Женщин обижать не рекомендуется

Осадчая Виктория

— Ты меня толкаешь в руки к этому животному? — уточняет Таня.

— А тебе это в новинку? — интересуется он.

— Сволочь ты, Джокер.

Танюша всегда приходила на помощь и помогала снять напряжение.

— Я тебе плачу не за оскорбления.

— Прости, — она подошла сзади и обняла его за плечи. — Ты же знаешь, что я бешусь, когда ты так говоришь.

Звонящий телефон отложил этот разговор, хотя Егор предпочел бы никогда к нему не возвращаться. Выяснять отношения с Таней? Это последнее, что он хотел.

— Хм, кто такая Принцесса? — она подоспела к телефону первой.

В голосе сквозили нотки досады и ревности.

— Не твое дело, — отчеканил он, понимая, как сильно начинает биться сердце. Он ждал этого звонка почти два месяца.

— Егор, мне нужна твоя помощь, — вместо приветствия отчеканила Полина. По голосу было понятно, что что-то произошло, но он однако озвучил этот вопрос. — Как что произошло? — взорвалась девушка. — Я нахожусь в гребаном лесу, облапанная какими-то уродами, между прочим твоими знакомыми.

— Вот… — он крепко выругался. Она не плачет, это уже хорошо. — Я приеду сейчас. Ты только скажи, где ты.

Недовольный вздох Тани он проигнорировал. Прошептал ей только «Свободна» и двинулся к выходу, подталкивая ее, пока Полина пыталась сориентироваться.

— Я так понимаю, это шестьдесят третий километр. Там указатель автомобиль осветил.

— Через полчаса буду, — заверил Егор, хотя прекрасно знал, что в лучшем случае на дорогу необходимо затратить намного больше. Но он успеет за это время. Он превратит автомобиль самолёт. А когда она будет дома в безопасности, он найдет этих уродов и подвешает за ребра на крюку. Так, кажется, когда-то наказывали беглых рабов, если ему не изменяет память. Это будет лучшее наказание для тех, кто посмел к ней прикоснуться. Облапанная… Кровь пульсировала по венам, создавая в голове ритм, под который он направлялся к тому месту, где она должна была его ждать. Хотя Егор был уверен, что она ослушается. Полина из тех, кто слушает только себя… Принцесса!

Летел он, не замечая ни светофоров, ни цифр на спидометре. Увидел ее хрупкую фигурку, одиноко бредущую вдоль обочины. Притормозил рядом, вылез, чтобы проверить в порядке ли она и тут… Хорошая такая оплеуха обожгла его щеку. Она прозвучала так смачно и громко, что он сначала не понял, что перед ним стоит маленькая разъярённая фурия.

— Если у тебя есть оружие, лучше спрячь, иначе я тебя точно пристрелю.

Размазанная по лицу тушь, грязная обувь, дрожь… За это он и сам готов был себя прибить. Проигнорировав то, что его ударили, Егор усадил девушку в автомобиль и сам устроился рядом, включив обогрев посильнее.

— Рассказывай.

— Какие-то уроды поджидали меня у больницы, — она говорила, а он старался выудить у нее каждую незначительную деталь.

— Отец? А кто твой отец?

— Я его никогда в жизни не видела, не слышала о нем и не знаю вообще, кто этот человек.

— Значит, нам нужно его найти. Но сначала я разберусь с ними.

— Тебе тоже есть послание, Джокер. Им не нравятся твои махинации с боями. Я не знаю, что это все значит, но по морде ты получил за дело.

— Черт, похоже я знаю, кто это был, — и если он начнет с ними войну, шеф его за это по головке не погладит.

— Судя по твоему выражению лица, месть отменяется, — хмыкнула Полина.

— Не отменяется

ничего, Принцесса. И я тебе самой дам в руки ствол, чтобы ты с ними разобралась.

— Решил моими руками? Мужик! Оставь их в покое. Найди лучше моего папашу. У меня есть к нему несколько вопросов.

— Это может занять некоторое время, — предупредил Егор.

— Я двадцать пять лет ждала, — хмыкнула Полина. — Так что несколько месяцев для меня роли не сыграют. Отвези меня домой.

— Ко мне? — уточнил Егор.

— Нет, в твоей компании я хочу меньше всего находиться.

Вздохнула, укуталась в пальто и закрыла глаза. Бедная уставшая девочка…

7. ПРИНЦЕССА ПОЛИН

Ты всегда таинственный и новый

Я тебе послушней с каждым днём.

Но любовь твоя, о друг суровый,

Испытание железом и огнем.

А. Ахматова

Май. Я всегда любила май, до безумия, до одурения в мозгу. А ещё мне нравилось, что всё вокруг начинает оживать, словно природа, как реаниматолог, вдыхает жизнь в умершие, казалось, тела. Моё тело тоже умирало.

Нет, не так, душа. Она болела. Я спасалась работой, где теперь чувствовала себя более комфортно. На кафедре все удивлялись, что я смогла пробиться к Порошину, это мне давало большой авторитет на защиту моей научной работы. В итоге я стану дипломированным врачом. Даже не врачом, а хирургом.

Однако, науку оставлять я не собиралась, потихоньку думая над темой докторской диссертации. Конечно, до этого времени мне было как до Парижа, но с моими успехами энтузиазм заряжался с каждым днём.

Пострадала только личная жизнь. Времени хватало на редкие встречи с подругами, двое из которых страдали от своей неуклюжести и были похожи на бегемотиков. Рима должна была родить в середине июня, Алиске срок ставили на сентябрь, поэтому в их компании иногда приходилось слушать стенания о нелегкой женской судьбе. Но душа болела не из-за этого. И даже не из-за того, что Олег вернулся в свой Новосибирск, а второе свидание нам сорвал Порошин, которому вдруг в срочном порядке потребовалось меня вызвать в больницу. Видите ли экстренная операция. Хотя она действительно оказалась интересной.

Я ведь тогда с большим удовольствием сбежала от Барышникова потому, что я всё время пыталась сравнить его с Егором, который пропал с моего горизонта. Вот по этому поводу было очень хреновастенько. Это когда взяли кусочек чего-то колющего и ненужного и засунули тебе за пазуху. И теперь не комфортно и ты вытащить это не можешь, и не можешь увидеть эту дрянь. А позвонить?

Господи, Да я же девочка! Куда звонить? Нет, у меня же гордость есть.

В субботу вечером после работы захотелось девочкам практиканткам из «рентгена» пойти повеселиться. Мы давненько спелись. Они часто таскались ко мне, вроде как чайку попить, на самом деле поглазеть на Костика и Серёгу, которые у нас пользовались популярностью у женской половины хирургии и травматологии. Мальчики за нами прицепились, как и медсестричка из нашего отделения — Рита. Вот такой большой и дружной компанией было решено идти в клуб.