Жизнь и творения Зигмунда Фрейда

Джонс Эрнест

Фрейд отправился в Земмеринг, где опять снимал виллу Шюлер начиная с 30 июня. В этот день ему пришлось разрушить телеангиэктазию [173] в десне электрическим прижиганием. За две недели до этого было проведено выскабливание некоторых замкнутых полостей в ране, конечно, под местной анестезией. Перед этим пришлось убить пульпу в четырех зубах, которые, естественно, пришлось сверлить. Неделю спустя после отъезда из Вены Фрейду пришлось возвратиться для прижигания папилломы и близлежащей слизистой оболочки. Все эти незначительные операции чередовались с постоянными попытками улучшить протез, так что Фрейд должен был все время находиться в пределах досягаемости своего хирурга.

173

* Опухолевидное расширение мелких сосудов.

20 июня в возрасте 84 лет умер Йозеф Брейер. Фрейд послал его семье теплые слова утешения и написал некролог для «Zeitschrift».

Из

Нью-Йорка пришли хорошие известия о том, что Брилл возобновил свое президентство. Пробыв всего два года со времени основания общества его президентом, он на следующий срок передал полномочия Фринку. Начиная с этого времени в данном обществе не было настоящего лидера. В этот раз Брилл занимал пост президента общества в течение одиннадцати критических лет, шесть из которых он являлся одновременно президентом Американской психоаналитической ассоциации. Он успешно регулировал отношения между ними, а также с Международным объединением. В течение сорока лет активной жизни своим непоколебимым убеждением в истинности психоанализа, дружеским, но бескомпромиссным способом борьбы с оппонентами психоанализа и постоянной готовностью помогать более молодым аналитикам Брилл принес психоанализу в Америке намного больше пользы, чем кто-либо другой. В тот период, который мы сейчас рассматриваем, борьба за признание психоанализа в Америке была особенно суровой и было очень нелегко завоевывать новых приверженцев; например, в 1925 году к западу от Нью-Йорка имелся лишь один аналитик, Лионел Блицштейн из Чикаго.

В канун Троицы Абрахам прочитал несколько лекций в Голландии и возвратился с бронхиальным кашлем. В то время нам говорилось, что он проглотил рыбью кость, которая застряла в бронхе; предполагалось, что это привело к хроническому бронхоэктазу [174] . В июле он поехал сначала в Венген, а затем в Силз-Марию для лечения, которое дало незначительные положительные результаты. Однако на Гамбургском конгрессе, на котором ему приходилось председательствовать, он выглядел больным человеком и явно находился под воздействием морфия, с помощью которого пытался контролировать свой хронический кашель. Когда он возвратился в Берлин, горло ему лечил Флисс, бывший друг Фрейда, и Абрахам сообщил о своем изумлении по поводу того, насколько тесно фазы его загадочного заболевания соответствуют нумерологическим подсчетам Флисса. Так как Абрахам всегда крайне скептически относился к идеям Флисса, такое изменение можно приписать лишь его недоумению, которое разделяли с ним все друзья, по поводу того, что его заболевание не поддается разумному диагнозу.

174

Бронхоэктаз — расширение ограниченных участков бронхов. — Прим. перев.

Гамбургский конгресс, который проходил 2–5 сентября, был удачным, хотя по научному уровню оказался не столь высоким, как предыдущий конгресс. На нем присутствовало много американцев, и становилось очевидным, что между ними и европейскими группами возникают серьезные трения по поводу волнующего всех вопроса непрофессионального анализа. Я предложил Эйтингону образовать на конгрессе международную комиссию, функцией которой станет коррелировать методы и стандарты обучения психоанализу кандидатов в различных обществах и обеспечивать возможность для совместного обсуждения проблем техники. Эйтингон с энтузиазмом воспринял эту идею и поручил Радо внести необходимое предложение деловому собранию, где оно сразу же было принято. К сожалению, в дальнейшем это породило новую трудность, когда Эйтингон, став президентом и являясь также председателем данной комиссии, принял точку зрения, в которой его до некоторой степени поддерживали Фрейд и Ференци, что данная комиссия имеет право навязывать одни и те же правила и стандарты повсюду. С этим многие из нас, в особенности американцы, не соглашались.

Событием на конгрессе, однако, стало известие о том, что Фрейд поручил своей дочери Анне зачитать работу, которую специально написал для данного конгресса. Это! знак внимания с его стороны, содержание работы, а также то, как она была прочитана, вызвали всеобщее удовольствие. Данная работа была озаглавлена «Некоторые психические последствия анатомического различия полов».

В течение непродолжительного времени Фрейд не мог спать из-за боли в левой стороне нижней челюсти. Было обнаружено, что в зуб попала инфекция, вызвавшей образование абсцесса. 19 ноября в ходе трепанации он был удален вместе с гранулёмой и кистой в близлежащей области. Операция явно была крайне неприятной, но единственное, что Фрейд заметил по этому поводу, что она была очень элегантно выполнена. Секвестрация [175] кости произошла неделю спустя.

175

Секвестрация — отделение участка некротизированной ткани. — Прим. перев.

Фрейд уже становился до некоторой степени знаменитостью, и приезжающие в Вену люди ощущали необходимость заходить к нему. Это временами причиняло значительное беспокойство, кроме того, Фрейд не всегда оказывался достаточно проницательным

в выборе тех посетителей, которых он принимал. Первым посетителем в этом году стал знаменитый французский писатель Ленорман, который хотел обсудить с Фрейдом свою пьесу «Дон Жуан». Он произвел на Фрейда глубокое и приятное впечатление, и они пришли к согласию, что писателей, которые используют психоанализ для простого извлечения его данных, следует осудить как опасных и недостойных. На Пасху приехали Александер, Ландауэр и Пфистер. Фрейд сообщил также, что двухчасовая беседа с известным датским эссеистом Брандесом оказалась особенно интересной. Примерно в эта же время граф Кейзерлинг, который в первый раз посетил Фрейда в 1923 году, нанес ему еще два визита, но, по всей вероятности, их беседа вылилась в консультацию, ибо Фрейд рекомендовал Кейзерлингу отдать себя в руки Абрахама. В декабре у него побывали два известных писателя — Эмиль Людвиг и Стефан Цвейг. Фрейд сказал, что первый из них не произвел на него какого-либо особого впечатления, а Людвиг, если судить по его странной книге о Фрейде, которую он написал более двадцати лет спустя, явно отплатил Фрейду за такой «комплимент».

Печально рассказывать о том, что отношения Фрейда с Абрахамом в последние месяцы его жизни были омрачены более, чем в любое другое время, хотя, без сомнения, эта фаза была временной. Все началось с Сэмюэля Голдвина, хорошо известного кинопродюсера, обратившегося к Фрейду с предложением за 100 000 долларов сотрудничать в создании фильма, изображающего сцены из знаменитых исторических любовных сюжетов, начиная с Антония и Клеопатры. Фрейда развеселил столь бесхитростный способ эксплуатации связи между психоанализом и любовью, но он, конечно, отказался от этого предложения, не захотев даже встретиться с Голдвином. Ганс Захс сообщил, что телеграмма Фрейда об отказе вызвала в Нью-Йорке большую сенсацию, чем его главный труд «Толкование сновидений» В июне Нойманн от имени U.F.A. Film Company предложил, чтобы этот фильм был проиллюстрирован некоторыми механизмами психоанализа. Абрахам, к которому ранее обратились с подобной просьбой, спросил у Фрейда его мнение, а сам считал, что будет лучше, если фильм будет сделан под руководством аналитика подлинного, чем при содействии какого-либо «сумасбродного». Фрейд отказался дать свою санкцию, но активно не отговаривал Абрахама от такой попытки. Основным возражением со стороны Фрейда было его неверие в возможность представить абстрактные теории в пластической манере фильма. Если, против всех его ожиданий, это окажется возможным, он был готов дать свою санкцию, отдав^ в этом случае все полученные им деньги «Verlag».

Фильм был поставлен, и я увидел его в январе следующего года в Берлине. Известие о нем вызвало значительную шумиху, особенно тот факт, что подобный фильм мог быть санкционирован президентом Международного объединения. Газеты в Англии, где в то время шла очередная волна брани против психоанализа, в полной мере воспользовались этой историей. Они писали, что Фрейд, после того как ему не удалось получить поддержку своим теориям в профессиональных кругах, в отчаянии использовал театральное представление для рекламирования своих идей среди неискушенной публики. Такое обвинение было типично.

В августе Фрейд жаловался, что кинокомпания объявила без его согласия, что фильм снимался «при участии Фрейда». В Нью-Йорке было объявлено, что «каждый аспект фильма „Тайна души“ будет планироваться и тщательно рассматриваться доктором Фрейдом». С другой стороны, Захс, который из-за болезни Абрахама нес главную ответственность за этот фильм, жаловался на Шторфера, в то время директора «Verlag», что тот распространяет копии написанной им газетной статьи, в которой умаляется ценность данного фильма. Тогда Зигфрид Бернфельд составил собственный сценарий фильма и совместно со Шторфером предложил его другим компаниям. Они даже пытались заручиться поддержкой Абрахама в этом предприятии, но Абрахам указал на важный пункт в своем контракте, в котором давалось обещание, что никакой другой психоаналитический фильм не будет объявлен официально, и меньше всего международным «Verlag» в течение трех лет. Это привело к оживленной дискуссии, в ходе которой у Абрахама зародилось сомнение в надежности двух этих венцев. Фрейд считал, что Абрахам чрезмерно драматизирует ситуацию, но Абрахам в ответ напомнил Фрейду о том, насколько верным оказалось его суждение в случаях с Юнгом и Ранком. Это довольно сильно задело самолюбие Фрейда, который ответил, что вовсе из этого не следует, что Абрахам всегда будет прав, но если это окажется так, то Фрейд с готовностью с ним согласится. Их переписка кончилась этой запиской, но в ней Фрейд также выражал свои самые теплые пожелания выздоровления Абрахама.

Абрахам питал надежды на выздоровление, но болезнь продолжалась, а врачи не могли обнаружить ее причину. Фрейд находил это сверхъестественным и все больше тревожился. В октябре Абрахам жаловался на боли в печени. Он приписывал это болезни желчного пузыря и настаивал на операции, дату которой следовало выбрать в соответствии с подсчетами Флисса. Операция была проведена, но принесла больше вреда, чем пользы. В письме Абрахам передал Фрейду выражение симпатии от Флисса. Фрейд ответил, что «такое выражение симпатии через двадцать лет оставляет меня довольно холодным». Такой ответ звучит так, как если бы Фрейд все еще обижался на то, что Флисс отошел от него.