Женись на мне, незнакомец

Грегори Кей

— А он будет мне прекрасным мужем? — спросила Изабелла, крутя в руках салфетку и глядя в окно на побеги киви на шпалерах.

Мэйрид рассмеялась.

— Вот это я понимаю. Ты права. Он будет тебе хорошим мужем. А если нет, тогда поговорим. А пока давай есть и пойдем посмотрим на знаменитые рододендроны, пока не стемнело.

Трапезу они завершили уже подругами и минут через пятнадцать, разомлев от шампанского, отправились любоваться цветами. Пока они шли по тропинке между рододендронами и азалиями всех оттенков от ярко-красного до белого,

Изабелла вспоминала прекрасные закаты у себя дома, вдыхала чудесные ароматы и улыбалась. Мать Бранда не сомневалась в том, что у нее все получится. Может быть, она права и надо еще постараться?

Несколько дней, пока Мэйрид оставалась в Ванкувере, были самыми счастливыми с тех пор, как Изабелла вышла замуж за Бранда. Они с Мэйрид ходили по магазинам, болтали и смеялись над Брандом, когда он, наморщив лоб, ворчал на мать, что-де она оказывает плохое влияние на его жену.

— Ха, — смеялась Мэйрид. — Не вали с больной головы на здоровую.

Изабелла не совсем поняла, что она хотела этим сказать, зато Бранд стал багровым и еще долго избегал смотреть матери в глаза.

Свекровь была совсем не похожа на мать самой Изабеллы, но это им не мешало. Очень скоро они искренне полюбили друг друга. Когда же Мэйрид уехала, в подвале стало еще хуже, чем раньше. Бранд был занят своим делом, и у него совсем не оставалось времени для жены.

Изабелла частенько забегала к Джуди, которая принялась учить ее готовить, но не могла же она все время проводить наверху. У Джуди был ребенок, не говоря уж о семье и собственных друзьях. И Изабелла, привыкшая постоянно находиться среди людей, нередко впадала в тоску от одиночества.

Как-то раз она налетела в коридоре на Гари.

— Что-то давненько не видно Бранда, — сказал он.

— Он очень занят. Я тоже его редко вижу.

С тех пор Гари под тем или иным предлогом стал заявляться к ней чуть ли не каждый день. Когда Изабелла поймала себя на том, что начинает поджидать его, она решила больше не ждать Бранда…

— Изабелла! — крикнул Бранд, придя домой неожиданно рано и учуяв непонятный запах в своей квартире.

— Я здесь! — Изабелла посмотрела на него с невинной улыбкой, на мгновение оторвавшись от чего-то на плите. — Ты великолепно выглядишь. Не думала, что ты сегодня так рано придешь.

Господи! Бранд закрыл глаза. Когда Изабелла так улыбалась, она напоминала ангела. Если бы только она была постарше. Если бы не ждала от него больше, чем он может дать…

Если бы она была Мэри.

— Вижу, что ты меня не ждала, — сказал он. — Ты опять готовишь. Мне кажется, я уже говорил…

Изабелла остановила его нетерпеливым движением руки.

— Помолчи. Сначала попробуй, а потом будешь говорить.

Он вздохнул. В своих тесных джинсах и красной рубашке она выглядела совсем девчонкой. Девчонкой, которой не терпится поделиться с подружкой своей тайной. Наверняка она опять что-то напридумала с едой. И все-таки Бранд не мог не улыбнуться.

—

Обязательно? — спросил он. — Мне обязательно пробовать?

— Да, да. — Она подвинула ему стул. — Сядь.

— Сначала пойду переоденусь.

Изабелла покачала головой.

— Не надо. Ты прелестно выглядишь.

— Только не прелестно, Беллеца. Мужчины не бывают прелестными.

— Бывают, — возразила она, обезоружив его своей сияющей улыбкой, той самой улыбкой, которая покорила его, едва он в первый раз ее увидел.

Он потер шею сзади.

— Все равно переоденусь. Постарайся не сжечь себя, ладно?

Уже в спальне Бранд услыхал какой-то шум и хихиканье. Он замер на месте. Неужели эта маленькая нимфа знает, что делает с ним? В последние месяцы он похоронил себя в работе не только потому, что этого требовало дело, но и потому, что только таким образом мог удерживать себя на расстоянии и не множить зло, причиненное ей. Этого он никак не хотел. Он не мог себе это позволить не только из-за нее, но и из-за Мэри тоже.

— Почему, Мэри, почему? — бормотал он, снимая пиджак. — Черт побери, ты не имела права умирать, не имела права оставлять меня на волю этой прелестницы. Четыре месяца — слишком долгий срок для венца. Господи, я же не святой…

Но Бранд убеждал себя, что должен им быть. Она же совсем ребенок. Если еще хоть раз позволишь себе дотронуться до нее, будешь самым большим негодяем из всех, которые когда-либо брали в жены нелюбимых женщин.

Он вернулся на кухню, когда Изабелла уже наливала суп в тарелку.

Он попробовал. Суп оказался вкусным. И он ей так и сказал. Она просияла.

— Тебе, правда, нравится?

— Я бы не стал врать. Ты же знаешь.

— Это точно. В последний раз ты Бог знает что мне наговорил.

— Было за что.

Он видел, как она вздохнула.

— Есть еще. Ты любишь рыбу?

— Это зависит… — Она помрачнела, и он не стал продолжать. — Очень люблю, если ее хорошо приготовить.

Он был уверен, что рыба, приготовленная Изабеллой, обязательно будет пересушенной и безвкусной. Но она очень хотела ему угодить, хотя он и просил ее не подходить к плите. Ну что ему стоит притвориться. В конце концов, он найдет способ удержать ее подальше от кухни.

Однако, к его величайшему удивлению, окунь оказался совсем не пережаренным. Он был сочным и с аппетитной корочкой. Да и овощи, которые Изабелла подала на гарнир, таяли во рту. Ну а десерт мог бы удовлетворить самого придирчивого гурмана.

— Очень вкусно, — сказал Бранд, кладя на стол вилку и нож. — Поразительно. Где?.. Как?..

— Все Джуди. Я попросила ее поучить меня, а она сказала, что мне все дано от природы.

— Что от природы?

— Умение готовить, — ответила Изабелла с такой серьезностью, что он чуть не расхохотался, однако смеяться не стал, боясь ее обидеть.

Не сейчас. И вообще не надо. Очень она серьезно к этому относится.

— Тебе и вправду дано от природы, — подтвердил он.