Жажда подлинности: Как идеи Симоны де Бовуар помогают стать собой

Клири Скай

Книгу нельзя назвать всеобъемлющим обзором философии де Бовуар. Я действовала избирательно, сосредоточиваясь на темах и стратегиях, которые считаю особенно актуальными для нашей сегодняшней жизни. Моя работа обращается и к биографии де Бовуар, и ее идеям не только потому, что временами само ее существование было бунтом, но и потому, что она описывала свою жизнь и размышляла о ситуациях, в которых оказывалась, как философ. Она побуждает нас поступать так же. В своих письмах, дневниках, мемуарах и прочих текстах де Бовуар делится глубоко личными подробностями, и эти грани ее публичного образа помогают нам понять ее мысли.

Меня как философа учили не обращать внимания на личную жизнь мыслителей: неважно, кем был теоретик и как он себя вел, главное, что в своих рассуждениях

он приходил к верному заключению. Предполагалось, что важны только идеи, аргументы и доказательства в пользу сделанных выводов. Если говорить о таких абстракциях, как философия математики, личность философа действительно имеет минимальное отношение к делу. Принципиально ли для философии математики Готлоба Фреге, что ее автор был антисемитом? Скорее всего, нет.

Но когда речь идет о человеческой природе, все это выходит на первый план, поэтому «биографические отступления» вполне оправданны. Конечно, рассказывать, как можно было бы жить, – это совсем не то же самое, что проживать жизнь самому. Но знание о выборе и действиях, которые де Бовуар совершала, о ее успехах и неудачах одновременно воодушевляет и дает понимание того, что для нее значило добиться подлинности. Неустанно борясь с представлениями других людей о том, как ей надо жить и действовать, она рекомендует так же бороться и нам. Присмотревшись к ее жизни, мы получаем шанс предвидеть те или иные вызовы, которые могут возникнуть и перед нами.

Почему так важна де Бовуар? Философский канон полон мужских голосов, со всеми сопутствующими представлениями, предубеждениями и оптикой. Женщины, лишенные доступного мужчинам образования, родившиеся и росшие под гнетом или с детства ощущавшие себя вторым сортом, в своем философствовании отталкиваются от иного опыта и имеют другую точку зрения. У многих женщин сегодня больше возможностей, чем во времена де Бовуар, – особенно у белых представительниц Запада, к которым отношусь и я, и тем не менее мы до сих пор сталкиваемся с вызовами, которых для мужчин не существует.

В 2021 году, когда я пишу эти строки, Поправка о равенстве прав в Соединенных Штатах, гарантирующая равные юридические права всем гражданам независимо от пола, по-прежнему ратифицирована не всеми штатами. В этом же году Техас запретил почти любые аборты на сроке больше шести недель, то есть когда женщина зачастую еще не подозревает о беременности. Верховный суд Соединенных Штатов (на момент написания моей книги) этот запрет не отменил [3] . белл хукс писала когда-то: «Столько слов любви, которые предлагают нам великие люди, оказываются непригодными, когда мы вплотную сталкиваемся с действительностью» {20} . Учитывая, что окружающая действительность далека от идеала, женщины вынуждены сопротивляться как никогда активно. Надеюсь, что примеры, которые я привожу в книге, помогут вдохновить на борьбу и других людей.

3

24 июня 2022 года Верховный суд США предоставил штатам право самостоятельно принимать законодательные акты о запрете абортов. – Прим. ред.

20

hooks, All About Love, xxv [белл хукс. Все о любви: как научиться любить и говорить с сердцем напрямую / Пер. с англ. О. Захватовой. – М.: АСТ; Времена, 2021].

Один из нескольких автобиографических трудов де Бовуар начинается с вопроса: «Почему я – это я, а не одна из миллиардов других вероятностей?» Ее поражает, что ей выпало жить именно этой жизнью. «Если бы я не родилась, никаких вопросов не было бы. А значит, за отправную точку придется брать неоспоримый факт, что я все-таки существую» {21} . Как часто мы бросаем бездумно: «Я сегодня сама не своя». Но можно задуматься и деконструировать эту фразу. Она поднимает важные вопросы: каким образом

и почему мы стали теми, кем являемся, и как нам быть, когда мы это поймем?

21

Beauvoir, All Said and Done, 1.

Жан-Поль Сартр сказал как-то, что сам он не обладал подлинностью, но указывал путь к подлинности другим. Вот и я тоже не утверждаю, что достигла подлинности. Но с того момента, как экзистенциальная философия де Бовуар перевернула мои представления о жизни, которой я жила, я пытаюсь жить подлинной жизнью. Как правило, я делаю собственный выбор, а не подчиняюсь чужому. Я не всегда знаю, насколько точны принятые мной решения, – иногда это выясняешь, только совершив выбор. И да, я делаю множество ошибок.

Но подлинность оценивается не по успеху и неудачам. Подлинность раскрывается в намерениях и их воплощении на практике. Подлинность – процесс, в ходе которого мы отважно принимаем свою свободу, делаем решительный шаг в жизнь и создаем собственную сущность и свой мир. Отправляясь в поход за подлинностью, мы утверждаем свободу для себя и других, творим мир, в котором стоит жить.

Однако подлинная жизнь – еще и стремление к абсолютно недостижимому идеалу. Это бесконечный процесс. Существование в состоянии «и еще чуть-чуть». Призрачная цель, исчезающая, словно тающие снежинки на теплой коже. И если вы думаете, что добились подлинности, то это точно не так. Подлинность не сертификат, который можно повесить в рамочке на стену. Подлинность – путь, а не конечная цель.

Зачем же гнаться за недостижимой целью? Затем, что отказаться от стремления к подлинности – значит обречь себя на метафизическое голодание. Отказавшись от подлинности, мы истощаем ту составляющую нашего бытия, которая простирается за пределы текущего момента. Для де Бовуар поиски подлинности – это вопрос бытия и небытия. Не стремясь создавать себя, мы рискуем превратиться в пассивный объект, на который мир и общество будут воздействовать без нашего согласия {22} .

22

По словам философа и экзистенциального терапевта Эмми ван Дорцен, «подлинность жизни предполагает “признавать” свою жизнь такой, какая она есть; признавать свою человеческую ответственность, но самое главное, не отгораживаться от жизни с ее перипетиями, а отважиться “вовлечься” в нее – сохраняя связь с действительностью и не закрывая на нее глаза» (Deurzen, Psychotherapy, 158 [ван Дорцен, Э. Психотерапия и поиски счастья / Пер. с англ. А. Багрянцевой. – М.: ИОИ, 2017]).

Экзистенциализм – не набор практик, а язык для осмысления задач, которые задает нам жизнь. Это не учение, которое нужно исповедовать, а платформа, состоящая из знаний и представлений, с которой каждому из нас предстоит совершить прыжок {23} . Куда именно мы прыгнем – каждый решает для себя. Экзистенциализм де Бовуар взыскателен и требователен. Это не терапия, он не принесет комфорта или душевного покоя, но может помочь точнее настроиться на осмысленную, целеустремленную, яркую жизнь. Подлинность не гарантирует счастья, но мы гарантированно не добьемся подлинности, если не найдем в себе сил ступить на этот отважный путь. И я пришла к выводу, что никаким другим путем истинного счастья не достичь.

23

Философ Торил Мой, вдохновляющаяся идеями де Бовуар, предполагает, что писательство – это призыв присоединиться к умственному путешествию: «Хороший читатель остается собой – он не отказывается от собственных взглядов, убеждений, принципов без тщательных раздумий, но при этом всегда готов рассмотреть точку зрения автора, попытаться увидеть то, что видит он, и отправиться в путешествие следом за ним» (Moi, “Acknowledging the Other,” 108).