Жена Эмина. Его наследник
Шрифт:
– Они созваниваются каждый вечер, - бросил Эмин.
– Но этого недостаточно. Нам всем нужно увидеться еще раз.
– Исключено. Слышать о Марине ничего не хочу, Диана. К тому же, если бы ты не бежала в Польшу, в которой мы теперь застряли, у нас у всех была бы возможность сказать до свидания, - напомнил Эмин.
– Тогда бы ты и слушать не стал, - усмехнулась я, - мы до сих пор не в Волгограде лишь потому, что нужны новые документы на Эльмана. Вот, в чем причина.
Эльман бегал рядом, кружась вокруг нас, а мое
– Для меня это важно, Эмин, - настаивала я.
– Прости, маленькая. Но в ближайшее время мы туда не вернемся. У меня и без того скопилось много дел в Волгограде. На следующей неделе мы вылетаем домой. Разговор закончен.
Глава 32
– Если ты опасаешься, что Дамир может появиться, то я обещаю, что сама все ему объясню.
Эмин резко нахмурился. Ревнует, вспоминает. Для него имя Алиева как красная тряпка для быка.
Ревнивее мужчин я не встречала.
Впрочем, кроме Эмина я никого и не знала. Он забрал меня из родительского дома, присвоил себе, и это, кажется, навечно.
– Я никого в этом мире не «опасаюсь», - серьезно сказал Эмин, - это Алиев должен трястись за свою жизнь после того, как посмел заявить на тебя права.
– Он ничего такого не заявлял. Он лишь хотел помочь мне. По старой памяти.
– Довольно, Диана! Запомни, что по старой памяти такие мужчины не помогают, - сощурился бывший муж.
Пока – бывший.
В следующую секунду Эмин запустил руку в мои волосы и притянул к себе близко-близко. Я почти не дышала, он – тоже. Только смотрел так, что меня резко в жар бросило. Огонь в глазах Эмина был сильнее того, что Коля разжигал в мангале для мяса.
– Ничего слышать об Алиеве я больше не хочу. Ты моя, Диана. У тебя было много лет, чтобы влюбиться, «жениться» и детишек вырастить. Не успела – твои проблемы.
Что? Я несколько раз моргнула и даже рассмеялась почти истерично, привлекая к нам внимание Эльмана, играющего рядышком.
А затем посерьезнела и спросила:
– А если бы я успела? Влюбиться, «жениться», детей завести? Ты бы так же поступил, как Анархист той весной? Когда его люди убили моего отца в нашем доме в Сибири, - напомнила я.
Хотя такое не напоминают. Такое не забудешь.
Я тяжело задышала. С виду между нами открылась сцена нежности. Эльман ни о чем не подозревал, как и вся дюжина нашей охраны. Просто свежий воздух, заграница, запах замаринованного мяса и целая семья посреди этой романтики. Семья Эмина Шаха.
Вот только по факту мое сердце трепыхалось в груди от его слов. Стучало, билось сильно-сильно. Как израненное. Оказывается, он все это время ждал. Ждал меня.
– Теперь ведь ясно, что ты строил дом для меня. Ты собирался меня вернуть. Тогда зачем давал право на семью? А если бы я была беременна от другого? Я не понимаю, Эмин.
В серых глазах полыхал огонь. Я зажмурилась, желая отстраниться. Только не позволили. Прижали к себе, обняли. Висок опалило жгучее дыхание.
Тяжелый разговор. Для него уже нет сил.
– Я давал тебе время. Все остальное неважно.
– И сколько же времени ты давал мне? – я горько усмехнулась, - я хочу знать.
– Не переживай, маленькая. Оставалось совсем немного, ты почти ничего не упустила.
В следующую секунду Эмин отпустил меня. Колени почти не держали, хотелось рухнуть прямо здесь от этой новости. От потрясения.
Оказывается, Эмин бы все равно нашел меня. Моя свобода – все иллюзия. Боже.
– Я не хочу, чтобы ты ответила на мой вопрос положительно только из-за присутствия сына рядом. Пойдем со мной.
– Куда?
– Идем.
Эмин давал мне время. Годы свободы.
Времени больше нет.
Не осталось. И другого ответа ситуация не приемлет.
Эмин завел меня в палатку, где мы оказались одни. Я знала, что сейчас произойдет, но у меня еще не закончились вопросы. Я высвободилась из его объятий и отползла подальше.
– Только скажи мне: ты бы не позволил мне отказаться от Эльмана? Разумеется, такое невозможно - я бы ни за что не отказалась от Эльмана! Но вот если бы я выбрала свободу, ты бы не уехал без меня, верно? Иначе это противоречит твоим словам о времени.
– Никогда не понимал, как после пережитого ты до сих пор остаешься такой наивной, моя девочка.
– Это значит «нет»? – догадалась я.
– Нет, маленькая. Без тебя я бы не уехал в Волгоград.
– Все слова о том, что я все равно смогу видеть сына, даже если сейчас уеду – это иллюзия?
Эмин не ответил. Но по взгляду и так все предельно ясно.
Я горько усмехнулась и кивнула.
Время закончилось.
Передо мной оказалась коробка. Изысканная, маленькая. В ней – кольцо. Цветов я не различала – ни коробки, ни кольца, уже сгущались сумерки.
Только сердце беспрестанно колотилось.
Эмин бы все равно нас нашел. Он давал мне время.
Не время, а фору, которую хищник дает зверьку перед тем, как настигнуть.
Боже.
– Ты спрашивала, в качестве кого. Ничего не поменялось, Диана. Никем, кроме своей жены, я тебя не вижу.
Какие красивые слова, Эмин.
Боже, какие красивые.
И такие страшные.
Я коротко кивнула и отвернулась. Я думала, он просто наденет мне кольцо, и все закончится, но в этот раз кольцо надевала я сама. Никаких формальностей.
Весь вечер я заново привыкала к кольцу на безымянном пальце. Эльман его заметил сразу же и будто бы все понял. Обнял нас с Эмином и снова пошел играть: отец подарил ему большую железную дорогу, которую сын выстроил лишь наполовину. Больше не успел, после ужина совсем стемнело и Эмин велел ложиться спать.