Жить и сгореть в Калифорнии
Шрифт:
Злобный конь злобного Тедди.
Джек пинает его, и тот падает.
Он пинает ногой фару мотоцикла, бьет по ручному тормозу, пока тот не отваливается.
Что вызывает у парней на крыльце своего рода смятение. И не проходит и пяти секунд, как из двери выскакивает Тедди.
Двенадцать прошедших лет его не пощадили. Линия волос отступила от лба, подобно французской армии, отступающей от неприятеля; он лишился пары-другой зубов, зато приобрел брюшко, подпрыгивающее от усилий Тедди застегнуть ширинку
Еще стоя в одном башмаке, он орет:
— Чего ты, сволочь полоумная, с байком моим делаешь, а?
— Так это ж я, — с улыбкой говорит Джек.
— А-а, ищейка шерифская! — скалится Тедди.
— Бывшаяищейка, — поправляет его Джек.
— Стало быть, ты в полном дерьме, бывшая ищейка, — говорит Тедди. Он надевает башмак, делает знак товарищам оставаться на месте и вразвалку спускается на подъездную дорожку. — За мной должок, ты, сволочь поганая.
Джек трясется всем телом наподобие отряхивающейся собаки.
— О-ох, напугал, напугал! Уж не тот ли это Тедди Кул, которого я валял однажды по полу, как последнюю девку, а он только корчился подо мной и постанывал?
От таких слов Тедди, конечно, теряет голову.
Одно из любимых изречений Джека — это что кретин, он и есть кретин и всегда им останется. И в данном случае Тедди его не разочаровывает, подтверждая правильность этого изречения; потому что самое глупое, что мог он сделать в данный момент, — это потянуться в задний карман джинсов за стволом.
В то время как левой рукой Тедди все еще шарит у себя за спиной, Джек левой же рукой берет его в кольцо, придавливая его руку и одновременно сильно смазывая его по крылу носа. Слышно, как хрустит хрящ. Звук этот заглушает даже рок-н-ролл.
Рука Тедди, извернувшись, все же поднимает ствол, но глаза его слезятся, и Джек, рванув его руку, сильно бьет его в нос рукояткой пистолета.
Отчего Тедди летит, как бильярдный шар от удара кием.
Он даже не чувствует, как Джек выхватывает у него пистолет, ему очень больно, но новый удар по носу, от которого кость ломается вторично, он все-таки ощущает.
Тедди стоит на подъездной дорожке на коленях, и его дружки собираются было прийти к нему на помощь, но застывают, когда Джек, наставив на них пистолет, с угрозой в голосе говорит:
— Да?
Они любят Тедди, но не настолько, чтобы принять за него пулю, а с этого полоумного станется расстрелять их всех. Поэтому, похоже, Тедди остается в одиночестве.
Довольно грустном одиночестве, потому что подъездная дорожка залита кровью, у него выбита парочка зубов, а кровь из носа все льется и льется.
Что взять с кретина, думает Джек, ведь только полный кретин, собираясь кого-то застрелить, подходит к нему на такое близкое расстояние. Чтобы застрелить кого-то, надо стрелять с того
Он волочит Тедди по подъездной дорожке, время от времени пиная его ногой под ребра и в такт ударам говоря:
— Дам тебе на будущее совет, Тедди. Не стоит — удар— вредить — удар— дорогим мне людям! — Удар. — Усвоил — удар— это?
Он волочит его, пока голова Тедди не оказывается в гараже, тогда он нажимает кнопку, и дверца гаража опускается, придавливая шею Тедди так, что последующий разговор он ведет, обращаясь в основном непосредственно к голове Тедди.
Испытывающей сильную нехватку кислорода.
Джек думает, что в прошлый раз, когда он взял Тедди в оборот, он сожалел об этом целых двенадцать лет.
Что ж, думает он, может, и теперь мне предстоит двенадцать лет об этом сожалеть.
105
— Совсем как когда-то, помнишь, Тедди? — говорит Джек.
— Пошел ты!
— Ты был на задании сегодня утром, — говорит Джек.
— Нет.
Джек давит на дверь гаража. Сильно давит. Кажется, голова Тедди вот-вот отделится от туловища.
— Ладно, был! — выкрикивает Тедди. — Но это неофициальноепризнание. Меня подрядили.
Джек слегка отпускает дверь.
— Кто тебя послал?
Тедди плотно сжимает челюсти.
Джек надавливает. Повторяет вопрос:
— Кто тебя послал?
— Двое русских.
— Ты же прихвостень Кэззи. А он армянин, — говорит Джек. — При чем тут русские?
— Они его купили. Подмяли под себя.
— Ники Вэйл, — говорит Джек.
— Что «Ники Вэйл»?
— Ты знаешь его.
— Слыхом не слыхивал ни о каком Ники Вэйле.
Джек опять надавливает на дверь.
— Ники Вэйл?
— Имя я слышал, — говорит Тедди. — И разговоры о нем. Большой человек он вроде. Над всеми хозяин. Capo de tutti Capi. [30] Крестный отец, мать его. Кэззи говорил, что он был в отъезде, а теперь вернулся.
— Это ты его дом поджег?
— Нет.
Но Тедди усмехается. Насколько это возможно с шеей, придавленной двухсотфунтовой гаражной дверью.
— Что тебя так веселит, Тедди Кул?
Тедди теперь уже смеется в открытую:
30
Главарь из главарей (ит.).