Жернова. Книга 2
Шрифт:
— Каким другим? — прошипела Элмера, резко подавшись вперед, от чего ее груди с красными сосками запрыгали перед лицом прионса. — Каким другим?!
— Ээ, выпуклым, черно-багровым, ярким… гораздо ярче, чем у меня… или даже у вас, ваше величество. И еще — этот канги был двойным… Двуспиральным…
Королева застыла. И сидела так несколько минут, щелкая суставами пальцев. Лизард никогда не замечал у матери такой неприятной привычки.
— Пестрые глаза. Двойной канги. Ублюдок несет в себе две струи крови генуса Сарэй, — глядя перед собой бормотала Элмера. — Кровь Вермунда и кровь Чарлага.
Лизарду казалось, что королева бредит. Он напрягся, внимательно разглядывая ее подергивающееся лицо, щелкающие пальцы. Мать помешалась, — мелькнула догадка, — а он трясется и лижет ей ноги, как заразная хусра, приговоренная к смерти. Чуть не обоссался. А мать просто напросто сошла с ума!
Понемногу приходя в себя и обретая уверенность, прионс поднялся с колен и сел в кресло, продолжая наблюдать за королевой. — Матушка, все, о чем вы говорите — это дела давно минувших дней. Наши пращуры Чарлаг и Вермунд жили полтысячи лет назад. — Он говорил медленно, как говорят с душевнобольными. Элмера молчала, исподлобья глядя на сына, но, ему опять казалось, что смотрит она сквозь него, не видя и не слыша. Подпустив в голос умиротворяющих ноток, Лизард продолжал: — В те давние времена, матушка, бешеного короля Чарлага, помешанного на поклонении тьме и пожиравшего младенцев, победила его чистая прекрасная дочь — королева Маф.
С невольным уважением Лизард бросил взгляд на огромный портрет великой воительницы, воссозданный по сохранившимся фрескам, знаменитым живописцем Феодором. — Вы так похожи на нее…
— Естественно, сынок. — Растянув губы в ласковой улыбке, королева пристально смотрела на него бледными гадючьими глазами. — Как же можно быть не похожей на саму себя.
Лизард заерзал, ища выход, — здесь срочно нужен Скаах, он решит вопрос. Мать надо немедленно изолировать и интенсивно лечить… Или просто изолировать? Он невольно задумался, как поступить, и в этот момент его мысли прервал странный скрипучий голос, заставивший его вздрогнуть.
— И вот чем я становлюсь без свежей крови, наполненной жизнью и сиянием молодости… — Элмера медленно провела ладонью от темени до подбородка. Сверху вниз. Ее голова затряслась. Блестящие пышные локоны тускнели, опадали, оголяя проплешины розовато-серого скальпа. Вместо голубых глаз матери на Лизарда смотрели белесые старушечьи глаза под складчатыми веками. Гладкое тело превращалось в морщинистую изжеванную временем плоть. А все еще молодая ладонь продолжала движение вдоль стремительно меняющегося тела. Сверху вниз.
Лизард в ужасе уставился на существо, сидящее напротив, не в силах осознать происходящее. Перед ним предстала дряхлая старуха с грязно-серой, слоями свисающей кожей и сморщенными грудями. Лизарда передернуло от гадливости и страха. Длинным желтым языком старуха облизала впавший беззубый рот и вдруг мелко захихикала. — Я твоя мать и твой пращур — невинная и обожаемая чернью Маф! — прокаркала старуха. — Поди ко мне, сынок, я тебя поцелую,
Породившее его существо протянуло к нему дряблые костлявые руки с длинными желтыми ногтями, и Лизард шарахнулся в сторону, лишь бы не дать им прикоснуться к себе. Даже к своему камзолу.
— Брезгуешь своей матушкой, неблагодарная тварь! — заорала королева Маф, широко раскрывая черную впадину рта. Ее холодные глаза с черными точками зрачков впились в глаза Лизарда, и он почувствовал себя наколотым на булавку жуком. — Дети — лишь мерзостные отрыжки человеческого тела, навроде дерьма. Только в отличие от него, отродья твои алчут пожрать тебя, высосать твои силы и втоптать в землю, чтобы самим владеть всем, принадлежащим тебе по праву! Мне по праву!
Не по своей воле Лизард снова сполз с кресла, упав на колени перед кошмарной старухой, чувствуя, как по ляжкам течет горячая моча.
— Твой брат Рунар был куда мощнее тебя в яджу, умнее и любопытнее, и слишком о многом стал догадываться. — Королева помолчала, удовлетворенно наблюдая, как корчится в мокрых штанах ее отпрыск, и уже совершенно спокойно добавила: — Поэтому я велела умертвить его, пока он не вошел в полную силу.
Горло Лизарда в миг пересохло, и он тяжело закашлялся. А старуха, не давая опомниться, продолжала долбить ему голову: — Ты же в сравнении с ним туповат, пропитан извращенными желаниями и обделен силой — твой канги, в отличие от знака Рунара, едва заметен. Ты жалок и не представляешь для меня угрозы.
— Ннне представляю… матуш…, — пытался пролепетать прионс, уже не в силах назвать матерью сидевшее напротив древнее существо. Неотрывно наблюдая за ним, старуха принялась наглаживать свою дряблую плоть, что-то хрипло бормоча, издавая порой странные утробные звуки, от которых по коже Лизарда бежали мурашки. Он зажмурился, отказываясь смотреть и слушать.
— И только поэтому ты до сих пор жив, сынок, — карканье Маф вновь превратилось в журчащий голос Элмеры. — Пока жив. И, пожалуй, еще даже пригодишься…
— Да, ваше величество, — прохрипел прионс, хватая ртом воздух.
— Открой глаза, Лизард! — услышал он властный голос королевы. Он с трудом разлепил сжатые до судорог веки, и едва перевел дыхание. Перед ним сидела Элмера Милостивая, накинувшая на плечи легкий пеньюар.
— Я поручаю тебе… сынок, отыскать свою блудную кузину живой, здоровой и доставить ко мне. Но так, чтобы никто не видел ее лица. Никто! Справишься с этим несложным делом, и можешь больше не скулить — я сделаю тебя правителем Лаара. А затем и властителем Ариании…
Прионс, продолжая стоять на коленях на мокром от мочи ковре, еще ниже склонился в поклоне, чувствуя возбужденный трепет во всем теле. Он не мог разобраться в своих ощущениях — преклонение, восторг, ужас и неслыханные перспективы, о которых он не мог даже мечтать, трепали его мозг и душу. — Я справлюсь, ваше величество! Я думаю…
— Продолжай, сынок… — поощрила его королева. Маф? Элмера? Он уже не понимал.
— С простолюдином, когда он бежал на дирижабле Энрадда… с ним была девка — я почти не разглядел ее лица, но в какой-то момент она показалась мне похожей на… на прионсу… на кузину. Может из-за цвета ее волос…