Женись на мне, незнакомец

Грегори Кей

Сенсацией? Изабелла злилась, отдавая накидку служителю. Плевать мне на сенсацию. Главное — это не наделать глупостей. И совсем не в том смысле.

Скоро она поняла, что Бранд вообразил, будто она нервничает из-за появления вместе с ним на одном из самых престижных приемов. Очевидно, он забыл, что она несколько лет была вхожа в правительственные круги, поставляя продукты людям, которые мнили себя очень важными персонами.

Она не боялась людского любопытства. Ее злила мысль о том, что весь вечер придется очаровывать чужих людей, притворяясь, будто в отношениях

с Брандом нет ничего особенного, когда на самом деле ей с первой же секунды хотелось броситься в его объятия и любить его хотя бы на полу. Уже не в первый раз ее охватывает такое желание, но в присутствии Конни с Эдвиной… Она прикусила губу. Нет. Нельзя поддаваться.

Изабелла вздохнула. Интересно, имеет Бранд хоть малейшее представление о том, как он смотрится в вечернем костюме? Ей хотелось прикоснуться к нему, провести пальцем по глубоким морщинам на его лице, ведь какие-то из них появились по ее вине, забраться под рубашку…

— Изабелла, перестань сейчас же, — услышала она собственный голос.

Горничная бросила взгляд на телефон, но Изабелла одарила ее очаровательной улыбкой, словно в ее разговорах с самой собой вслух не было ничего особенного, и, проверив, как держится цветок в волосах, поспешила на поиски Бранда.

Он стоял под люстрой в холле, привлекая к себе внимание всех женщин. Изабелла гордо подняла голову и поплыла к нему, вооружившись самой царственной улыбкой, какую только смогла изобразить. Он взял ее под руку и улыбнулся ей в ответ так, что у нее пересохло во рту и она даже чуть не споткнулась, когда пошла с ним рядом в сверкающий золотом танцевальный зал.

Их почти сразу окружили нетерпеливые мужчины, которые называли себя друзьями Бранда и требовали, чтобы он представил их своей очаровательной спутнице. Бранд, приняв неприступный вид, тем не менее сухим, как раскаленный песок, голосом произнес необходимые слова.

Немногие удивленно наморщили лбы, узнав, что она и есть мифическая жена Брандона Райдера, но зато почти все облизывали губы и держались за ее руку гораздо дольше, чем требовала вежливость. Большинство сопровождали стройные, утонченные женщины в изысканных туалетах, зеленевшие от злости.

Бранд повел ее прямо в бар и подал ей херес, не побеспокоившись спросить, чего она хочет. Потом они опять вернулись в зал, и он продолжал знакомить ее с мужчинами, не давая ни малейшего шанса увести ее от него.

Один из мужчин, с длинными усами и бакенбардами, изловчился, опершись локтем на чье-то плечо, как бы случайно прикоснуться к ярко-алой груди Изабеллы, но Бранд что-то прошептал ему на ухо, отчего он побледнел и быстро ретировался в дальний угол зала.

За обедом они сидели во главе стола. Она видела, что многие члены Фонда заняли места рядом с чужими женами. Но не Бранд. Когда председатель попытался посадить ее поближе к себе, Бранд едва заметным движением головы указал ей на стул рядом с собой. Изабелла изо всех сил старалась сохранять достоинство и не смогла не усмехнуться, подчиняясь ему. Он ведет себя, словно она драгоценность, которую нельзя упустить из вида, или ребенок, который не умеет себя

вести. Она не знала, то ли ей благодарить его, то ли возмущаться.

В конце концов она решила не делать ни того, ни другого. Ей было достаточно сидеть рядом с Брандом, чувствуя прикосновение его бедра к своему бедру. Тем не менее она еще улыбалась, поддерживала разговор и восхищалась бесконечными речами. Когда официант забрал ее пустую тарелку, она подумала, что, должно быть, еще и поела.

— Прекрасно, — шепнул ей Бранд, когда все закончилось. — Ты даже не заснула.

Он поправил гвоздику у нее в волосах, и Изабелле показалось, что она не в отеле в Ванкувере, а в далекой волшебной стране.

Когда зазвучала музыка, Бранд взял ее за локоть и повел танцевать. Только оказавшись в его объятиях, она сообразила, что он не спросил, хочется ли ей танцевать, а ей и вовсе не пришло в голову не подчиниться ему.

Бранд держал ее крепко, но прилично, положив одну руку ей на талию, а другой не очень сильно сжимая ей пальцы. Он был посредственным танцором, из тех, кто движется как положено, с грацией и умением, но не старается изображать ничего необыкновенного. К тому времени, как они сделали два круга, Изабелла уже сходила с ума от желания.

Она попыталась прижаться к Бранду, но он ей не позволил.

— Нет, — сухо сказал он. — Я пригласил тебя в качестве жены, а не приманки для репортеров. Следи за собой, Изабелла.

Как он смеет? По его напряженному взгляду она понимала, что он тоже изнывает от страсти. Едва он появился в ее квартире, как ей стало ясно, что его хваленый самоконтроль висит на волоске.

— Нечего срывать на мне свою неудовлетворенность, — сказала она, не особо беспокоясь о том, что волосок может лопнуть; правда если это случится, за себя она тоже не ручается.

Бранд раздул ноздри.

— Неудовлетворенность? — Он развернул ее к себе. — С чего ты взяла?

Она одарила его приторно-сладкой улыбкой.

— Я ошиблась?

— Черт бы тебя побрал, Изабелла.

Эти грубые слова прозвучали, как ни странно, ласково, и в ту же минуту смолкла музыка. Оркестр заиграл снова, но уже в гораздо более быстром и откровенно эротическом ритме, и Бранд повел ее к столику.

Не успели они сесть, как не терявший надежды председатель Фонда пригласил ее на танец.

Право выбора было за ней, но она не хотела его провоцировать и вопросительно взглянула на него. Он коротко кивнул, словно ему все равно, и тогда она, улыбнувшись, протянула бизнесмену руку. Мгновением позже она уже кружилась в его объятиях. У него как раз не было сомнений, прижимать ли ее к себе или не прижимать, и вскоре ей пришлось бороться, чтобы сохранить приличное расстояние между ними. Изабелла с облегчением вздохнула, когда к ним подошел еще один кавалер.

Однако и он, едва музыка стала громче, резко притянул ее к себе и опустил левую руку ниже талии. Изабелле это не понравилось, и она уже было открыла рот, чтобы попросить его передвинуть руку, но тут ощутила на талии знакомое прикосновение и секундой позже оказалась в объятиях Бранда.