Жажда жить
Шрифт:
— Да, неплохо бы покрутить баранку, но… В любом случае большое спасибо.
— Как вам угодно. — Вновь наступившее молчание длилось до тех пор, пока Грейс не свернула к стоянке перед гостиницей.
— Ну вот мы и на месте, — объявила она.
Генри и подручные поблагодарили и вышли из машины.
— Я тоже могу здесь выйти, — сказал Роджер.
— Может, вас подбросить куда-нибудь? — предложила Грейс.
— Пожалуй, не стоит. Завтра весь город будет сплетничать, что у вас в машине был я и еще трое мужчин. Но это ничто в сравнении с тем, какие разговоры пойдут, если я останусь в машине один.
— Спасибо за деликатность.
— Что не надо?
— Не надо гладить мою руку. Отпустите, пожалуйста.
— Ну, это ерунда, если учесть, что я бы…
— А мне неинтересно, чего бы вы хотели, — бросила Грейс и резко вырвала руку. — Выходите.
— Извините.
— Выходите, говорю.
— Но я же извинился.
— Предлагая оказать вам услугу, я не думала, что имею дело с невежей. Или, скорее, с прилипалой. Ну ладно, хватит. Если вы немедленно не выйдете из машины, я поеду в клуб, и уж там кто-нибудь да выбросит вас в канаву. Где вам и место.
— Да не найдется там ни одного человека, кто был бы способен на это, миссис Тейт. Но если кто-нибудь там будет к вам приставать, всегда можете на меня рассчитывать. К вам пристают, Грейс?
— Целой жизни не хватит, чтобы растолковать разницу между вами и людьми из клуба.
— И я способен на то, что им под силу. Испытайте меня как-нибудь. — Бэннон вышел из машины, захлопнул дверь, но задержал ладонь на крыше машины, а ногу на ступеньке. Он уже приготовился продолжить разговор, когда Грейс внезапно оторвала ногу со сцепления, нажала на акселератор, и автомобиль рванул вперед, задев по дороге крылом ногу Бэннона. Он шмякнулся в канаву и первым делом попытался понять, не заметил ли кто случившегося с ним конфуза. Но прохожие, казалось, были заняты собой. Бэннон вскочил на ноги, отряхнулся и только тут увидел в окне вестибюля второго этажа гостиницы Генри. Роджер выдавил из себя улыбку, но тот просто вынул трубку изо рта и сплюнул в высокую медную плевательницу.
Конечно, Генри носил очки с толстыми стеклами и мог ничего не заметить, но Роджер не питал иллюзий на этот счет. Он дошел до спортивного клуба, там направился в раздевалку, переоделся в спортивный костюм и час играл в волейбол. Подачи у него получались сегодня сильными и быстрыми, а галсы сокрушительными. После волейбола Роджер поплавал и присоединился в баре к Майлзу Бринкерхоффу. Тот был один, что радовало.
— Что пьешь? — осведомился Роджер.
— Виски. Единственное мое утешение, когда все идет не так, а друг в беде. Ну и когда есть повод что-то отметить.
— И как сегодня?
— Сегодня? Сегодня просто глоток виски, чтобы лучше думалось, что бы поесть. А в чем, собственно, дело? Я на твоих глазах, должно быть, тысячу галлонов этого зелья выпил, и ты никогда ни о чем не спрашивал. Хочешь попробовать?
— Гарри, налей мне того же, что мистеру Бринкерхоффу.
Официант удивленно заморгал, но повиновался.
— Зубы болят?
— Хуже.
— Трипперок? В таком случае выпивка — худшее лекарство.
— Да откуда, если я весь месяц на диете.
— А может, какая-нибудь горячая штучка отказала?
— В самую точку, заслужил сигару, — вздохнул Роджер.
— В таком случае, перед тем как выпить, реши, хочешь ли ты напиться.
— Пожалуй, да, впервые с тех пор, как мы побили ребят из Лихая и я принес
— Что ж, если позволишь, старый дядюшка Майлз даст тебе добрый совет. Если ты действительно решил напиться, отговаривать не буду, но как большой знаток этого дела настоятельно рекомендую наполовину разбавлять водой, иначе и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься под столом. Это «Маунт-Вернон», виски хорошее, и много не надо. Я не из тех, кто разбавляет виски, и все же послушай моего совета, Роджер. Я упражняюсь, поднимая бокалы, ты — иначе, и, поверь, от пинты этого нектара ты получишь не больше удовольствия, чем я от волейбола. У меня хватает ума держаться подальше от волейбольной площадки. Разбавляй. Наполовину.
— Подумаю, — сказал Роджер. Он залпом выпил виски, слегка передернулся, запил водой, негромко бросил официанту: «Повтори», и Майлзу: «Следующий — напополам с водой».
— Да поможет Бог бедным матросам в такую ночь, как нынешняя, — сказал Майлз. — Какие-нибудь другие планы, кроме пьянки, есть?
— He-а. Впрочем, кое-что мне хотелось бы сделать. Дойти до клуба и вытащить на улицу компанию.
— Всю?
— Любых двоих. Любых троих, — поправился Роджер.
— Да, у меня тоже часто возникало такое желание, только тащиться больно уж далеко. Никого конкретно? Любых двоих или троих?
— Точно.
— Ну, не знаю, — покачал головой Майлз. — Лучше бы ты сосредоточился на ком-нибудь одном, кто тебе насолил. Тогда бы тебя поняли. А так вваливаться и налетать на первых попавшихся — ведь потом, глядишь, вдруг придется иметь, — нет, вряд ли это хорошее начало для молодого человека, который только начинает свой путь в бизнесе. Во всяком случае, не в этом городе. Знаешь, эти аристократы могут подмигнуть в банке, кому дать кредит, кому не дать. Потом запросто могут подгадить с лицензией на строительство. Тем более что ты подумываешь о расширении строительства загородных домов, а, если не ошибаюсь, эти ребята тоже роют в том же направлении. Так кто тебе особенно насолил?
— Да все эти сволочи.
— Ты у нас, смотрю, социалист. Твой старик, случаем, не был… не разделял социалистических симпатий?
— Он был полоумный, язык что помело. Только и знал, что болтать. Послушать его, так сам с ума спятишь. Нет, ни одной из его дурацких идей я не унаследовал. И вообще тут другое. Вот какая история со мной нынче приключилась. — И Роджер относительно связно изложил события минувшего дня.
— Уф-ф, — выдохнул Майлз. — Грейс Колдуэлл. Что ж, не могу винить тебя в том, что тебе захотелось ее слегка поиметь. Классная девчонка. Помню, как видел ее еще совсем маленькой, на пони, и уже тогда думал, что хорошо бы, когда подрастет лет, скажем, до пятнадцати — не больше, — засадить ей. Ты первый раз запал на нее?
— Ну, видел как-то в машине, потом на улице обратил внимание, но ничего особенного. А вчера и сегодня оказался совсем рядом. Ты-то на расстоянии был, а как приблизишься… да к тому же она давно уже женщина, и никто не убедит меня, что дома она получает все, что ей требуется. Этот Тейт, он слишком уж джентльмен.
— Не знаю, Роджер. Мне приходилось выпивать с этими джентльменами, когда у них была лодочная станция ниже по реке, ее брат — один из хозяев. И знаешь, по этой части они ничем не хуже мастеров по котлам или кузнецов. Мышцы — это еще не все. Главное, как ты распоряжаешься тем, что тебе дала природа… Я думаю, ты поступаешь разумно.