Жизнь и реформы
Шрифт:
Вставал и другой вопрос. Чтобы принимать правильные решения, нужно иметь точную и правдивую информацию. А я, читая шифровки, сразу же видел интересы того или иного ведомства, у каждого из которых была своя «правда». Из Тбилиси внятная информация вообще вовремя не поступала. А ведь в таких вопросах не семь, сто раз надо отмерить, прежде чем отрезать.
Когда речь зашла об участии армии, я резко сказал Язову:
— Дмитрий Тимофеевич, запомни навсегда и сегодня же отдай приказ: отныне без решения высших инстанций участие армии в гражданских делах запрещено.
Взорвался на том заседании Рыжков:
— Мы — члены Политбюро, я — глава правительства,
Сколько мне пришлось выдержать «испытующих взглядов», слышать прямых упреков, что-де генсек знал обо всем, что предпринималось грузинским руководством. В марте 1994 года Гавриил Попов в одной из публикаций заявил: никогда не поверю, что Горбачев не знал.
Попов может не верить — это меня не волнует. А вот многочисленным моим друзьям-грузинам могу сказать с чистой совестью: решение было принято без согласования со мной. Возмутителен факт, что войска были брошены против граждан, а Верховный Главнокомандующий был в неведении относительно этого ЧП.
Эхо тбилисских событий, болезненно отозвавшееся во всех регионах, еще долго негативно сказывалось на всех наших попытках гармонизировать межнациональные отношения в стране.
18 мая Верховный Совет Литвы, как бы солидаризируясь с Эстонией, принял поправки к Конституции, согласно которым законы СССР действуют после утверждения их Верховным Советом республики. Были приняты также Декларация о государственном суверенитете, закон об основах экономической самостоятельности, обращение к Съезду народных депутатов и правительству СССР с требованием осудить тайные сделки между Советским Союзом и гитлеровской Германией 1939–1941 годов, объявить их незаконными и не имеющими силы с момента подписания.
В тот же день Верховный Совет Эстонии принимает решение перейти на республиканский хозрасчет с 1 января 1990 года. И как в Литве — постановление об отношении к пакту Молотова — Риббентропа.
Все это происходило накануне открытия (25 мая) Первого съезда народных депутатов СССР. Сообщения из Прибалтики вызывали огромное беспокойство, давали аргументы противникам каких бы то ни было перемен в руководстве. Занервничала даже часть реформаторов.
Незадолго до Съезда народных депутатов СССР на заседании Политбюро рассматривался вопрос о политической ситуации в Прибалтийских республиках. В ходе обсуждения вопроса я счел нужным сказать:
— Наша слабость в том, что партия опять отстает. У меня нет недоверия ни к одному из первых секретарей ЦК компартий всех трех республик в главном — отношении к Союзу, социализму, перестройке. Реальная ситуация накладывает отпечаток на их деятельность, и наши рекомендации сводятся к тому, что нынешнюю политику и практическую деятельность надо наполнять новым содержанием. Если нужны новые формы собственности — хутора, фермы, там, где это действует и полезно, надо соглашаться. Идти на аренду. Поточнее определиться с народными фронтами, чтобы не отбрасывать их, не смешивать с крайним крылом тех же фронтов. Отсекать надо экстремизм, а не зачислять в этот разряд все народное движение. В народных фронтах надо работать и делать это явно, а не за спиной. Власть употреблять, когда нарушается закон.
Помню реплику Пуго:
— Не все потеряно. Нужно быть очень осторожным в оценке
Все лето 1989 года национальные проблемы держали общество в напряжении. В июне произошли кровавые столкновения и погромы в Фергане. В Прибалтике сепаратисты разжигали антирусские настроения. 6 августа в Эстонии был принят закон о выборах в местные органы власти, которым вводился ценз оседлости. На крупных предприятиях республики начались забастовки.
27 августа, когда я был в отпуске в Крыму, печать опубликовала Заявление ЦК КПСС «О положении в республиках Советской Прибалтики». Оно вызвало неоднозначную реакцию и, можно сказать, привело к результатам, противоположным задуманному. Черняев сообщил мне 30 августа о телефонном звонке В.Вяляса, который заявил, что эстонцы весьма болезненно восприняли тональность документа, многие в знак протеста стали сдавать партбилеты. «В Эстонии за исключением экстремистов никогда не ставился вопрос о выходе из Союза. Не верят, что М.С. видел или принимал участие в этом заявлении. Не могут смириться с тем, что от него мог исходить документ такой тональности. Руководство республики, — сказал он, — сожалеет, что не было предупреждено об этом шаге».
Вне зависимости от того, какую роль сыграл я в создании этого документа, должен признать, что и сам поддался эмоциональной реакции на события. Наши не всегда удачные шаги и хроническое запаздывание осложняли обстановку. Все сильнее ощущалась потребность в радикальном обновлении национальной политики с учетом новых реалий.
Запоздавший Пленум
Сначала мы намеревались Пленум ЦК КПСС на эту животрепещущую тему собрать в июне 1989 года. Но, рассмотрев представленные материалы, пришли к выводу, что нужен более глубокий документ. Пришлось поручить это своей «рабочей группе» и отложить разговор до сентября.
Пауза была слишком велика. Взбудораженное общество ждало разъяснений, и я решил выступить с этим по телевидению (2 июля). Обратившись к гражданам, призвал осознать опасность и проявить ответственность, решать любые проблемы на основе демократического обсуждения и терпимости. «От правильного решения вопроса межнациональных отношений, — говорил я, — в значительной степени зависят спокойствие и благополучие людей, судьба перестройки, если хотите, — судьба и целостность нашего государства».
В чем виделся ключ к решению накопившихся проблем? На первое место ставились права человека, преобразование Советской Федерации. Одновременно я считал нужным предупредить против крайностей. «Думая о перестройке Федерации, мы не можем не считаться с реальностями, сложившимися за столетия, особенно в годы Советской власти. Народы прошли большой путь развития, сложился единый народно-хозяйственный комплекс. Разрывать эти связи — значит резать по живому. Нельзя в поисках лучшего становиться на путь разрушения созданного».
К августу закончилась работа над тезисами, положенными в основу опубликованного 17 августа проекта платформы КПСС «Национальная политика партии в современных условиях». В ней подчеркивалась постоянная потребность в радикальном обновлении национальной политики, а основными ее задачами назывались:
— преобразования в Советской Федерации, наполнение ее реальным политическим и экономическим содержанием;
— расширение прав и возможностей всех форм и видов национальной автономии;
— обеспечение равных прав каждому народу;