ним – усталая, неопределённого возраста, женщина и целая свора детишек. С другой стороны улицы подбежало ещё несколько человек, и вскоре вокруг прибывшего отряда собралась такая толпа, что растерялся даже Пуланжи.
– Эта Дева защитит нас! – кричала пожилая женщина, не выпуская из рук стремя, на которое опиралась нога Жанны. – Господь послал нам спасение! Молитесь же за неё, молитесь!
– Я ещё ничего не сделала! – робко озиралась по сторонам Жанна.
Но люди протягивали к ней руки, крестились, плакали, и, если бы де Вьенн, Пуланжи, Нуйонпон и их оруженосцы не окружили девушку, они бы облепили лошадь со всех сторон, целуя сапоги Жанны, стремена и даже края попоны.
Неизвестно, сколько бы это всё продолжалось, не появись на улице целая процессия во главе с канонником церкви Сен-Катрин, одетым в свои самые торжественные одежды. С величайшим почтением он приветствовал Жанну и во всеуслышанье вознёс хвалу Господу за то, что «укрыл свою посланницу от вражеского взора».
– Видно, потому и должна была Дева явиться из Лотарингских земель, чтобы, пройдя через всю страну и минуя все препоны, доказать любому, кто сомневается, что она есть истинная посланница Божия, который, укрывая и оберегая её, являет нам свою милость и свою волю!
Толпа на улице притихла. И взрослые, и дети, во все глаза смотрели на Жанну, которая спокойно сидела на лошади. Первая неловкость прошла, и теперь, после слов священника, она сочла невозможным для себя показывать смущение или неуверенность. Только спешилась и, взяв лошадь под уздцы, пешком последовала за процессией обратно к церкви.
Спутники последовали её примеру. Рыцари и оруженосцы сняли шлемы, а Клод стянула с головы шапку. Задумчиво всматриваясь в лица людей, стоявших вдоль улицы, она с головой ушла в свои мысли, не заметила, как оказалась в самом конце процессии и вздрогнула, почувствовав неожиданное прикосновение к руке.
– Здравствуй,
– Да, ваша светлость.
– Тсс! Здесь я лучник Рошар. Так меня впредь и называй.
Клод кивнула.
– Как вы добрались? – ласково заглянул ей в лицо герцог. – Надеюсь, никаких происшествий не было?
– Нет.., – девушка пожала плечами и усмехнулась. – Почему-то мне кажется, сударь, что их и быть не могло. Нас ведь охраняли всё время, да?
Рене засмеялся.
– Ты так говоришь, как будто это нехорошо.
– Не знаю. Когда заботятся, это всегда хорошо. Но сейчас, после слов святого отца, мне кажется, что это было не совсем честно. С нами и так ничего бы не случилось.
– Кто знает.., Луи… Кто знает. Иной раз я тоже думаю, что не следует вмешиваться в дела Божьи. Но, в другой раз, начинает казаться, что воля Его, может в том и состоит, чтобы люди сами её предугадывали. Ты об этом не думала?
Клод не ответила. Её чувства к Рене с самой первой встречи словно раздвоились. С одной стороны она понимала, что молодой господин печётся о них не ради забавы, а пожалуй на самом деле верит в Жанну и в её миссию. Но, вместе с тем, что-то её и смущало. Может быть, молодость этого герцога, так не вяжущаяся с его положением? Или та свойская манера, которую он принял в общении с ней? С Жанной – там всё понятно – Рене знал её с самого детства и, может быть, знал даже, что в жилах девушки течёт дворянская, возможно, очень знатная кровь, а потому видел в ней ровню себе. Но, кого он видел в Клод, было непонятно и, почему-то пугало. В его присутствии ей всегда хотелось спрятаться, или совсем исчезнуть, а лучше всего, вообще не оказываться рядом! Но, не отходить же в сторону, в самом деле, когда он идёт рядом с какой-то весёлой озабоченностью. Он и в церкви, во время обедни, встал возле Клод, хотя, по её мнению, должен был бы стоять рядом с Жанной. Но молодой герцог прослушал всю мессу молча, ни о чем больше не заговаривая, и девушка немного успокоилась…
– Я задержусь здесь? – спросила она, когда всё закончилось, и канонник пригласил Жанну в свой дом, а все присутствующие потянулись следом.
– Конечно! – как-то азартно улыбнулся Рене.
Он быстро пошёл к выходу, однако совсем не ушёл. Завернув за угол, немного постоял, тихо вернулся и, проскользнув в боковой придел, замер, не отрывая глаз от девушки.
Клод подошла к алтарю.
Ей нравилось бывать в церкви одной. Раньше, в Домреми, такая возможность предоставлялась часто, и она подолгу стояла в приделах, не уставая любоваться грубоватыми украшениями оконных переплётов, темноватыми, прокопчёными фресками и святыми дарами, расставленными перед алтарём.
Церковь Сен-Катрин была и больше, и красивее, а серебряный ковчежец в реликварии, очень напоминающем соборный шпиль, показался неискушённой девушке творением какой-то неземной красоты!
Молитвенно сложив руки, Клод немного постояла, любуясь спокойным серебряным свечением, потом осмотрелась и, вдруг, резко присела!
Ей показалось, что кто-то смотрит из дальнего темного угла придела, но разглядывать, кто это, смелости не хватило. Осенив себя крестным знамением, Клод перебралась чуть глубже, размышляя, примерещилось ли ей жутковатое видение, или лучше всё-таки позвать на помощь? Хотя, кричать на всю церковь показалось ей стыдным.