Жёлтая виолончель
Шрифт:
Я начал раздеваться.
– Да не смотрю я, не смотрю, – буркнул Иванов, поправил очки и картинно отвернулся в стену.
Сняв трусы, я обмотал вокруг талии коврик и, как мог, закрепил его на поясе. Иванов, взглянув на меня, сказал:
– Хорошо. Наденьте ещё вот это.
На стуле лежали два резиновых раструба с ремешками. Я растерянно смотрел на них, пытаясь понять предназначение.
– Да на руки же, на руки! – раздражённо объяснил Иванов. – Чтобы не щупать стенки резервуара.
Он сунул руку
– Кажется, горячевато. Ну, ничего. Вы своей массой уравняете баланс.
Он вынул кипятильник, выдернул из розетки и повернулся ко мне.
– Так. Что ещё? Да…
Пошарив на стеллаже, он извлёк ещё пару предметов, а затем надел мне на лицо маску для подводного плавания с замазанными синей краской окулярами. Я перестал что-либо видеть кроме расплывчатых пятен краски. Маска сжимала мой нос, чтобы я через него не дышал.
– Сейчас подключим вас, – пробормотал Иванов.
Через мгновение я почувствовал на голове тугие наушники.
– Вроде бы они должны быть герметичными, – раздался голос Иванова в моих ушах. – Надеюсь, во всяком случае. Будете слушать меня через них. Ну, залезайте. В проводе не запутайтесь.
– Как? – я чувствовал себя глупо.
– Да вот же, я вам табуреточку поставил, – отозвался голос Иванова.
Я вслепую шагнул вперёд, ударившись голым коленом о табуретку. Нащупал её, влез, ухватился за борт аквариума. Перекинул ногу.
– А! – вскрикнул я от неожиданности. – Горячо.
– Да ничего, сейчас привыкнете, – отозвался Иванов. – Садитесь, протягивайте ноги.
Я осторожно погрузил в воду нижнюю часть тела. Вода выталкивала сильнее, чем это бывает в обычной ванной. Пара капель попала мне на губы, и я ощутил привкус соли. Понятно.
– Возьмите в рот трубку, – сказал Иванов. – Будете дышать через неё. И ложитесь.
В моём рту внезапно оказался склизкий резиновый шланг диаметром сантиметра полтора. Я плотно обхватил его губами и откинулся назад. Моё тело закачалось в жидкости. Было, пожалуй, даже слегка приятно. Дышать оказалось легко.
– Для начала, – заговорил Иванов, – постарайтесь успокоиться и расслабиться. Представьте, что вы купаетесь в море. Вы погружаетесь в тёплую воду. Она ласкает вас, сквозь слой воды пробиваются лучи южного солнца. Вокруг плавают рыбки… Вы же не боитесь рыбок?
Я чуть не раскрыл рот, чтобы ответить «Нет».
– Расслабьте все ваши мышцы, – продолжал Иванов в наушниках. – Слейтесь с водой. Будьте как она. Каждая клеточка вашего тела расслаблена. Всё, что вы должны сейчас чувствовать – это как пульсирует кровь в кончиках ваших пальцев. А теперь я начну подавать эликсир…
На очередном вдохе я почувствовал, как мне в рот льётся противная жидкость. Я попытался дышать, но горло всё заполнилось жидким эликсиром, и я понял, что захлёбываюсь. В панике я выпустил изо рта шланг и продолжил
Страх отключил мне остатки рассудка. Я задёргал что есть дури ногами и руками, словно надеясь всплыть. Моя рука с размаху врезалась в стеклянную стенку, и я почувствовал, что стекло лопнуло, после чего догадался, наконец, сесть и срыгнуть воду. Я стащил с себя маску, прокашлялся и наблюдал, как остатки воды покидают аквариум, изливаясь на пол подвала.
– Вот же я кретин! – сокрушался Иванов, отойдя на безопасное расстояние. – Не догадался, что вы так дышать не сможете. Ну ладно, что-нибудь придумаю в следующий раз. Вылезайте пока.
Я перевалился через бортик, слез на табуретку и спрыгнул на пол. Кожа была красной после пребывания в горячей воде. Я начал дрожать – в подвале было не жарко. Что-то бежало по моей руке. Я взглянул на запястье и перепугался – из-под раструба приличной струйкой бежала кровь.
Я принялся сдирать раструб.
– Да не переживайте, – сказал Иванов. – Ничего с вами не случится. Вы же не в тёплой воде сейчас. Остановится.
Он помог мне освободиться от раструбов и наушников и осмотрел рану.
– Сейчас, – сказал он. – Йодиком смажем…
Через секунду я подпрыгнул от сильного жжения в ране.
– Упс, – сказал Иванов, закрывая пузырёк. – Извините, я рядышком хотел. Подуйте.
Я от растерянности подул в пространство перед собой. Иванов склеил края моего пореза полоской чёрной изоленты.
– Профессор… – пробормотал я. – А полотенца не дадите?
Иванов сделал вид, что осматривается вокруг.
– Даже не знаю, чем вам помочь. Ну, пойдёмте наверх. Там должно быть теплее.
Я кое-как вытерся своей футболкой и, прихватив с собой ком одежды и ботинки, пошёл за ним. Я всё ещё дрожал, когда на лестнице Иванов обернулся ко мне и спросил:
– А вы себя как, собственно, чувствуете? Вы должны были прилично эликсира наглотаться.
Его фигура неясно маячила надо мной и расплывалась в тумане. Мне показалось на мгновение, что я уже стоял раньше на этой лестнице, так же дотрагивался до стены, удивляясь её нереальности, и хватался за уползающие перила.
– Нормально чувствую, – ответил я. – Голова только кружится. А вообще паршиво вы планируете эксперименты.
Добравшись до своего кресла, я плюхнулся в него и закрыл глаза.
– Так, – сказал Иванов, садясь напротив. – Раз вы всё равно будете сохнуть, давайте немного продолжим. Надеюсь, полученная вами доза препарата достаточна. Расслабьтесь.
– А фена у вас нет? – спросил я, не открывая глаз.
– Нет, – ответил Иванов. – Давайте не будем думать о том, что происходит сейчас и здесь. Представьте себе, что вы идёте, скажем, по улице. Рядом никого нет. Просто город. Попробуйте представить и описать, что вы видите.