Жестокие наследники
Шрифт:
Я поняла, что всё ещё нахожусь в аду, потому что никогда раньше не захлёбывалась водой. В Неверре и на Земле внутренняя часть моего рта и моя чешуйчатая кожа действовали как жабры, отделяя кислород от углекислого газа, прежде чем перекачивали его внутрь моего тела.
— Лучше бы я умерла, — прошептала я между приступами кашля.
Приступы кашля, от которых моё тело, казалось, разрубалось пополам.
— Не говори так.
— Но это правда.
Из уголков моих глаз скатилось несколько слезинок, которые капнули прямо на линию роста волос.
—
— Тебе не за что извинятся.
Сделав долгий вдох через нос, я, наконец, осмелилась открыть глаза. Лицо Римо было в тени, но бледным, глаза большими и блестящими. Вода ударила и хлынула рядом с нами. Я повернула голову, которую он держал на своих коленях, и обнаружила, что он сидит, наполовину погрузившись в радужный бассейн.
— Я надеялся, что вода поможет тебе исцелиться, — его голос был одновременно и слабым, и грубым. — Но я не знаю, помогает ли это. Твоя рана волшебным образом не затянулась. Может быть, от этого становится только хуже.
Я не знала, стало ли от этого ещё хуже. Я не чувствовала ни одной части своего тела целиком. Может быть, я была расколота пополам…
— Я не хотел рвать твой комбинезон, и я усомнился, что ты захочешь, чтобы я тебя раздевал, но думаю, тебе нужно снять его, чтобы я мог оценить степень повреждения. Убедится, что ни один другой кусок металла не прошёл сквозь тебя.
— На что ты пойдёшь, чтобы ещё раз взглянуть на мою грудь…
Он одарил меня нежной улыбкой.
— Ты думаешь, что сможешь сесть?
Я попыталась, но верхняя часть моего тела казалась прикованной к наковальне.
— Я… не могу, — я позволила себе целую минуту дуться. — Просто расстегни молнию на костюме. Я уже не в том состоянии, чтобы беспокоиться о том, увидит ли кто-нибудь меня обнажённой.
— Хорошо, что рядом только я.
Я втянула воздух, мои веки приподнялись ещё выше.
— Что?
— Перед тем, как я потеряла сознание, я увидела кого-то… на дереве.
Он нахмурился, но затем его лоб разгладился.
— Ты потеряла много крови.
— У меня не было галлюцинаций. Я действительно кого-то видела.
— Я пронёс тебя через все джунгли, а потом сидел здесь некоторое время и никого не видел. Я даже не видел ни одного животного. Даже ничего не слышал.
Что могло быть связано с тем, что грохот водопада заглушал все остальные звуки. Или, может быть, это было потому, что у него всё ещё звенело в ушах от взрыва. Безусловно, как у меня.
Он взялся за молнию, расположенную в ложбинке между моими ключицами, и осторожно потянул за неё. Между его бровями появилась складка, как будто раздевать меня требовало предельной концентрации. Я бы улыбнулась, если бы не чувствовала себя такой жалкой. Он расстегнул её до упора, но прежде чем стянуть компрессионную ткань, он снял меня со своих колен. Хотя он обращался с моим телом с большой осторожностью, мне всё равно казалось, что меня хлещут сотней бичей.
Он снял свою тунику, что, к моему
— Если ты пытаешься отвлечь меня от боли… это работает.
Широкая улыбка озарила его лицо, но исчезла, когда его взгляд упал на воду, плещущуюся о моё тело. Я проследила за его взглядом и заметила красный оттенок.
Он приподнял мою голову, надел на меня тунику через голову, а затем стянул её до самого пупка, прежде чем его скользнул руками под неё и поднялся к моим плечам. Он потянул ткань комбинезона с моих рук, затем осторожно опустил её вниз по грудной клетке. Пот оросил мои губы. Я облизала их, жалкий стон вырвался из моего рта, когда сжимающая ткань коснулась моей открытой раны.
Положив твёрдую ладонь мне на спину, Римо оторвал мою спину от мокрого песка и перевернул меня на бок. А затем он задрал ткань своей туники, натягивая её под моей грудью. Я не отрывала взгляда от золотистой полоски кожи, соединяющей его плечо с шеей. Когда он напрягся, я предположила, что повреждения оказались серьёзнее, чем ожидалось. Я не спрашивала, буду ли я жить, и не умоляла о смерти. Я просто молча смотрела на пенящееся радужное сияние позади него.
Если бы я не была ранена, я бы поплавала. Но насколько иначе ощущалось плавание без возможности оставаться под водой. Я сосредоточилась на этом, а не на том, как кончики пальцев ощупывают кожу вокруг глубокого пореза.
— Все выглядит чистым, Амара. Похоже, внутри не осталось металла.
— Моя кровь, — пробормотала я. — Будь осторожен.
Слабая улыбка тронула его губы.
— Я знаю, как работает твоя кровь.
Я снова подняла на него взгляд.
— Багва.
Его улыбка стала ещё шире.
— Я заслужил это.
Он разгладил тунику на моём животе, затем вымыл руки.
— Жаль, что мы не оказались в больнице или галантерейном магазине. Иголка и немного ниток были бы сейчас как нельзя кстати.
Он рассматривал мою татуированную ладонь.
— Нет, — сказала я, прежде чем он успел предложить мне приготовить и то, и другое из пыли. — Я не смогу ей пользоваться, если она будет вшита в мою кожу. Что, если нам она понадобится для чего-то другого?
— Мы будем использовать то, что нас окружает.
— Нет.
— Амара, ты истекаешь кровью.
— Если бы я истекала кровью, я бы уже была мертва.
Или буду? Сколько времени требуется организму, чтобы избавиться от крови?
— Кроме того, это не моя пыль. Что, если она отравит мою кровь? Возможно, я не воскресну после смерти из-за виты, Римо.
Его челюсть казалась острее. Весь он казался острее. Даже его пристальный взгляд был острее, когда он обводил густую рощу искривлённых серых стволов, увенчанных голубыми листьями в форме пальм, на фоне более высоких, коричневатых стволов с тёмно-синими листьями, обвитыми лианами, и более коротких пучков вьющегося желтого экземпляра. Когда он снова посмотрел мне в глаза, решимость ещё больше укрепила его.