Жестянка 2
Шрифт:
— Заходил. Ёлки, я же тебе подарок привёз! — зачем-то вспомнил я.
«Не болтай!», — быстро шепнул мне внутренний голос.
— Хм-м… Три бутылки самогона на крапиве? — хмыкнула Кретова.
— Ирина…
— Пара магазинов к ПМ?
— Да ну тебя, у меня всё по-взрослому!
— Неужели флакончик духов?
«Не трепись, Рубин, потерпи до вечера!».
— А что, надо было?
— Ну да, разве ты догадаешься…
«Молчи, говнюк!» — прорычал внутренний голос.
— Чё это вдруг не догадался, чурбан что ли? Я больше чем догадался!
«Рубин!».
— Таблетки для похудения?
«Не-ет!».
— Юбку тебе купил.
«Идиот!».
— Повтори?! — не поверила моим словам Кретова.
— Я тебе ничего не говорил! — опомнился я.
— Говорил-говорил! Ещё как говорил! — торжествующе воскликнула Ирина.
«Иди-ка ты в задницу, дорогой баран хозяин! Дал ведь бог дурака в опеку…» — сокрушённо промолвил внутренний голос и затих.
— Ладно… Давай я после операции с рацией приду к тебе в гости и принесу всё.
— Всё? Есть ещё что-то? — хитро прищурилась песчаная лисица.
Внутренний голос молчал.
— Три хвоста воблы! — мстительно объявил я.
— Болтун!
Кретова немного обиделась, как будто ей эту воблу уже вручили… Ну что поделать, я все-таки кавалер с подарками, а ей полезно помучиться в ожидании. Чмокнул её в щечку, как бы нечаянно чуть приобняв.
Ирка фыркнула и пошла переодеваться в полевое, а я, увидев знакомую бабушку из готовочной, с которой у меня замечательное отношения, тут же напросился на блат — сходил в душевую пищеблока, что в конце коридора, это лучшее место в гарнизоне для помывки. Но не для всех.
Десять минут я с огромным наслаждением плескался под струями горячей воды, мочалкой смывая с себя усталость и сдирая старую кожу, чтобы потом быстро освежиться дома. Когда вышел на задний двор пищеблока, время начало поджимать.
Ну что, идём покорять вершины духа?
Операция прошла нормально.
Стартовали хорошо. Почти без неожиданностей. Пикачёв в простейшей альпинистской обвязке в виде пояса Абалакова, которую я взял на складе, довольно ловко поднялся по частично спиленной лестнице до кирпичной полки, затем осторожно подошёл к краю крыши с нужной стороны и перебросил длиннющую страховочную верёвку через конёк. Рациями мы договорились пользоваться только в самом крайнем случае, чтобы верхолаз не отвлекался и лишний раз не занимал руки.
Мы с Мустафой уже собрались было двигаться на противоположную сторону здания, как Спика глухо промычал и опасно зашатался — падает!
Волосы на моей голове мгновенно встали дыбом, у Мустафы, похоже, тоже.
Что делать?! Мысль о том, что боевой товарищ может вот-вот глупо грохнуться на землю из-за упрямства медиков, болезненно кольнула в голову.
Но тут этот грёбаный паразит вдруг начал принимать на высоте картинные позы гримасничающей обезьяны, всем своим видом показывая, как остроумно и весело он нас разыграл!
Я вытер рукавом со лба холодный пот и в ответ пару раз выразительно провёл ладонью по горлу, показывая, что с ним
— Убью гада!
К слову, Пикачёв реально получил по крепкому подзатыльнику, уж не знаю, пойдёт ли это на пользу. Не уверен.
Выдохнув, я оглянулся на окружающие строение кусты — где-то там несёт сторожевую службу Кретова. Интересно, что сказала она?
Верёвку протянули вокруг ствола старой липы. Бойцы групп давно не верят кинематографическим спасениям, в которых главный герой, слегка скривив лицо от досады, голыми руками, а то и одной, вытаскивает из пропасти бестолковую подругу, которую сценаристы всё равно добьют ближе к концу фильма.
В случае реального падения рывок будет такой, что и в четыре руки можно не удержать. Впрочем, в нашей операции не было необходимости втаскивать лазутчика наверх, тем более на такой обвязке. Достаточно было просто опустить его на землю.
Мы не могли видеть, что на той стороне делал Спика. А вот Кретова всё прекрасно видела, и с ней никаких ограничений по радиообмену не было.
Пш-ш…
— Ира, как он там?
— Добрался до нужного окна, открыл форточку, ждем. Вокруг чисто.
Хоть и стемнело, но время было не слишком позднее, и Казанников вполне мог не спать и услышать подозрительную возню за окном. Хорошо бы.
— Есть контакт, общаются.
— Принял.
И уже через пару минут наблюдательница сообщила:
— Они закончили, есть сигнал на спуск. Наблюдаю.
Мы с Мустафой изготовились, напряглись, Спика дал первую натяжку, но тут громко заскрипела тяжёлая входная дверь богоугодного заведения, и в антрацитовую южную ночь плеснул желтый сноп света.
— Кур-рва… — прошипел я раздражённо.
Все замерли.
Дежурная уборщица, вот же беспокойное создание, по-хозяйски вышла на крыльцо и настороженно прислушалась. Где-то мы прокололись, шумнули. Чёрт, почему даже в этом случае она ходит с пустым ведром в руках, это у них что, оружие ближнего боя?
Женщина медленно спустилась по ступеням, что-то спросила у полуночи, но в ответ услышала лишь короткое мяуканье одной из гарнизонных кошек. Размножаются потихоньку, Прохор старается. Громыхнув ведром, уборщица безуспешно попробовала её подманить, затем наконец-то поднялась, повертела головой и, в конце концов, закрыла дверь.
Спуск диверсанта на грунт прошёл штатно, можно было делать тихоход.
— Всё зашибись, как по маслу! — довольно сообщил я подошедшему из кустов групперу. — Вовремя эта киса на охоту вышла!
— Это была не киса, — коротко ответила Кретова. — Пошли в располагу, доклад будем слушать.
Слушать, по большому счёту, было нечего, всё и так понятно. Документ и рацию с запасным аккумулятором Спика передал, план связи изложил. Завтра во время больничного тихого часа пообщаемся с шефом. Затем альпинист выхватил два подзатыльника за дурные шалости от нас и пинок от Кретовой, и все с чувством выполненного долга расползлись по норам.