Жена палача
Шрифт:
В какой-то момент он раздвинул мои колени и оказался надо мной, а потом я поняла значение слов «двое станут единым целым», и дёрнулась из рук мужа, испуганная новыми ощущениями, но он успокоил меня поцелуями и шептал нежные признания, начав двигаться медленно… упоительно медленно…
Я расслабилась в его объятиях, и постепенно меня опять подхватила огненная река наслаждения. Я гладила Рейнара по спине, пробегая пальцами по рельефным мышцам, скользя ладонью вдоль позвоночника, но вскоре этого стало мало,
Он крепко поцеловал меня у основания шеи, а потом прикусил кожу, и эта животная ласка окончательно уничтожила во мне всё благородное и человеческое. Я уже не думала о приличиях, не думала вообще ни о чем, а лишь стремилась стать ближе с тем, с кем так странно свела меня судьба.
Рейнар уже не сдерживался и любил меня так яростно, что я вскрикивала при каждом его движении, но это не были крики боли, одно только наслаждение переполняло меня – чистое, огненное, великолепное наслаждение.
Огненный поток поднимал меня всё выше, и когда до цели осталось всего чуть-чуть, и я простонала имя мужа, выгибаясь в его руках и ритмично поглаживая его ягодицы, он вдруг оставил меня, уткнувшись лицом мне в волосы и тяжело дыша. Он лежал неподвижно, и я несмело погладила его по плечу, с трудом возвращаясь в обыденный мир из того волшебного мира, в котором сейчас обитала.
– Рейнар? – спросила я с тревогой. – Что случилось?
Он ответил не сразу, но потом поднял голову, глядя на меня затуманенными глазами.
– Ничего, - ответил он. – Я виноват перед вами, Виоль. Но обязательно заглажу вину.
– Виноваты? – не поняла я, стирая капельки пота с его лба. – И что же вы совершили?
– Не доставил вам того же наслаждения, что вы доставили мне. Но я это исправлю.
– Мне тоже хочется всё повторить, - горячо призналась я.
Но муж рассмеялся, целуя моё лицо, и сказал:
– Повторим это в другой раз. Побережем вас, Виоль. Поступим иначе…
– Каким же образом? – поинтересовалась я, в приятном предвкушении.
– Есть много способов, - сказал Рейнар, наклоняясь надо мной. – Доверьтесь мне.
Он сдержал слово, и через полчаса я лежала головой на его плече – уставшая, счастливая. Пусть те ласки, которыми муж довел меня до исступления, были совсем иными, чем упоительное единение, что я испытала вначале, но его руки и поцелуи подарили мне не менее волшебные переживания.
– Вы знаете, а ведь я обманул вас, форката Виоль… - сказал Рейнар, перебирая пряди моих волос.
– Фьера ди Сартен, - поправила я его.
– Да, верно, - усмехнулся он, - никак не привыкну.
– Но можете называть меня просто по имени, мне нравится, когда вы произносите мое имя. Так в чем вы хотели покаяться, Рейнар? В чем вы
Он снова усмехнулся и поцеловал меня в висок.
– Помнишь, когда я пришел к тебе, после того, как ты объявила королевскому дознавателю, что готова стать моей женой, я сказал, что и мечтать о тебе не смел…
– Помню все, что ты говорил – до последнего словечка.
– Так вот, я солгал. Я мечтал о тебе. С самого первого дня, как встретил на берегу реки. Все время думал о тебе. Ты была в белом, с распущенными волосами, и они золотились и сияли, как солнце. А потом, когда ты пришла ко мне на Рождество – я словно с ума сошел. Видел тебя постоянно – как наяву. Слышал твой голос, чувствовал твой запах – нежный, как у фиалок.
– Фиалковые духи появились раньше, - заметила я.
– Верно, - добродушно признал он. – Но это ты виновата, что родилась такой красивой.
– С течением времени моя вина поубавится, а потом и вовсе сойдет на нет, - ответила я шутливо, но в сердце задрожал противный холодок. Неужели, всё дело лишь в красоте? А когда её не станет? Или Рейнар не заглядывает так далеко в будущее?
– Красота уйдет, доброта останется, - рассеял муж мои сомнения. – А ты – добрее всех на свете. Добра, как ангел. Разве это не дороже самой блистательной красоты?
– Ты заговорил, как поэт, - пошутила я, хотя мне было очень приятно слышать его слова.
Мы не вспоминали о договоренности Рейнара с моими тётей и дядей. Я посчитала, что это не стоит внимания. Наша с Рейнаром жизнь – это наша жизнь, и никто не смеет в нее вмешиваться. Но один вопрос требовал немедленных разъяснений.
– Больше ты не станешь убегать из своего собственного дома? – спросила я с беспокойством. – Рейнар, я хочу, чтобы ты был рядом, хочу чтобы ночи ты проводил рядом со мной…
– Так и будет, - сказал он, и эта короткая фраза прозвучала, как клятва.
– Хорошо, - я прижалась к нему, закрывая глаза в блаженной полудремоте. – А если опять вздумаешь избегать меня, я призову тебя к ответу. Так и знай.
Уже засыпая, я услышала, как мой муж тихо засмеялся, бережно укутывая меня покрывалом.
18. Визит за визитом
С той ночи, когда я стала женой Рейнара по-настоящему, всё переменилось. Каким-то чудесным образом число больных и страждущих в окрестностях Сартена уменьшилось, и мой муж находился дома гораздо чаще. Гораздо чаще! Все ночи мы проводили в одной постели, а когда Рейнару приходилось уезжать, возвращаясь он почти всегда приносил мне букетик цветов, красивую безделушку или сладости. Мы начинали целоваться сразу у порога, и очень часто ужин или обед успевали остыть, пока я и муж добирались до столовой через… спальню.