Жена для наследника Бури

Вознесенская Дарья

Жить с мужчиной, которому ты нужна как воздух? Но, к сожалению, в самом прямом смысле этого слова?

Я чувствовала как виски окончательно сдавила боль. Опять ответственность.

На меня постоянно будут оказывать давление. Смогу ли я с ним справиться? Я хотела принимать самостоятельное решение, взвесив все за и против — даже если это будет брак не по любви, то по меньшей мере я должна сама на него согласиться, а не потому что это нужно Империи или наследнику.

А еще мне было немного обидно. Я рисковала всем, в надежде… А на что, собственно, я надеялась? Глупо. Я сама то в себе не разобралась и в своем отношении к этому знакомому и

незнакомому мужчине, а требовала чего-то от него.

Он другой. Не просто потому, что мужчина — он из другого мира, он обладает другой памятью, историей, потенциалом и даже генетикой, как же он может действовать так чтобы было привычно и приятно мне?

Никак.

Еще и эта магия…

Эта идиотская магия избранных на самом деле только портит жизнь и извращает отношения!

Я вздохнула.

Когда-то, на Земле, я думала, что мне не просто живется и не понимала, что же стоит за многими мужскими поступками и как с этим быть.

Но теперь я осознала — я ничего не знала про сложности.

Глава 18

В лагере мы пробыли еще три дня.

В лесах и округе продолжалась зачистка — наследник решил, что, раз ламары сами собрались все в одном месте, преподнеся себя «на блюдечке», то и разбить их стоит одним махом. Да, те совершили стратегическую ошибку. Их сила была в маневренности маленьких групп — на организованную армию они не тянули, опыт не тот.

По отдельным разговорам, отдаленным взрывам и вспышкам я понимала, что несмотря на кажущуюся легкость, это была пусть кратковременная, но война. На которой женщинам не было места. Пару раз, правда, я предлагала свою помощь в качестве лекаря, но мне отказывали, аргументируя, что целителей хватает, а я еще недостаточно восстановилась, чтобы тратить свои силы.

Зато у наследника хватало забот — я почти не видела Бежана. И была даже рада небольшой передышке. После откровенных разговоров нам обоим нужно было время, чтобы окончательно осмыслить происходящее.

Ну хорошо, мне нужно. Ведь каждое мое решение в этом мире приводило к неожиданным и необратимым, порой, последствиям — и я должна была, по меньшей мере, доверять своим собственным выводам.

Я восстанавливалась после «ранения», читала магические книги, предназначенные для Черной Бури, книги по военной стратегии — все, что нашла в шатре. Бежан, застав однажды меня за этим занятием, изумленно вскинул брови. Выходила, насколько позволялось, «на улицу». Мне была любопытна роль наследника, обустройство лагеря и грохочущие машины. А еще я изучала управление стальными лошадями. Нет, использовать их снова мне не хотелось — помнила свои ощущения — но ради интереса решила получше разобраться в их устройстве, в чем помогал первый помощник принца, знакомый по снам рыжеволосый детина.

Скучать было некогда.

А на третий день, после совместного обеда — первого за это время — Бежан предложил прогуляться до ближайшей рощи. Уже безопасной. Его чуть отрывистое предложение не предполагало романтики, но я не привередничала.

Наследник явно пребывал в дурном настроении.

Я стала расспрашивать его об отрядах, завершении конфликта, но мужчина отвечал односложно и смотрел прямо перед собой, и вскоре я тоже замолкла. Мы практически дошли до кромки леса, когда я услышала:

— Завтра мы сворачиваемся и возвращаемся в столицу.

А ты так и не приняла решения, — вот что прозвучало

в его словах.

Я постаралась улыбнуться:

— Сбегать я не намерена. Но прежде чем отправиться в Имерет, я должна понять, как ты относишься к моему ребенку и в качестве кого я отправлюсь во дворец.

— Невестой тебя не устроит? — усмехнулся он.

— Нет. Пока нет.

— И ты думаешь, я могу обидеть твоего ребенка?

— Ты никогда не говорил противоположного.

— Буря, Стася! Я же не могу сделать больно части тебя!

— Но вдруг ты планировал отправить его куда-нибудь, потому что у ваших избранниц при знакомстве не бывает детей…

— Можно подумать ты мне дашь это сделать, — он потер лоб. — Мне крайне отвратительна мысль, что другой мужчина узнал тебя ближе, чем я. И что от этой близости появился малыш. Но ты так его защищаешь, так о нем говоришь, что я и подумать не мог, чтобы вас разлучить. Я готов его принять, а когда… если мы будем вместе, я признаю его своим.

— И он даже может стать… наследником? — я подмигнула. Не то чтобы я жаждала всей полноты обязанностей для Максима, но мне надо было понять, какой статус его ожидает.

Бежан только покачал головой на мою наглость.

— Ты про Бурю и власть? Наследование несколько более сложно, чем тебе кажется. Но я готов… назвать его своим сыном.

Я вздохнула и решительно проговорила:

— Хорошо. А я готова попробовать. Потому что ты… не совсем чужой мне и… в общем, привлекательный мужчина. И пусть не слишком доволен выбором богов, но твои слова и поступки говорят о тебе только хорошее…вот, — закончила я неловко.

Черт. Ну почему когда дошло до конкретных объяснений, на меня напало такое косноязычие?

А Бежан тихо выругался и вдруг шагнул ко мне, вынудив упереться спиной в дерево. Он не прикасался, только встал близко-близко, будто пытаясь вдохнуть тот же воздух, которым дышу я. Лицо его было расслабленным, но когда он заговорил, я поняла, что расслабленность эта напускная — настолько сдавленным и хриплым был его голос.

— Не слишком доволен? Считаешь? Я не могу подать тебе руку, не могу тронуть тебя, прикоснуться к тебе, потому что боюсь, если это случиться, я просто не выдержу и сорвусь. Я всегда считал себя расчетливым и спокойным, но теперь у меня переворачивается все внутри, если кто-то подходит к тебе, смотрит на тебя, даже говорит о тебе. Я злюсь на каждого, кто мог тебя желать или кто мог с тобой быть — и был с тобой. Любой твой шаг, твое движение как будто задевает что-то внутри меня. Время без тебя было моим кошмаром, у меня было ощущение, что я смотрю на все через пелену и что я больше тебя не увижу. А когда ты вернулась и чуть не умерла на моих руках… Ты не представляешь насколько тяжело мне жить с этими новыми эмоциями. Я их, порой, ненавижу. И готов убивать только потому, что хочу заглушить эти странные чувства — и это еще хуже, потому что я должен следовать своему пути, а не эмоциям.

— Это так действует… избранность? — прошептала и подняла голову.

Лучше бы я этого не делала. Он навис надо мной непримиримой скалой, его губы оказались в опасной и очень чувственной близости, а глаза смотрели прямо в мои. Напряжение собрало морщинки вокруг бездонных озер, а я, наконец, поняла что значит выражение «обжигающий взгляд». Под этим взглядом я сама начала плавиться и сгорать, чувствуя, как слабеют мои ноги.

Я серьезно считала его «просто привлекательным»?

Наследник прерывисто вздохнул и произнес через силу: