Жестокий космос
Шрифт:
— Как у вас, Никита? — с намёком покосилась на мой боевой обвес журналистка.
— Почти, — кивнул я, машинально огладив по ствольной коробке верный «калаш». С нескрываемым обожанием во взгляде, хе-хе. Зря, что ли, я столько времени, нервов и денег в его тюнинг вложил? И вот, наконец, дивиденды! — Но не у всех. В оружии тоже есть специализация.
— Как интересно! А можно подробнее? Какой у вас автомат… изящный! — довольно ловко сместила акцент с биологической опасности на столь милые любому мужскому сердцу игрушки Джули. — Это русский, да?
— Макс! — по привычке съехал я с темы.
— Да, Юленька, это русский автомат, — оседлал второго своего любимого (естественно, после киберлингвистики) конька Митрич. — Конкретно вот такой, как у господина мастера-лейтенанта, а также у половины «тяжей» в каждом отделении, называется «АК-74NG». Что в переводе на нормальный человеческий язык означает автомат Калашникова модели две тысячи семьдесят четвёртого года «Новое Поколение». Так что к канцелярщине, как видите, не только наши штабные крючкотворы склонны. Промышленники в этом отношении
— Не очень-то он похож на одноимённого предка, — неожиданно продемонстрировала незаурядное знание предмета репортёрша. — Если только общая компоновка… то есть, я хочу сказать, хотя бы не булл-пап.
— А так и есть, Юленька, — и не подумал смутиться Макс. — Компоновка да схема автоматики — вот и всё сходство. Ну, помимо маркировки.
— Врёшь, Макс. Калибр ещё сохранился, — лениво напомнил я. — Семь шестьдесят два на тридцать девять.
Лениво, потому что за бортом ничего сверхординарного не происходило. Я бы даже сказал, рутина: «тяжи» застыли на строго предписанных боевым построением местах, ощетинившись стволами аналогичных моему «калашей», а мелкие скауты сновали от шаттла к растущему вверх забору из «колючки» и обратно. Ещё несколько минут, и каркас будет полностью собран. И вот тогда настанет очередь габаритных парней — сдав посты более компактным коллегам, они под их прикрытием подхватят каждый по «столбику», он же энергопреобразователь, с прицепленными к ним длиннющими «бородами» колючей проволоки, и разойдутся от десантного модуля этакой звездой сразу в восьми направлениях — аккурат по количеству секций мобильной ограды. И растянут её, насколько позволят длина пролетов из «колючки» да рельеф местности. В данном конкретном случае, ввиду наличия ровной площадки с твёрдым покрытием, периметр огородить получится максимально возможный. Ну а дальше вообще дело техники: доволок, поставил «столбик» на попа, да ткнул большую красную кнопку на внутренней грани, активировав механизированные «когти», которыми ограда и вцепится в опору. Да с такой силой, что, пожалуй, и у слона не выйдет своротить её с места. Что характерно, даже если через «колючку» ток не пустим. Вот такая вот мини-крепость, пусть и рассчитанная исключительно на защиту от животных, имеющих обыкновение передвигаться по поверхности планеты. От атак сверху «Кораль» в текущей конфигурации не защищал. Но если бы мы таковую ожидали, то ограничились бы малым периметром — с зазором между оградой и корпусом шаттла не более пяти метров — и накинули сверху ещё одну сетку с мелкой ячейкой. Тоже, понятно, электрифицированную. Другое дело, что пока в этом нет необходимости, а лишнюю работу никто не любит. Даже мои подчинённые, хе-хе. Вернее, особенно мои подчинённые.
— Господин мастер-лейтенант как всегда прав, — остался в образе Макс. — Но, если уж опускаться до таких подробностей, современный патрон представляет собой безгильзовый унитар, поэтому в наших образцах отсутствует механизм выброса стреляных гильз. Но возможность вручную извлечь давший осечку боеприпас предусмотрена, — предвосхитил он следующий вопрос Джули. — Во всех образцах, даже в вашем пистолете, Юленька.
— А их много? — сосредоточенно прикусив губу, уточнила та.
Фига се! Реально ведь что-то записывает, причём вручную, на планшете! Похоже, я был к девице несправедлив, оценивая её профессиональные качества. Или просто на публику играет? А если и играет, то что? Наоборот, молодец! Знает, как клиента обработать! Впрочем, восхищение восхищением, но, пожалуй, стоит держать с ней ухо востро. Чтобы самому на её уловки не попасться. Хрен с ним, с Максом. Он и не из таких передряг выпутывался. А вот мне с девицами связываться не резон. Капрала Веги выше крыши, хоть у нас с ней и исключительно свободные, они же походно-полевые, отношения. Что совершенно не мешает ей под настроение закатывать сцены ревности. Опять же, по большей части притворные, чтобы потом мириться было приятнее. Но это неточно.
— Образцов-то? — вздёрнул бровь Макс, видимо, прогоняя список в памяти. — Не очень…
— Это секретная информация, да? — среагировала на паузу журналистка.
— Господин мастер-лейтенант? — отплатил мне сторицей Митрич.
— Майор Кирпатрик приказал содействовать, — пожал я плечами. — И особо подчеркнул, что единственное ограничение — безопасность мисс Джонс. Насчёт разглашения служебной информации указаний не было.
— Да и то верно, — снова собрался с мыслями Макс. — Кому вы, Юленька, эту информацию сольёте? Я имею в виду, налево? Регулярам мы не интересны, ибо не армия, а зверью, есть такое подозрение, на это в принципе плевать…
Макс снова заткнулся, сделав вид, что задумался, но я его знал слишком хорошо, чтобы в это поверить. Просто вовремя прикусил язык и не стал заострять внимание репортёрши на том простом факте, что и подавляющему большинству её потенциальных читателей на наши стволы плевать ещё сильнее, чем инопланетным монстрам.
— В общем, из автоматического у «тяжей» «семьдесят четвёртые» модификации NG, а у скаутов — NGS, то есть они же, но «short», укороченные, — продолжил импровизированную лекцию Митрич ровно с того места, где прервался. — Боеприпас одинаковый, универсальный. Магазины на сорок патронов, больше не нужно, уже приходится мобильностью и удобством жертвовать. Так что огневая мощь у взвода изрядная, на крупных хищников с большим запасом. Ну а если на мелочь вдруг нарвёмся, то для них припасены самозарядные дробовики — либо «Сайга-12FG», от «Future Generation», двенадцатый калибр, либо компактные «Сайга-410.70». Эти под патрон.410 Magnum, по убойности сильно скромнее, зато в магазине двадцать патронов
— Ну ты, Макс, и зануда! — не выдержал я пытки «заклёпничеством». — Что ты нашу гостью грузишь? Лучше бы про тактику рассказал!
— До этого мы ещё доберёмся, — недовольно перебила меня Джули. — Не мешайте, лей… Никита! И давайте вы не будете решать за меня, что мне интересно, а что не очень!
— Окей, вы сами напросились, Юлия! — отгородился я руками от раскрасневшейся репортёрши. — Нравится вам бубнёж слушать, ну так ни в чём себе и не отказывайте!
Журналистка насмешливо фыркнула и демонстративно развернулась лицом к Митричу, так что мне теперь пришлось лицезреть исключительно спинку её кокона, но меня это ничуть не смутило. По той простой причине, что появилась возможность украдкой показать Максу кулак, мол, чего халтуришь?! Я-то, наивный, натравливая его на репортёршу, надеялся, что той очень быстро надоест, и она перестанет дёргать нас по пустякам, а оно вон как получилось — не на ту нарвались! Вон, даже Сара уже глаза закатила, поскольку даже до неё дошло. А Юлии хоть бы хны! Ну а поскольку этот жест Митрич проигнорировал, я ему ещё и два пальца показал, мол, удвой усилия. А потом, поскольку ничего иного пока не оставалось, приготовился скучать дальше. Что, впрочем, не избавило меня от необходимости прослушивать нудную лекцию из курса молодого бойца, посвящённую особенностям вооружения и снаряжения личного состава «Альфа-взвода».
Ну вот скажите на милость, какому нормальному человеку — я имею в виду гражданскому — интересно знать, что автоматные унитары у нас есть стандартные, а также бронебойные, трассирующие и до кучи ещё экспансивные? Или что патроны к ружбайкам в наличии пулевые, картечные и дробовые? А нафига нормальному человеку инфа о тактико-технических характеристиках снайперских винтовок, стоящих на вооружении у наших штатных марксменов? А вот Юлька, чтоб ей икалось почаще, старательно записала в файл на планшетнике, что снайпер «тяжей» использует модель СВЛК, она же снайперская винтовка Лобаева «Космос», под патрон.308 Лапуа-Магнум, с дальностью прямого выстрела до тысячи шестисот метров. И ещё дополнительно пометила, что магазин у неё аж на пять унитаров! А потом столь же педантично законспектировала характеристики СВЛС, она же снайперская винтовка Лобаева «Скальпель-VII», под боеприпас 7,62x51, он же.308 Win, десять зарядов в магазине, дальность прямого выстрела до тысячи двухсот метров. Лично я на этом моменте, не сдержавшись, изобразил фейспалм, благо шлем и не такое воздействие выдержать способен.
Ну а, признав собственное поражение, не менее занудное изложение особенностей устройства и использования штатных «Кольтов-Нео» сорок пятого калибра я уже из принципа слушать не стал. Равно как и различных спецсредств, как-то: гранаты осколочные, свето-шумовые и ультразвуковые; шашки химические и репелленты; сеткометатели, боло и арканы; патроны с транквилизаторами разной дозировки; огнемёт «Горыныч», он же «Dragon», с жидкостным или порошковым реагентом; и вишенкой на торте — штатный же холодняк в виде ножей, топориков и мачете. Только репортёрскому терпению поразился до глубины души. А потом, на наше счастье, пацаны из десантного отсека закончили монтаж «Кораля», о чём нас всех и известила не меньше меня обрадованная Сара Эштон:
— Готово! Экипажу разрешаю покинуть шаттл!
Ф-фух, свершилось! Меньше пятнадцати минут в общей сложности, а так задолбался! Теперь главное успеть разорвать дистанцию, чтобы репортёрша так с Максом и осталась. Он, естественно, заранее проинструктирован, да и самому в рассудительности не откажешь, равно как и в исполнительности, но Юлия Сергеевна, как выяснилось, та ещё штучка! Если ей взбредёт в прелестную голову сопровождать меня, пока я командую высадкой, то единственный способ удержать её от этого — применить силу. Грубую мужскую шовинистическую силу. А на это у нас, к сожалению, соответствующей санкции со стороны командования нет. Разве что когда ей непосредственная опасность угрожает, то есть не здесь и не сейчас. Так что торопись, Болт, и не вздумай оглядываться! Даже если окликнет! Вернее, особенно если окликнет! Тут ведь всего ничего: через люк в переборке проскочить в десантный отсек, к этому моменту уже девственно пустой, потом по прямой между рядами посадочных мест с дугами безопасности, ныне откинутыми вверх, и вот она, аппарель! Выходит, естественно, на противоположную от блистера пилотской кабины сторону, то бишь в хвост шаттла. И если задрать голову и покоситься влево (или вправо, без разницы), то сразу же наткнёшься взглядом на здоровенные сопла маршевых движков, отражающие лопатки которых сейчас повернуты так, чтобы можно было при необходимости реактивными струями снести всё живое метров на пятьдесят от нашей лоханки. И при этом, что характерно, все, кто успеет запрыгнуть на аппарель, ничуть не пострадают. Разве что вспотеют от жара. Ещё один, действительно последний, рубеж обороны. И да, в отдельных случаях реально помогает, чему я лично был свидетелем до трёх раз за время карьеры. О тех выходах, кстати, вспоминать тянет ещё меньше, чем о предыдущем, с «паучками». Но психика, да и память, очень забавная штука. Стоило лишь скользнуть беглым взглядом по очертаниям шаттла, как в голове пронеслась цепочка картинок-слайдов, вызванная из небытия нехитрыми ассоциациями. Но я решительно их отогнал и не менее решительно шагнул с металлической плиты аппарели на что-то вроде асфальта, задержав перед этим на краткий миг ногу на весу. Тоже своеобразная традиция — сердце замирает всякий раз, как впервые ступаю на очередную планету. Док Лантос говорит, что это у меня условный рефлекс сформировался, но я ей не очень-то верю. Хотя, как показывает практика, стоило бы.