Жестокие слова
Шрифт:
Жильбер выхватил трубку у Морена, а Бовуар нажал на педаль газа — и машина рванулась с места. Они проскочили каменный мостик, миновали деревенский луг, мигом преодолели склон Дю-Мулен и через несколько секунд притормозили перед старым домом Хадли. Быстро и без шума вышли из машины.
— У вас есть пистолет? — прошептал на ходу Бовуар, пока они, пригнувшись, бежали к углу дома.
Гамаш помотал головой. «Ну дела!» — подумал Бовуар. Временами ему хотелось самому пристрелить своего шефа.
— Оружие опасно, — сказал Гамаш.
— Именно поэтому у него, —
Гамаш поднял руку, и Бовуар замолчал. Старший инспектор махнул рукой в одном направлении, а сам исчез за углом дома в другом. Бовуар побежал мимо передней двери, собираясь обогнуть дом с дальней стороны. Оба они направлялись туда, где Доминик видела постороннего человека.
Прижимаясь к стене и пригибаясь, Гамаш выглянул из-за угла. Нужно было торопиться. Неизвестный находился здесь уже не менее пяти минут, предоставленный самому себе. Возможно, он уже в доме. За минуту может многое случиться. Что уж говорить о пяти.
Гамаш обежал куст и добрался до дальнего конца старого дома. Он увидел там какое-то движение. Человек. Крупный. В шапке, перчатках и камуфляжной куртке. Он был рядом с домом, рядом с задней дверью. Если он проникнет внутрь, их задача станет гораздо сложнее. В доме столько мест, где можно укрыться. Там он будет гораздо ближе к женщинам.
Старший инспектор смотрел на незнакомца, а тот тем временем оглянулся и направился к двери.
Гамаш отделился от стены.
— Стоять! — скомандовал он. — Полиция Квебека.
Человек остановился. Он стоял спиной к Гамашу и не мог видеть, есть ли у него пистолет. Но и Гамаш тоже не видел, есть ли у человека пистолет.
— Я хочу увидеть ваши руки, — сказал Гамаш.
Никакого движения. Гамаш знал, что это плохой признак. Он приготовился нырнуть в сторону, если человек развернется и выстрелит. Но пока оба стояли неподвижно. А потом человек быстро повернулся.
Гамаш, опытный и тренированный, почувствовал, как время замедлилось и мир разрушился — остался лишь этот человек, развернувшийся лицом к нему. Его тело, его движения, его руки. И как только человек повернулся, Гамаш увидел какой-то предмет, зажатый в его правой руке.
Гамаш быстро пригнулся.
В следующее мгновение человек оказался на земле, а Бовуар — на нем. Гамаш бросился вперед, прижал руки человека к земле.
— У него было что-то в руке. Ты видишь? — спросил Гамаш.
— Оно у меня, — сказал Бовуар, и Гамаш поднял человека на ноги.
Оба полицейских посмотрели на него. Шапка упала с головы незнакомца, обнажив растрепавшиеся седые волосы. Он был высокий и тощий.
— Что вы делаете, черт побери? — спросил человек.
— Вы вторглись в пределы чужой собственности, — сказал Бовуар, протягивая Гамашу то, что прежде было в руке человека.
Оказалось, что это пакет с мюсли. И на пакете надпись.
«Мануар-Бельшас».
Гамаш внимательнее присмотрелся к человеку. Тот показался ему знакомым. Человек тоже смотрел на него — недовольно, высокомерно.
— Как вы смеете? Вы знаете, кто я?
— Откровенно говоря, —
После звонка Морену Марк Жильбер был освобожден и несколько минут спустя, запыхавшийся от бега, появился в своем доме. Ему сказали, что его матери и жене ничто не угрожает, но он успокоился, только когда увидел их. Он поцеловал и обнял обеих, а потом повернулся к Гамашу:
— Кто он? Я хочу его видеть.
«Видеть» в данном случае явно было эвфемизмом.
— Инспектор Бовуар находится вместе с ним в сарае.
— Хорошо, — сказал Марк и направился к двери.
— Марк, постой, — бросилась за ним его мать. — Может быть, оставим это дело полиции?
У Кароль Жильбер все еще был испуганный вид. И на то имелись основания, решил Гамаш, подумав о человеке в сарае.
— Ты шутишь? Этот человек шпионил за нами. А может, и что похуже.
— Что ты имеешь в виду, говоря «похуже»?
Марк не спешил с ответом.
— Почему ты не хочешь нам сказать? — спросила его жена.
Он посмотрел на Гамаша:
— Я не исключаю, что он убил того человека и оставил тело в нашем доме. В виде предупреждения. А может, он собирался убить и кого-то из нас. Я думал, этот неизвестный — кто-то из местных жителей. Не знаю. Но сначала появляется труп, потом этот тип пытается вломиться в дом. Кто-то хочет нам навредить. И я хочу знать почему.
— Постой. Погоди-ка. — Доминик вцепилась в мужа. — Что ты такое говоришь? Труп находился здесь? — Она кинула взгляд в сторону прихожей. — В нашем доме? — Она посмотрела на Гамаша. — Это правда? — Потом снова на мужа. — Да?
Он открыл было рот, но потом закрыл его и глубоко вздохнул:
— Он находился здесь. Полиция была права. Я его нашел, когда поднялся среди ночи. Испугался и сделал глупость.
— Ты отнес тело в бистро?
Доминик была настолько потрясена, что на ее лице появилось странное выражение — будто любимый человек отхлестал ее по щекам. Мать смотрела на сына так, будто тот помочился в ресторане отеля «Шато Фронтенак». [51] Он помнил этот взгляд еще со своих мальчишеских лет — он тогда был совсем ребенком и пописал прямо в зале ресторана «Шато Фронтенак».
51
«Шато Фронтенак» — известный отель в Квебек-Сити.
Мысли Жильбера метались в поисках виноватого. Нет, это была не его вина. Нет, его жена не способна оценить ту ситуацию. Нет, его поступок нельзя назвать полным идиотизмом, в чем обвиняло его выражение ее лица.
Но он знал: так оно и было.
Доминик повернулась к Гамашу:
— Даю вам разрешение пристрелить его на месте.
— Merci, madame, но у меня для этого нет средств. Чтобы исполнить ваше желание, мне как минимум нужен пистолет.
— Жаль, — сказала она и посмотрела на мужа. — И что только было у тебя в голове?