Жаркий поцелуй
Шрифт:
— Я хочу знать, почему ты так сердит, — наконец сказала она, поднимая глаза и стискивая руки. — Почему ты ушел из моей комнаты и почему ведешь себя как говнюк. Кейн, я хочу, чтобы ты со мной поговорил.
Он фыркнул, скривившись от мольбы в ее голосе.
— Я говорил с тобой в течение многих месяцев, Шеррa, но ты не потрудилась слушать. Почему же теперь ты хочешь говорить?
Она отвела взгляд, прежде чем заправить за ухо упавшую на щеку прядь волос.
— Кейн, раньше ты от меня не убегал. — Она казалась
Кейн насмешливо фыркнул, искривив уголок рта. Он таскался за ней, будто влюбленный пес за течной сучкой, а причиной, из-за которой она наконец-то обратила на него внимание, оказалось то, что он внезапно ушел из ее спальни. Это было оскорбительно.
— Я тебя предупредил, что если понадоблюсь тебе, то ты знаешь, где меня найти, — пожал он наконец плечами, идя к кровати, и провокационно растянувшись на ней, обхватил пальцами основание члена, наблюдая за ней. — Это — все, чего ты от меня хочешь, не так ли, малышка? Иди сюда, и возьми. Все это твое, в любое время.
Кейн ненавидел себя за злость на нее, пульсирующую в его груди, за желание схватить Шерру и встряхнуть, заставить ее увидеть раз и навсегда все то, чего она лишила их обоих.
Она нерешительно взглянула на него, в ее глазах плескались горе и боль, разбивающие ему сердце.
— Я не знаю, что сделать, Кейн, — отчаянно прошептала она, и мука отозвалась эхом от стен комнаты. — Я не знаю, как это исправить, как исцелиться.
От боли, звучащей в ее голосе, он беспомощно стиснул зубы.
— Я тебя хочу. Я нуждаюсь в тебе. И признаю тебя своей парой. Что еще я могу тебе отдать, чего тебе не хватает? — спросила она прерывающимся голосом и растерянно уставилась на него.
Любви. Кейн тяжело вздохнул.
— Шерра, я больше ничего у тебя не прошу, — расстроенно ответил он. Какое он имеет право требовать от нее большего? — Ничего.
Она медленно отодвинулась от двери, ступая ближе и снова замирая на месте.
— Тебе нужно что-то еще, чего я тебе не даю, — прошептала она. — Кейн, я хочу дать тебе это. Клянусь, это правда. Я хочу, чтобы ты был счастлив, я так отчаянно хочу, чтобы ты познал хоть крупицу счастья, в котором нуждаюсь я сама. Скажи мне, чего ты хочешь. Скажи мне, что я должна сделать.
Она стояла перед ним, неуверенно заламывая руки, и глядя на него заполненными мрачными тенями и болью глазами. Да поможет ему Бог, она так пострадала за всю свою жизнь. Действительно, справедливо ли, чтобы она продолжала мучиться еще хотя бы секунду дольше, чем уже перенесла? Продолжала страдать из-за его неудачи?
— Шеррa… — Кейн с болью шепнул он ее имя. — Иди сюда, малышка.
Он медленно протянул ей руку.
— Не надо искать ответ. Ничего не надо говорить. Я думаю, это Табер меня заразил. Веду себя как он. — Кейн прикусил язык.
Шерра отчаянно покачала головой.
— Не
Кейн потянулся, чтобы коснуться ее щеки, но вместо этого вынудил себя опустить ладонь ей на плечо, подавляя собственную потребность. Он попытался улыбнуться.
— Ты нужна мне, — прошептал он, наконец.
Не было никакой надобности причинять ей еще больше эмоциональной боли в этот момент. Она отдала ему все, что у нее осталось, и это было больше, чем он смел от нее ожидать, не так ли?
Из-за него она потеряла их ребенка, была отравлена наркотиками и безжалостно изнасилована, а затем вынуждена выживать, в страхе, в течение почти десятилетия. Из-за его неудачи.
Он знал, что Шерра не хотела его нежности. Его мягких прикосновений, или нежных слов. Она хотела трахнуться. Она хотела, чтобы он ослабил ее горячку, чтобы взял ее, пока ее оргазм не взорвется в ее теле, освобождая от боли. Он мог дать ей это, даже если сам не сможет таким образом утолить свой собственный голод — и это была его ошибка, а не ее.
— Я мечтала о тебе в течение очень многих лет, — наконец призналась Шерра, осматривая его потемневшими от боли глазами. — Даже думая, что ты предал меня, я мучилась, думая, что умру от потребности. Не потому, что хотела трахаться, а от потребности в твоем прикосновении. — Ее тело сотрясла дрожь, и она замолкла. — Вместо любви я заставила себя ненавидеть. Я задушила любовь в себе, подавила и загнала так глубоко, что забыла о ее существовании.
Кейн замер, тихо наблюдая за нею, слыша слова, видя слезы в ее глазах, которые она неистово смаргивала. И его сердце наполнила надежда.
— Ты ко мне прикасаешься, и я чувствую, что это может разбить вдребезги всю мою стойкость… — В ее голосе зазвенели слезы. — Я начинаю чувствовать, как возрождаются все те надежды и мечты, которые почти убили меня тогда. И это меня пугает… — Одинокая слезинка поползла по ее щеке, оставляя за собой шелковистую дорожку боли, из-за которой сжалось его сердце. — Что мне делать?
Ее руки прижались к его груди, маленькие кулачки яростно бились о его травмированную грудь, в гневе, что отражался в ее глазах.
— Боже Всемогущий, Кейн, что мне делать, если я снова тебя потеряю?! Как я переживу эту гребаную любовь, которая стала еще сильнее чем прежде, если тебя не станет?
Радость вспыхнула в его душе, когда он недоверчиво посмотрел на нее в ответ. Все это отразилось в ее глазах, вкупе с болью и растерянностью. Слезы бежали по ее щекам необузданным потоком, когда Кейн медленно потянулся к ней, нерешительно касаясь ее щеки кончиками пальцев. Шерра не вздрогнула. Ее глаза зажглись удовольствием, когда он гладил ее мокрые щеки, ее дыхание застревало в груди, когда она смотрела на него в ответ. Любя его.