Жесткокрылый насекомый
Шрифт:
Марина Васильевна безропотно подчинилась. Достала из шкафчика мешок с сухим кормом и пошла сыпать в миски питомцам. А когда вернулась, на тарелках уже исходила ароматным паром яичница.
– Мыть руки – и завтракать! – скомандовал Евгений.
Пока ели, никто не проронил ни звука. Марина Васильевна старалась не смотреть на постояльца и уж тем более – не разговаривать. Мальчик – она даже в мыслях не называла его по имени, не желая устанавливать хоть какой-то контакт, – тактично молчал
– А где папа? – спросил он вдруг.
В это время в дверь кто-то требовательно позвонил.
Ни свет ни заря в третье ОВД прискакала всем здесь хорошо знакомая гражданка Ферапонтова Таисия Павловна одна тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года рождения. Разумеется, за участковым.
– Мне бы… Лопаницына… совсем… беспредел… – не могла отдышаться гражданка.
– Пишите заявление. – Сержант за стеклом широко зевнул, не прикрыв рот рукой.
– Ну какое… заявление… мне участковый…
– На дежурстве ваш участковый. Где находится опорный пункт, вам известно. Часы приема тоже. Туда и приходите.
– Но ведь беспредел…
– Пошла вон, дура!
Таисия Павловна заревела. Легко, без всхлипываний и прелюдий, зарыдала в голос, и если на крик помощника дежурного выглянул только оперативник Ленька Ряпосов, то концерт гражданки Ферапонтовой смена вышла послушать в полном составе.
– Где Лопаницын? – Начальник дежурной смены подполковник Граф невозмутимо прихлебывал из кружки с надписью “Russian vodka” какой-то горячий напиток.
– В гальюн отлучился, – доложил сержант.
– Появится – пускай уймет родственницу! – распорядился Граф, и шоу закончилось, даже Ферапонтова заткнулась.
Лопаницын не заставил себя долго ждать.
– Что вы здесь делаете? – не поздоровавшись, спросил он.
– Беда, Петенька, беспредел…
– Перестаньте говорить это слово, у вас каждую неделю беспредел.
Что, опять Кокорина нелегальной проституцией занимается? Или
Богданов ворует?
– Я, между прочим, всегда по делу говорю, нечего насмехаться. У нас происшествие в подъезде ночью было.
– А почему утром прибежала, если происшествие ночью? Хватит мне мозги пудрить, полтора часа до сдачи смены осталось.
– Так я потому и пришла. Эта дура из тридцать четвертой сына на ночь глядя выгнала на улицу, он до трех под окнами орал, как недорезанный. Ты бы припугнул ее, что ли, совсем распоясалась баба.
– Кто? Эта, с кошками-собаками? – Петр еще больше помрачнел.
–
Идите-ка вы домой, Таисия Павловна. И не надо сюда приходить, у меня неприятности из-за вас.
Ферапонтова оскорбилась:
– Вот из-за таких, как вы, детей потом и убивают!
– Идите-идите. – Он собрался уже уйти, но тут резко обернулся: -
Кулик
Таисия Павловна мелко-мелко закивала, предчувствуя вмешательство милиции в дела училки.
Через десять минут старший лейтенант Лопаницын вернулся в дежурную часть и подсел к Галке Геращенко, инспектору ОППН.
– Галочка, дело есть.
– Как мило. Излагай.
– Помнишь, осенью ребенка искромсали на моей земле?
– Допустим. Ты хочешь сказать, что тогда не того взяли? Опять труп?
– Никаких трупов, не боись. Наоборот. Тут такая история… сама знаешь, моя тетка если ляпнет чего, то надо делить на тринадцать…
– Хватит мяться, говори, что хотел.
– По тому делу свидетелем проходила некто Кулик…
– …Марина Васильевна, – кивнула Галка. – Я у нее в институте училась.
– Че?
– У меня, Пятачок, высшее педагогическое образование, не чекай.
– Короче, к ней надо сегодня сходить. – Лопаницын даже на “Пятачка” не обиделся.
Геращенко заразительно расхохоталась:
– С чего бы это? Передашь по смене, там Загрибельный будет, он со свежими силами…
– Ты же ее знаешь, она мужиков терпеть не может.
– Лопаницын, – окликнул Петра начальник, – что там твоя родственница настучала?
– Виктор Николаевич, ну что вы, в самом деле…
– Докладывай.
– Якобы гражданка одна выгнала ночью маленького ребенка из дому.
– В чем криминал?
– Ни в чем. Только баба… гражданка эта проходила свидетелем по делу
Иртегова. Помните, она за месяц до убийства телегу накатала, что во дворе находит выпотрошенных кошек да собак?
– …животных с вырезанными половыми органами, – процитировал по памяти начальник. – Если бы не она, искали бы твоего Иртегова до морковкина заговенья. Что, очередного маньяка решила на живца поймать?
Лопаницын исподлобья глянул на начальника:
– Вам смешно, а она меня задрочила совсем: почему да почему вовремя на сигнал не отреагировали, мальчик бы живой был…
– Фильтруй базар. – Галка пихнула лейтенанта локтем в бок.
– Отвянь, – огрызнулся старлей.
Граф жестом прекратил перебранку. Участковый продолжил:
– Вся байда в том, что она бездетная. А ребенок называет ее мамой.
– Усыновила? – Брови Графа взлетели вверх.
– У меня таких сведений нет.
Раскачиваясь на ступнях, начальник немного пожевал губами, а потом расцепил сложенные за спиной руки и сложил ладони перед собой.
– Так, мальчики-девочки, ноги в руки – и к этой дамочке. У вас час времени до развода, и лучше вам в этот интервал уложиться.
Разберитесь там как следует и накажите, сами понимаете, кого попало…