Женщина в библиотеке
Шрифт:
Я принимаю душ и одеваюсь. Наконец-то мне выпал шанс закутаться в вязаный шарф и надеть перчатки. Несколько мгновений я по-детски радуюсь новым вещам. Шарф с перчатками я купила на прошлой неделе, как раз в начале осени. Дома для подобных аксессуаров слишком тепло, так что для меня они в новинку. Я машу отражению рукой в ярко-желтой перчатке и чувствую, что потихоньку приживаюсь в Бостоне. Все-таки ничто так не выдает заезжего австралийца, как постоянная дрожь.
До площади Копли от моего дома всего пара шагов.
Фонтан на площади похож на римские акведуки: арки, каналы, выливающие воду в пруд. И тем не менее он не кажется старым, особенно в сравнении с другими зданиями в этом историческом месте. Да и великолепным его не назовешь, хотя местечко приятное и день тоже: яркий, броский, смягчаемый теплым светом американской осени. Каин замечает меня издалека и шагает навстречу.
— Я опоздала? — спрашиваю я, внезапно заволновавшись, что слишком долго возилась с нарядом.
— Вовсе нет. Я тебя отвлек?
Я качаю головой:
— Нет… ты спас меня от самой себя. Хорошо, что появился повод прогуляться, если честно.
Он заметно расслабляется:
— Тогда давай пройдемся, пока не найдем, где можно перекусить? Или ты уже находилась?
Вовсе нет.
Когда я приехала в Бостон, я посетила несколько экскурсий по городу, но гулять с Каином — это совершенно другое дело. Он не рассказывает старые истории об известных местах, наоборот, он ищет новые места и новые детали, которые можно вплести в книгу об Айзеке Хармоне. Это похоже на игру — «а что могло бы произойти здесь?» — и вскоре я к ней присоединяюсь.
Мы подходим к двери, ведущей в антикварный магазин. Каин останавливается, в молчании глядя на нее. Я спрашиваю, что случилось. Может быть, он заметил в окне безделушку, которая связана с жизнью его героя.
Каин морщится:
— Здесь я хотел переночевать. В первую ночь, когда приехал из Шарлотт.
— О… понимаю…
Дверной проем широкий, укрытый крышей, но пахнет рядом с ним неприятно, а улица даже днем кажется холодной и темной.
— Что же произошло?
— Пришел наркоман, который здесь обычно спал, и избил меня.
— О господи!
— Айзек спал вон там. — Каин указывает на щель между двумя зданиями на противоположной стороне улицы. — Подошел, успокоил мужика, дал ему пару сигарет и забрал меня.
— Ты, должно быть, перепугался.
— Да, но недостаточно. Айзек пытался уговорить меня вернуться домой или хотя бы найти ночлежку. Я отказался, и он разрешил таскаться за ним. — Каин бросает на меня взгляд. — Похоже, ты шокирована.
— Шокирована, что ты выдержал аж две недели. — Я смотрю ему в глаза. Они темные, почти
— Мой отчим был… — Он качает головой. — Мы не ладили.
— А когда ты вернулся?
— Он надолго не задержался.
— А мама?
— Мама о нем забыла. Сейчас живет в Миннесоте.
Я вновь смотрю на дверь:
— Напишешь об этом в книге?
— Не знаю… Я не могу вписать себя, но то, что Айзек сделал… мне кажется, это важно. Он не был святым, Фредди. Он помогал не каждому, совершал прямо-таки жестокие поступки, но он решил спасти мне жизнь. Этот поступок важен. Я не могу его опустить.
— Так не опускай. Просто поменяй, кого он спас… Девочку, может. Или собаку…
— Собаку? — Он стонет. — Ты хочешь, чтобы мою роль играла собака?
— Сделай ее хорошей собакой. Без блох и бешенства.
Каин смотрит на часы:
— Тут за углом есть крутое вегетарианское местечко. Подойдет для обеда?
— Да… конечно.
Он заметил, что я вегетарианка. Я удивлена. Мы, конечно, пару раз обедали вместе, но я не помню, чтобы я сообщала этот факт о себе — просто не заказывала мясо.
На углу небольшая толпа наблюдает за уличным артистом, и Каин берет меня за руку, чтобы мы не потеряли друг друга, пробираясь сквозь людскую массу. Ресторанчик, куда мы идем, называется «Карма». Он явно популярный — людей много, но тем не менее мы находим столик у окна.
— Ты точно не против здесь пообедать? — спрашиваю я, пока мы изучаем меню. — Я могу поесть в обычном ресторане — вегетарианские блюда есть везде.
— Как же я могу отказаться от всего этого… тофу? — Он корчит рожицу.
Гримаса, похоже, призывает официанта, и мы заказываем чечевичные бургеры с фруктовыми смузи. Разговор продолжается: мы обсуждаем наши книги, Бостон и в конце концов Кэролайн Полфри.
— Я все думаю об этом крике, — говорит мне Каин. — Мы все его слышали, но тело обнаружили не сразу. Интересно, почему?
Я киваю:
— Это почти как загадка запертой комнаты наоборот.
Он смотрит на меня с любопытством.
— Прости, я забываю, что ты не пишешь детективы. — Я пытаюсь объяснить. — Загадка запертой комнаты — это когда жертву находят в комнате, запертой изнутри. Загадка состоит в том, как убийца пробрался внутрь и как сбежал.
Он хмурится:
— И когда ты говоришь «загадка запертой комнаты наоборот»…
— Я сказала «почти как», — поправляю я. — Но да, мы слышали, как Кэролайн кричала… как сказала Мэриголд, мы слышали, как она умирала. Но когда охранники начали поиск, ее тело не обнаружили. А через пару часов легко нашли. Загадка в том, где ее тело находилось во временной промежуток между криком и тем, когда ее нашли.
— Может, кричала не Кэролайн.
— Ах да, теория о совпадении.
— А какие еще варианты?