Жемчужина Зорро

Латышева Рамина

– Бог мой… – послышался его тихий шепот. – Немедленно запрягайте лошадей, берите с собой дона Рикардо и езжайте к Пещерам. Мне может понадобиться ваша помощь.

– Что происходит? – с тревогой осведомился дон Алехандро, однако следующие два слова заставили и его, и дона Ластиньо вскочить на ноги и броситься в конюшню.

– Принцесса Изабелла.

***

– ?Llegamos!²⁸ – донеслось снаружи.

Дверь кареты распахнулась, и все вокруг залилось ярким лунным светом.

Изабелла проигнорировала предложенную

ей руку и легко спрыгнула на землю. Увиденный пейзаж заставил ее содрогнуться. Место, в которое они приехали, было полностью окружено деревьями, но, несмотря на то, что весна была в самом разгаре, на ветвях не росло ни одного листка. Присмотревшись, Изабелла поняла причину этого парадокса. Когда-то давно здесь бушевал неукротимый пожар, оставив на природе неизгладимые шрамы своего пребывания: зелень была полностью уничтожена, а болезненно изгибающиеся стволы навечно замерли в предсмертной агонии.

Полная луна осветила тоненькую дорожку под ногами, и принцесса, скользнув по ней взглядом, увидела, что та упирается в скалу. Тем не менее девушка сочла нужным не задавать вопросов и пойти прямо без лишних слов. Если впереди предстояли какие бы то ни было переговоры, малейшее проявление неуверенности оборачивалось против нее. Все ее существо: то, как она шла, как высоко держала голову и как небрежно положила руки в карманы своего превосходно скроенного костюмчика, – намеренно бросало вызов не только идущим сзади похитителям, но и всему этому месту.

Не спеша она приближалась к своей цели – зияющему черному отверстию в скале, которое стало различимо уже спустя несколько шагов. Похитители переглянулись, и один из них поспешил пройти вперед принцессы, чтобы зажечь факел на внутренней стене.

С каждым метром становилось все светлее и все отчетливее слышались многочисленные голоса. Изабелла очутилась на каменной площадке. Пытаясь привыкнуть после темноты к яркому свету пылающих факелов, она предпочла остановиться здесь. Гул разговоров начал постепенно стихать. Девушка осмотрелась: пещера с длинными столами и скамейками, совершенно не похожая на зал для политических переговоров. Около десяти человек в темных одеждах по одну сторону лестницы и почти столько же по другую. Лица закрыты капюшонами, но, судя по положению их тел, все смотрят на нее.

Стало жутко. Однако ни в лице принцессы, ни в ее осанке, ни в повороте головы ничего не изменилось.

Тем временем один из похитителей подошел к одетому в красную одежду мужчине, занимавшему место на высоком кресле, и начал что-то неистово ему нашептывать. Без особых усилий девушка догадалась, что речь шла о ней и ее поведении. При этом от ее внимания не укрылось то, что с каждым словом докладчика главная фигура становилась все более нетерпеливой. Это было видно по раздражительной смене его поз и очень удивило Изабеллу: столь незаинтересованная позиция накануне переговоров или выдвижения списка требований. Ведь ее состояние должно было быть ключевой составляющей в выборе курса будущего мероприятия.

– Las palabras del informante no estan en duda,²⁹ – внезапно донесся недовольный голос из под красного капюшона.

Принцесса вздрогнула. Она вполне поняла смысл прозвучавшей фразы. Информатор? О чем? И кто? Тот, кто передал ей букет от имени Зорро? Тот, кто связался с этими людьми? И что он мог сообщить им о ней?

Продолжая

стоять на площадке, она с неменяющимся выражением лица пыталась уловить еще хоть слово, потому что обстановка была не только опасной, но и крайне неоднозначной. Лидер собрания и двое похитителей явно выделялись из общей массы присутствовавших. Поутихшая толпа была заметно заинтересована появлением принцессы. То же относилось и к последнему участнику группы похитителей. Именно он предлагал Изабелле помощь и был тем, кто с волнением передавал информацию о проведенной операции. Но основные три действующих лица почему-то имели другое видение. Складывалось впечатление, что все происходящее лишь отнимало их время и силы. Особенно заметно это было по фразе главы собрания, который не только не воспринял предоставленные ему сведения, но даже отмахнулся от них первым, по-видимому, имевшим силу для этого места предложением.

Гул голосов вновь начал нарастать, поэтому мужчина в красной одежде, коротко переговорив о чем-то с двумя сподвижниками, встал со своего места и вскинул вверх обе руки. Присутствующие обернулись к нему и, замолчав, почтительно встали.

– ?Hermanos! ?Todo listo!³⁰ – триумфально воскликнул оратор.

Девушка поняла, что он сказал. Равно как и уловила в его интонации фальшивые и чрезмерно наигранные ноты. Однако остальными его слова были приняты с невообразимым энтузиазмом. И Изабелла поняла почему. Все эти находившиеся внизу люди были совершенно пьяны.

– ?Llevar a Venus su ropa!³¹ – последовал приказ.

Девушка подумала, что ошиблась в своих предположениях перевода, но слово "Венера" имело общие корни во многих языках и угадывалось безошибочно. Тогда о чем говорит этот человек? Почему Венера? Принцесса догадывалась, что Венерой именовали ее. Условный шифр? Но при чем тут одежда? Может, не одежда, а бумаги, где ее силой принудят поставить свою подпись? Но все собрание уже с таким размахом празднует победу… Они настолько уверены в успехе? И происходящее так важно, что задействовано такое большое количество людей? Почему они в этих странных костюмах? Почему не должно быть видно их лиц?

Изабелла ощущала, как по телу разливается неприятный холод.

– Прошу Вас, – вдруг услышала она справа от себя.

С трудом повернув онемевшую шею в сторону голоса, она почувствовала, как у нее подкосились ноги. Нет, не от человека, стоявшего рядом с ней, который к тому же уже был ей знаком и являлся переодевшимся за это время третьим похитителем; и не от вида белых полупрозрачных кружевных одежд, возлежавших на красной бархатной подушке, которую держал в руках ее темный страж. Она увидела за его спиной в конце площадки, на которой они стояли, черный перевернутый крест и высокий прямоугольный алтарь, покрытый алыми тканями.

Принцесса застыла на месте, словно каменное изваяние. Ее сознание парализовала тысяча безумных догадок. Мужчина же так и продолжал протягивать ей одеяния, пряча голову в капюшоне. Девушка молча взяла подушку, неторопливо отвела руку и разжала пальцы – белоснежный наряд Венеры, миновав перила, обрамляющие каменное плато, медленно опустился на пол нижнего зала. Глава собрания, проследив за ее движением, задрожал от негодования, но стиснул зубы и процедил:

– Que se quede en su ropa.³²