Живое проклятье
Шрифт:
— Разумеется, — кивнул Иннокентий Елин. — Если такова ваша просьба — я её выполню. Но с этим мы разберёмся чуть позже. А пока — нужно транспортировать всех пойманных преступников. Благо, в живых после нашего нападения, осталось совсем немного.
Окружённого орихальконом Рокотова погрузили в телегу и повезли в Хопёрск. Готов поклясться, что заметил, как он с трудом разлепил глаза и в последний раз взглянул на меня перед тем, как исчезнуть за холмом.
Странно, но в его взгляде не было ненависти. Кажется, он всё же принял свою судьбу. Да уж… Не
Опасным же всё-таки он был человеком. Но не лишённым чести. Хоть эта честь и была во многом извращённой.
Мы с Игорем вернулись домой. Судью Устинова той же ночью перевезли в госпиталь. Игорь решил остаться ещё на пару дней, а затем пообещал съехать и найти собственное жильё в Хопёрске.
На следующий день я проснулся уже после обеда. Пришлось хорошо отоспаться, чтобы восстановить утраченные силы. Как я уже позже выяснил, Рокотова казнили на рассвете. А колонию Сады было решено расформировать. Всех бандитов отправили в Саратов, однако про моего дядю никто не вспомнил. Подозреваю, что барон Елин поспособствовал в этом деле.
Целую неделю Хопёрск восстанавливался после случившегося. Зато я наконец-то смог полностью посвятить себя своему основному ремеслу — лекарскому делу. Синицын отвёз соглашение, подписанное Бехтеревым в Саратов, и мы перешли в режим ожидания. Саратов и Санкт-Петербург должны были урегулировать все оставшиеся вопросы.
Как только Александр Щеблетов даст нам отмашку, я смогу начать своё новое дело, уже не скрываясь. Правда, травы всё равно придётся закупать у зеленокожего Ксанфия, поскольку поставлять эти материалы орден мне не станет.
— Алексей! — воскликнул Илья Синицын. Он вошёл в мой кабинет после окончания пятничного рабочего дня и хитро ухмыльнулся. — Говорят, кабак наконец-то открыли! Не хочешь отпраздновать?
— Тебе лишь бы отпраздновать! — усмехнулся я. — Пока что даже повода нет. Давай подождём ответа Щеблетова. Тем более, сегодня у меня есть важное дело.
— Это какое же дело может быть важнее похода в кабак со своим добрым другом? — обиделся Синицын.
— Скажем так… Займусь ремонтом, — ответил я.
И сразу же после работы направился к церкви Грифона. Как только я подошёл к территории священного Хопёрского места, из ворот выскочил младший жрец Михаил.
— Куда спешим? — поинтересовался у него я. — Уж не в открывшийся ли кабак?
— Ой… — вздрогнул Михаил. — Алексей Александрович, а вы что… Кроме всего прочего ещё и намерения людей читать умеете?
— Так и думал, что ты за голову не возьмёшься, — покачал головой я. — Ну-ка разворачивайся. У меня есть дело к старшему жрецу. А в понедельник явишься ко мне на приём! Будем искоренять твою дурную привычку.
Михаил провёл меня в здание церкви. Никодим сильно посвежел. Всего за неделю мужчина заметно восстановился и даже перестал походить на старца.
— Приветствую, Никодим, — сказал я, изобразив традиционный
— Гораздо лучше, господин Мечников, благодаря вам, — улыбнулся мужчина. — А вы по какому поводу? Решили приобщиться к нашей вере?
— Нет, жрец. Я пришёл по другому вопросу. Мне тут кое-кто нашептал, что вы в прошлом неплохо разбирались с проклятьями…
Уже через час я распахнул дверь своего дома и позволил своему дяде и двум жрецам войти в прихожую. А затем, заперев дом на ключ, воскликнул:
— Доброхот! Яви свою бородатую морду! У меня для тебя сюрприз.
Глава 17
Странно, но Доброхот не отозвался. Никодим с Михаилом напряжённо переглянулись. Олег Мечников и вовсе зажмурил глаза.
В доме повисла гробовая тишина. Даже Токс перестал шуршать, поскольку я заранее предупредил его о том, что в дом может пожаловать делегация жрецов. Скорее всего, он перебазировался в сарай, что располагался по правую руку от дома.
— Слушай, Алексей, а может, ты ошибся? — аккуратно спросил дядя. — Ты не подумай, я не хочу тебя оскорбить, но… Злой дух? Да ещё и в виде домового? Я, конечно, слышал о таких, но как-то не могу поверить, что у меня в доме водится такое существо. Я ведь прожил здесь сколько лет, Алексей! И ни разу не видел.
— Не правы вы, Олег Сергеевич, — помотал головой Никодим. — Чувствую я чьё-то присутствие в этом доме.
— П-правда? — испугался младший жрец Михаил. — А он сильно злой? Если не сильно, может вам моя помощь и не понадобится…
— Нет уж, Миша, оставайся. Что это за жрец Грифона такой, который любой нечисти боится? — сурово произнёс Никодим. — И нет, зло здесь совсем небольшое. По крайней мере, намерения у существа, что поселилось здесь, не злые. А вот проклятье, которое лежит на нём и на этом доме… Оно весьма недоброе. Его явно накладывал крайне неумелый, но очень озлобленный проклинатель. Думаю, что отменить его будет непросто.
— Но ты сможешь? — уточнил я.
— Разумеется! Это куда проще, чем провести обряд экзорцизма с реальным демоном или злым духом, вызванным высшим некромантом. А на моей практике бывало и такое. К слову, если помните, Алексей Александрович, на моей груди и спине вы видели много шрамов. Я тогда был нем и не мог объяснить вам, откуда они взялись. Так вот — именно от контакта с демоном.
— Да-да! — принялся кивать младший жрец. — Никодим не врёт, я сам видел, как на него напала эта дрянь!
— Ничего ты не видел, не вводи людей в заблуждение, — вздохнул Никодим. — Ты убежал сразу же, как только увидел демона воочию.
— Никодим, — громко сказал я, прервав тем самым перепалку двух жрецов. — Куда важнее — ты помнишь, что я просил сделать с домовым? Доброхота нужно освободить. Хотя, — я намеренно повысил голос. — Если Доброхот сейчас же не выйдет из своего чёртового убежища, я попрошу знакомого пироманта, чтобы тот сжёг этот дом вместе со всеми его дьявольскими обитателями!