Живым или Мертвым
Шрифт:
— Слушаю, — сказал бывший президент Джек Райан. Он все еще почти с наслаждением отвечал по телефону сам. Особенно если звонил этот аппарат.
— Мистер президент?
— Да. Кто это? — Он не узнал говорившего по голосу, но, как бы там ни было, этот человек знал номер личной телефонной линии Джека. А таких людей в мире насчитывалось очень мало.
— Джон Кларк. Два дня назад вернулся из Англии.
— Как поживаете, Джон? Значит, они все-таки пошли на это? Заставили янки собрать вещички?
— Боюсь, что так. Как бы там ни было, мы с Дингом уже дома. В общем, мы с Дингом хотели
— Черт возьми, конечно, нет. Приезжайте к ленчу. Когда вы сможете быть?
— Скажем, часа через полтора.
— Идет. Значит, увидимся около одиннадцати?
— Так точно, сэр.
— Меня, между прочим, зовут Джек. Вы не забыли?
Кларк хохотнул в трубку.
— Постараюсь запомнить.
В трубке послышались гудки. Райан переключил линии и вызвал Андреа.
— Слушаю, мистер президент.
— Около одиннадцати ко мне приедут двое приятелей. Джон Кларк и Доминго Чавес. Вы ведь помните их?
— Да, сэр. Хорошо, сейчас включу их в список, — ответила она нарочито бесстрастным тоном. Она помнила, что эти двое могли быть опасными, но никогда не давали повода усомниться в их лояльности. Будучи специальными агентами Секретной службы США, они не доверяли никому на свете. — Они приедут на ленч?
— Вероятно.
По федеральному шоссе № 50, которое вело на восток, а затем, не доезжая Аннаполиса, сворачивало к востоку, ехать было легко и приятно. Кларк поймал себя на том, что переход на езду по правой стороне дороги, после нескольких лет езды по левой, дался ему без всякого труда. Навык восстановился почти сразу. Судя по всему, отработанный за всю предшествующую жизнь автоматизм легко взял верх над теми привычками, которые появились у него за время пребывания в Великобритании. Впрочем, иногда все же приходилось задумываться. Облегчали жизнь светофоры. Дома разрешающий свет был зеленым, а в Англии и Уэльсе — синим, что служило напоминанием о том, что он находится в чужой стране, пусть даже пиво там заметно лучше.
— Итак, какой у нас план? — спросил Чавес.
— Расскажем ему, что мы завербовались в эту контору.
— А насчет Младшего?
— Динг, у тебя может быть и свое мнение, но лично я думаю так: что говорят друг другу отец с сыном, а чего не говорят — их дело. А не наше. Джек-младший — взрослый человек. Он имеет полное право сам решать, как ему распоряжаться своей жизнью, а также кого ему посвящать в ее подробности, кого нет.
— Да, конечно, понимаю я все это, но, сам подумай, если с ним что-нибудь случится… Христос всемогущий, ведь полетит столько дерьма, что… Не хотел бы я тогда оказаться где-нибудь поблизости.
«Я тоже», — подумал Кларк.
— Но если так, подумай еще разок, за что ты взялся, — продолжал Динг. — Тебя попросили заняться его подготовкой, а ты, как я понимаю, не мог отказать в такой просьбе?
— Ты все правильно понимаешь. — Дело заключалось в том, что Кларку было неловко скрывать это от Райана-старшего — их как-никак многое связывало, и бывший президент сделал ему много хорошего. Но важной особенностью его жизни являлось то, что он хранил множество секретов множества людей. Конечно, эта тайна являлась личной,
Через сорок минут они свернули направо, на Перегрин-клиффрод, хорошо зная, что с этого мгновения попали под прицел телекамер наблюдения, и агенты Секретной службы склонились к компьютерам, чтобы проверить номерные знаки. Они сразу поймут, что перед ними арендованная машина, а вот чтобы выйти на сеть «Герца» и узнать, кто взял ее напрокат, им понадобится некоторое время. Это заставит их немного поволноваться, но лишь в тех пределах, которые дозволяет устав, — этому Секретная служба хорошо обучена. В конце концов они остановились возле каменного столба, от которого начиналась подъездная дорога, заканчивающаяся через четверть мили у дома Райанов.
— Представьтесь, пожалуйста, — прозвучало из вмонтированного в столб динамика.
— «Радуга-шесть» по договоренности с «Фехтовальщиком».
— Проезжайте, — последовал ответ. Затем в динамике что-то пискнуло, негромко зашипел гидропривод, и ворота открылись.
— Обо мне ты не сказал, — заметил Чавес.
— Ты, главное, не суй руки в карманы, и все будет в порядке, — усмехнулся Кларк.
Андреа Прайс-О’Дей встретила их на крыльце. «Не кто-нибудь, а сама начальница», — отметил про себя Кларк. Неужели его тут считают важной персоной? Скорее просто старым приятелем босса.
— Привет, боцман, — сказала она.
«Неужели я ей симпатичен?» — удивился про себя Кларк. Боцманом его называло лишь несколько самых близких друзей.
— Доброе утро, мэм. Как поживает босс?
— Как обычно, работает над книгой, — ответила Андреа. — Попрошу в дом.
— Спасибо. — Он пожал протянутую руку. — С Доминго, я думаю, вы знакомы.
— О, конечно. Как семья?
— Все замечательно. Рады, что вернулись домой. И еще один малыш на подходе.
— Поздравляю!
— Как у него настроение? — осведомился Кларк. — Бегает по потолкам?
— А вы идите и посмотрите сами, — предложила Андреа, открывая дверь.
Им обоим уже доводилось бывать здесь, в этой просторной гостиной с потолком, зашитым красивой вагонкой фирмы «Потлач», с огромными окнами, из которых открывался вид на Чесапикский залив, с огромным роялем «Стейнвей», на котором Кэти, вероятно, до сих пор играет почти каждый день. Андреа проводила их по застеленной ковром лестнице в библиотеку, она же кабинет Райана, и удалилась.
Райан печатал на компьютере, колотя по клавиатуре с такой силой, что вряд ли она могла бы выдержать больше пары лет такого обращения, и поднял голову к вошедшим лишь после того, как за ними закрылась дверь.
— Тяжелые мысли одолевают, а, мистер президент? — спросил, улыбнувшись, Кларк.
— Привет, Джон! Как дела, Динг? Добро пожаловать. — Он поднялся им навстречу и пожал руки обоим. — Присаживайтесь, располагайтесь. — Это прозвучало как приказ, и они выполнили его. Пусть они были старыми друзьями, но хозяин дома был в прошлом президентом Соединенных Штатов, а гости совсем недавно носили мундиры Вооруженных сил.