Жертва разума (Жертва безумия)

Сэндфорд Джон

Они организовали групповой разговор с Манеттом и Данном в кабинете Рукс: почему тетя Лиза?

– Лиза Фармер была сестрой моей первой жены, – сказал Манетт. – Она владела большим домом за городом; в детстве Энди у нее бывала и каталась на лошадях. Может быть, она хочет сказать, что этот парень фермер – или что он любит лошадей, или еще что-то в таком же духе.

– Если только она не потеряла разум, – тихо проговорил Данн.

– Моя дочь… – начал Манетт.

– Послушайте, – холодно сказал Джордж, наставив палец на Манетта. – Мне известно, что

вы любите свою дочь, Тауэр, но и я ее люблю, и, если откровенно, я лучше знаю Энди. Она в ужасном состоянии. Ее голос и речь изменились, она в отчаянии и испытывает боль. Я бы хотел думать, что она посылает нам какое-то сообщение, но, мне кажется, нельзя полностью концентрироваться на чем-то одном. Мы не можем исключить вероятность того, что она сошла с ума.

Манетт отвернулся и опустил взгляд в пол. Данн смущенно похлопал его по спине и повернулся к Лукасу.

– Женевьева мертва, верно?

– Вы должны быть к этому готовы, – ответил Дэвенпорт.

Они решили сделать быстрый обзор ферм и лошадей в округе Дакота, сверить списки преступлений на сексуальной почве и в смежных областях. Лукас попросил Андерсона принести ему распечатку и некоторое время ее изучал. Но у него не появилось ни одной новой идеи. Тогда он отправился в убойный отдел, где столкнулся с Шерилл и Блэком.

– Как дела? – спросил он.

– У нас пять подозреваемых, в том числе один, связанный с сексом и огнем. Сейчас мы его изучаем, – сказала Шерилл. Она протянула ему стопку файлов. – Хотите копию?

– Да. Андерсон что-то говорил про одного типа – Мэйла? – вы его вычеркнули?

– Да, – ответил Блэк. – Совсем вычеркнули. Он мертв.

– Плохо, – вздохнул Лукас. – А мне он показался подходящим подозреваемым.

Шерилл кивнула.

– Его выпустили из Сент-Питера, а два месяца спустя он посреди ночи спрыгнул с моста через Миссисипи возле Сент-Пола. Тело нашли около форта Снеллинга. Он пробыл в воде более недели.

– И как его опознали? – спросил Лукас.

– На теле обнаружили удостоверение личности, – сказала Шерилл. – Медицинский эксперт проверил карточку дантиста; это он.

– Ладно, – кивнул Лукас. – А кто другой парень, связанный с сексом и огнем?

– Франсис Ксавьер Питер, сейчас ему тридцать пять. За десять дней он устроил шестнадцать пожаров в Сент-Луис-Парке; никто не пострадал, кроме нескольких домов. Мы говорили с его родителями; они сказали, что он стал актером и живет на Западном побережье. В последнее время они ничего о нем не слышали, телефона у него нет. В течение двух лет он лечился у Энди Манетт. Он ей не слишком нравился. Во время двух сеансов терапии он к ней приставал.

– Актер?

– Так они сказали, – ответила Шерилл.

– Тот парень, с которым мы имеем дело, мог быть актером, – заметил Лукас. – Ему нравятся игры…

– И еще одно, – сказал Блэк. – Франсис Ксавьер Питер блондин, и у него длинные волосы.

– Господи, возможно, это наш парень… А он похож на фоторобот?

– У него круглое лицо, как у немецкого крестьянина, – сказала Шерилл.

– Иными словами, нет, он не похож на портрет.

– Не слишком, – признала Марси.

– Ну, так продолжайте

поиски, – сказал Лукас.

Глава 15

– Они уже близко подобрались к тебе. – В голосе чувствовалось напряжение. – Пора двигаться дальше.

Мэйл стоял среди деталей двух разобранных систем в мини-башенных корпусах – он менял жесткие диски – и зарычал на своего невидимого собеседника.

– Говори, что ты хочешь сказать. Не двигайся дальше, а убей и избавься от них.

– Я имею в виду, что тебе пора уносить ноги, – сказал голос. – Я не считаю, что может произойти нечто похожее…

– Чепуха, – перебил Мэйл. – Ты думаешь, что манипулируешь мной. А ты просто нажимаешь на кнопки.

Он слышал тяжелое дыхание на другом конце провода – раздражение, отчаяние, предвкушение? Ему очень хотелось понять, что. Однажды он узнает, кому принадлежит голос. И тогда…

– Кроме того, нам до конца гораздо дальше, чем ты думаешь. Ты просто хочешь, чтобы я от них избавился.

– А тебе известно, что было в том послании, которое ты разрешил отправить Энди Манетт? Ее тетя мертва – уже очень давно. Ее звали Лиза Фармер, и она жила на ферме. Тебя ищут в округе Дакота, в фермерских домах, потому что именно там ты живешь – они узнали это при помощи фокуса с сотовым телефоном. У тебя мало времени.

И в трубке раздались короткие гудки.

Мэйл посмотрел на телефонную трубку, положил ее на рычаг и принялся насвистывать, расхаживая по гостиной и переступая через детали компьютера, мелодию из далеких дней в тюремной больнице, когда в камеры провели Общественное радио Миннесоты. Моцарт: его передавали раз сто. Но у Мэйла не было времени для Моцарта. Ему требовалась ритмичная музыка, чтобы барабанные палочки выбивали пульсацию крови; он хотел слышать барабаны, тамбурины и маракасы. И литавры. Ему не нужна была бренчащая музыка.

Но он насвистывал мелодию Моцарта, которую можно играть двумя пальцами, потому что ему не хотелось думать о том, что Энди Манетт его обманула – в его планы не входило убивать ее сейчас.

Неужели она действительно его обманула? Сердце подсказывало ему, что это так. И его охватил гнев. Потому что он ей доверял. Он дал ей шанс, а она его предала. Так всегда случалось. Ему следовало предвидеть, что она попытается обвести его вокруг пальца. Мэйл прижал руки к вискам, чувствуя, как в них пульсирует кровь, зная, что скоро придет боль. Господи, вот история его жизни: стоит ему попробовать что-то сделать, как кто-нибудь все портит.

Мэйл сделал несколько кругов по гостиной и кухне, распахнул дверь холодильника, зачем-то заглянул внутрь и с силой захлопнул дверцу. Свист ушел куда-то в глубины горла, он уже почти хрипел, но мелодия оставалась прежней. Потом Джон решительно вышел через заднюю дверь и быстро зашагал по лужайке к лугу и старому дому.

Мэйл перепрыгнул через упавшую ограду, миновал древний дисковый культиватор, заросший травой и астрами; по склону холма он уже бежал, сжав кулаки, а его глаза превратились в холодные льдинки.