Жертвы жадности. Книга 6. Реконкистадоры

Сухов Лео

– Ладно. Давайте всё по порядку, – предложил я. – Как вы вообще оказались все вместе?

– Откровенно говоря, – произнёс Без, – мы здесь представляем многих вышронцев… И многих землян, бежавших от тиранической власти, установившейся на нашем острове, а теперь и на ваш претендующей. Верховный сюзерен нашего острова – совсем не тот вышронец, с которым всем хорошо живётся. Не просто так немало наших согласилось перебраться на ваш остров – жить на старом стало совсем невыносимо.

– То есть вас тут много? – уточнил я. – Ну то есть не на острове, а именно здесь, в нашем посёлке?..

– Нас тут пять сотен, – ответил

Сиплый. – Вышронцы, люди из Обители и из Эльдорадо. Все, кто смог уйти и добраться сюда… Сначала у нас даже Беза с Кнехтом и их отрядом не было. Их мы встретили здесь. Думали, всё – попались!.. А они сами подошли к нам и предложили помощь.

– Вышронцы бежали с севера сюда? – удивился я.

– Сервы, – пояснил мне Кнехт. – Наслушались о том, что у вас положение в обществе определяется не длиной хвоста… И решили сменить сюзерена. Там, на севере, как раз прибыла первая партия сервов, которым предстояло быть надсмотрщиками над землянами. Ну а потом, когда освоятся, часть землян перевезли бы рабами на наш остров. Таков был план, однако сервы решили бежать.

– Хорошо, – кивнул я, принимая ответ. – И что же вы все тут теперь делаете?

– У нас не осталось дома… Да и с вышронцами, которые пока ещё не предали этих своих феодалов, мы не справимся! – признался Сиплый. – Кто мог – бежал сюда, на юг. А потом повсюду на точках возрождения стали появляться голые вышронцы. От них-то и стало известно, что Мыс отбился.

– Без, Кнехт, а вы тоже возродились где-то здесь? – спросил я.

– Хвала Первояйцу, нам был дан выбор: перенестись в захваченные у вас города или появиться в лесу, – ответил Без. – Многие после той битвы у вас в городе выбрали к своим не возвращаться. Я знаю достаточно отрядов, которые ходят в окрестностях и сами ищут возможность прийти к вам. Ваше оружие… Ваши порядки… То, что вы говорите… Это заронило зерно сомнения в наш народ. И это зерно дало всходы, когда ваши громобои косили наши ряды… Одно дело – слышать от других про такое оружие, другое дело – видеть его в действии. До того момента мы не видели здесь тех, кто мог бы нам помочь сопротивляться сюзеренам. Но в тот день… В тот день мы поняли, что надежда есть. Мы хотим присоединиться к вам и, возможно, основать маленькое союзное поселение. Или, если вы согласитесь пустить нас в свои посёлки, мы будем счастливы жить с вами бок о бок.

– Они нормальные ребята, Филь, – заметил Воск. – Сервы местами туповаты, но быстро привыкают. Они вообще почти безобидные. А бывшие воины, как Кнехт и Без, они вообще все с пониманием – дисциплинированные и законы выполняют.

– Я не отказываюсь вас принять, – ответил я. – Вопрос только в том, как к этому отнесутся другие земляне. Вы же понимаете, что у нас сейчас в Мысе хватает тех, кто бежал с севера и успел от вас натерпеться… Стать врагами легко – а вот построить добрые отношения гораздо сложнее.

– Так, может, пока оставишь всё, как есть? – спросил неожиданно Гена. – Жители Медного с вышронцами только в одном бою столкнулись, и никто к ним особо предвзято не относится. А уже потом будем потихоньку приезжать, привязывать их в Мысе – и люди со временем привыкнут.

– А ты готов миграционный вопрос взвалить на себя? – усмехнулся я.

– Я думаю, готов, – кивнул Гена. – Дэн, ты как?

– Нам тут всегда рабочие руки нужны, – ответил парень. – Какая разница, чьи?

– А вопрос безопасности? –

нахмурился Борборыч.

– Безопасность нужна вам, в первую очередь, в Железной Долине, – ответил Гена. – Да к тому же у нас тут хватает вооружённых людей. А вышронцы и беженцы – считайте, почти голые. Пока вы нам ещё новых стальных изделий завезёте, пока гарнизон пришлёте – будет уже всё ясно. В любом случае раз произошёл у них такой исход, то нельзя отказывать. Иначе те, кто сбежал, просто вернутся к своим.

– Так и есть, – кивнул Без. – Пока есть надежда, что вы примете нас, мы не возвращаемся на север. Но как только надежда исчезнет… Предательства нам, конечно, не простят. Но и назад примут, хотя бы как сервов. Это всё-таки лучше, чем терять жизни и умереть. Хотя и много хуже, чем присоединение к вам…

– Ладно… Гена, Дэн, принимайте новое население! И начинайте поднимать Медное! – приказал я. – А сейчас покажите-ка мне Никитича, сволочь этакую… Хочу проверить, насколько он свихнулся.

– Товарищи, новая модель организационной деятельности, – Никитич сидел на земле и бормотал себе под нос этот странный монолог, напоминающий осмысленную речь. – …Способствует подготовке и реализации дальнейших направлений развития…

– Совсем сбрендил, придурок! – резюмировал я, глядя на того, кого надо было бы жестоко и показательно карать.

Лидер группировки, житель Мыса, надсмотрщик – он уже не напоминал ни одну из тех ипостасей, в которых я его видел: грязная борода с застрявшим в ней мусором, ввалившиеся щёки, синяки под глазами, пустой взгляд, потрескавшиеся губы… Увидь я кого-нибудь в таком состоянии – и не знай, что он натворил в своей жизни – и наверняка проникся бы жалостью. Но я до сих пор был на Никитича слишком зол…

– …Таким образом, реализация намеченных плановых заданий обеспечивает широкому кругу специалистов участие в формировании новых предложений. Повседневная практика показывает, что дальнейшее развитие различных форм деятельности…

– И давно он несёт такой бред? – спросил я Сиплого, который и привёл меня с несколькими ударниками к пленнику.

– Да почти постоянно. Если не спит и не ест, – ответил Сиплый. – А спит он мало – часика четыре. С едой легче – кормим его принудительно. Поэтому получается ещё часа четыре тишины…

– …Постоянный количественный рост и сфера нашей активности играет важную роль в формировании позиций, занимаемых участникам в отношении поставленных задач…

– Слушайте, а ведь я знаю, что он говорит, – заметил Дойч. – Он гоняет универсальный код речей для ленивых политиков. Натыкался я на эту шнягу в интернете…

– …Не следует однако забывать, что консультация с широким активом позволяет оценить значение существующих финансовых и административных условий…

– Я тоже видел такую, – кивнул Барэл и усмехнулся. – И даже некоторые обороты узнаю.

– Что за шняга? – удивился Сиплый.

– Да, объясните несведущим! – попросил я.

– Это такая таблица из четырёх столбцов и десяти строк, – пояснил мне Борборыч. – Она позволяет составить речь длительностью минут на сорок, в которой нет ничего полезного. Там что-то около десяти тысяч возможных комбинаций… Кажется, кто-то из писателей побаловался в своё время. Или просто народное творчество. Берёшь по куску фразы из каждого столбца и составляешь цельное предложение.