Жена Эмина. Его наследник
Шрифт:
Камаль и сын…
– Мама каждый день думает о нем. Ты отнял у нее сына, а теперь спрашиваешь меня, почему я скрыла от тебя свою беременность.
- Это разные вещи, Диана, - процедил Эмин.
– Ты выбрал на меня, а власть, но теперь упорно не понимаешь, почему я поступила аналогично, выбрав спокойную жизнь вдали от тебя.
– Ни слова больше, маленькая.
– Не то что? Что, Эмин? Повторишь историю нашей семьи? Булат даже на пороге смерти не
Я горько улыбнулась.
– А ты сумеешь не простить, а понять меня?
Эмин резко поднялся, я следом.
– Я не отдам Камаля, если ты об этом. Особенно теперь, когда поблизости нарисовался любовник Анны.
– Они не были близки. Ты сказал мне неправду, Эмин. Моя мама не спала с Дамиром и не могла быть беременна от него.
– Это он тебе сказал?
– У меня нет оснований не верить ему. Дамир был Игроком, но он лишь хотел помочь моей матери. Однако не успел. Много лет Булат держал его взаперти.
Эмин подошел ко мне близко и запустил смуглую ладонь мне в волосы, слегка натягивая их. Губ коснулось горячее дыхание. В серых глазах клубился дым, состоящий из адской смеси.
– Не делай мне больно, Эмин, - взмолилась я.
– Разве сейчас тебе больно? Я лишь хочу поцеловать тебя.
– Твои поцелуи… они болью тогда закончились. В ту ночь.
В его глазах целая лента хронологии. Прошлое.
А еще настоящее. В настоящем ревность.
Недоверие.
И тоска, граничащая с достойными чувствами.
Жаль только, что до любви нам пришлось прожить столько километров боли. И сколько еще придется, кто мне скажет?
– Пошли, Диана. Довольно глупостей, нас заждался сын.
Я кивнула, но Эмин не отпускал. Смотрел в глаза пристально, обхватив затылок, и дышал тяжело. Даже рот открыл, будто наброситься намеревался.
– Я соскучился по тебе. Я устал засыпать один, маленькая, - изрек Эмин с тяжестью.
А как же Алена? Да, Эмин говорил, что после нашего расставания он до сих пор живет на Батальонной один, но доверять ему сейчас было невыносимо тяжело. Червячок ревности то и дело выбирался наружу, показывая другую Диану. Совсем другую. И эти чувства меня злили.
Однако спросить обо всем этом я не успела.
В следующую секунду раздался выстрел. Совсем рядом и в то же время далеко.
И в этот миг – полный отчаяния – я поняла, что связывает нас с Эмином. Крепко связывает. До боли в сердце.
Это в глазах промелькнуло у обоих – нас связывает самый настоящий страх за сына. За нашего ребенка. За первенца.
Эмин срывается с места, как раненый зверь. Я следом, иного выхода нет – мужская ладонь крепко обхватывает мою и тащит напролом через кусты и деревья. Плед остается позади, как и ревностные, пожирающие мысли.
Сейчас сердце болит по другой
– Эмин! – выдохнула я.
Мне так страшно, и он чувствует это. Стискивает мою руку крепче и не позволяет упасть, когда ноги почти подгибаются.
Очень страшно. Жутко, больно, и в душе ощущение такое, будто вся жизнь оборвалась.
Все заканчивается, когда мы выходим к лагерю.
Я открываю рот, чтобы заново учиться дышать.
– Что здесь произошло?! – рявкнул Эмин.
Коля стоял бледнее мела.
На него были направлены стволы.
Эльман сидел возле палатки в кольце незнакомых мужчин. Наша охрана, поняла я. На лице сына проглядывалась растерянность с нотками зарождающихся эмоций. Негативных. Там, где граничит испуг и слезы.
В несколько шагов я ворвалась в плотный круг и обняла сына. Вот же удивление – в его глазах еще не слезинки, зато в моих - целый океан.
– Эльман, Эльман… - шептала я безудержно.
Жесткие руки коснулись моего плеча, разъединяя от сына. Это Эмин начал осматривать сына, но его тело было чистым.
Затем он отпустил нас и размашистым шагом направился к Коле. По пути он выхватил оружие из-за пояса и взметнул вверх. Дуло сразу уперлось в бледный лоб.
– Я спросил: что здесь произошло? Что за выстрел?
Коля не успел ответить. За него ответили другие.
– Эмин Булатович, ребенок был с ним, когда раздался выстрел.
Я всхлипнула и прижала к себе маленькое тело Эльмана.
Живой.
А я надумала себе абсолютно все. Абсолютно.
– Эмин, выстрел произошел случайно. Я лишь показывал маленькому Эльману оружие.
– Мама, а что папа делает? Почему он злится на дядю Колю? Это я виноват, не трогайте дядю Колю.
Сын еще находился в прострации.
Я вовремя закрыла ему глаза – именно в этот момент в глазах Эмина зажглась дикая ярость, а палец надавил на спусковой крючок. Я зажмурилась.
Глава 31
– Эмин, остановись! – взмолилась я, - что ты делаешь с нами?!
Эмин обернулся. Палец соскочил с курка, так и не утопив его вглубь. Коля стоял неподвижно и, кажется, он уже принял свою судьбу. Все изменила одна фраза, брошенная вскользь. Я лишь сказала ее и сразу поняла, в чем ее особенность.
Что ты делаешь с нами?
Появились мы. С появлением ребенка появились мы. Не он и не я. А мы.
Как бы сильно я не хотела спокойной жизни, я родила от Эмина Шаха. Эту фамилию знает каждый, даже в том городе, в котором никогда не ступала нога самого Эмина. Другие скажут, что мне посчастливилось забеременеть и родить от такого, как он.